— Ты входишь в эту организацию? — спросил Чинок, восторженно раскрыв глаза.

— Я же узнал про неё совсем недавно, — туманно объяснился и поспешил добавить, — И не для того тебе рассказал, чтобы действовать точно так же. Благодушные порывы прекрасны, но не всегда бывают эффективны в среде, пропитанной лживыми понятиями и стукачеством. Эта система сама скоро начнёт рушиться. Нужно суметь правильно направить толчок, чтобы не убить полезные ростки. Так что готовься к будущим свершениям, подтягивай к себе хороших людей, учись убеждать. И ты правильно делаешь, что пробиваешься по комсомольской линии. Надо добиваться высоких постов с большими возможностями. Я готов в этом тебе помогать…

— Спасибо тебе, огромное! Друг ты мой лучший, — растрогался Жека, — Хочешь, я за тебя выпью?

— Погодь расточать благодарности. Существуют две опасности. Ты можешь встретить на своём пути непорядочного человека, довериться ему и поведать о своих идеалах. На этом твоя карьера будет закончена.

— Я не такой лопух, как, наверное, выгляжу, — слегка обиделся парень и хватанул всё-таки стакан с пойлом.

— Не кокетничай. Морда твоя вполне функциональна для комсомольской, а затем партийно-хозяйственной работы. Проблема в том, что когда ты достигнешь «степеней известных», то можешь растерять по дороге все идеалы, о которых сейчас печёшься. Коммунизм в нашей стране давно построен. Только он компактный такой, не для всех. Нужно только попасть в номенклатурную обойму, стать небожителем, которому доступны всё, о чём только пожелаешь. Ты тогда станешь презирать себя прежнего, смеяться над своими идеалами. Нужно иметь очень сильную волю, чтобы не переродиться.

Время было уже за десять, а Змей всё ещё не появился. Жека сообщил, что Вовка в санатории сейчас должен быть, а я прекрасно слышал про его недовольство соседями. Сердце вдруг охватила тревога. По какому-то наитию набрал его домашний номер в Просторах. Трубку подняла тётя Ира. На мой вопрос заплаканным голосом сообщила, что сына похитили. Мужу звонили подозрительные личности и обговаривали условия его освобождения. Твою ж кочерыжку. Стопроцентно Змей подлючий потащился зачем-то в Просторы. Не только у меня лямурные тараканы в башке прыгают.

Уединился в жекином туалете и немедленно вызвал Семёныча. Попросил его вызнать, куда бармалеи запрятали Медика. Дедок метнулся к просторской котельной, но его там не обнаружил. Зато там толклись шесть бармалюг, включая главаря. Шесть гадов! Как в песне. Скорее всего, мерзавцы переправили Вовку в индюшачье логово, месторасположение которого пока для меня так и осталось большим секретом.

— Я ведь не собака бешеная, чтобы крюки по сто вёрст нарезать, — раздосадовано оправдывался призрак на мои нападки по этому поводу.

Какое-то чувство настоятельно торопило меня. Что-то с друганом должно случиться, если уже не случилось. Автобусы до Простор уже не ходили. Подумав, решил попросить Сашу, который новый тренер, чтобы подбросил. Номер его комнаты в общаге я, к счастью, запомнил хорошо.

Понедельник, 24. 02. 1975 г.

Коуч был на месте. Выслушав моё сбивчивое повествование, без лишних вопросов согласился помочь. Где-то через полчаса я уже перемещался по улицам Простор без определённого плана действий в голове. Захватить что ли Панка и заставить отпустить Медика? Но, справиться с шестью слонярами нечего было даже мечтать. Подозреваю, что у каждого бандюгана стволы имеются. Если установить слежку за ними посредством дедка. Рано, или поздно кто-то из них наведёт на вовкино место заключения. Слабым местом такого плана была неопределённость со временем. Спасение друга грозило затянуться. Надумал в итоге подкараулить одного из бармалеев и выбить из него нужную инфу. Так будет надёжней и быстрей.

Определившись, потопал к котельной. По дороге нужно было пройти мимо заснеженного футбольного поля, по которому темными точками носились ребятишки. Чего они в такое позднее время надумали играть? Присмотрелся, нет, там не играют, а дерутся. Вернее, кого-то бьют. Малолетки избивали одного пухлого паренька. Признал в нём отличника из параллельного класса. Подскочил ближе.

— Вы чё делаете, гады? — заорал.

Пацаны остановились. Да это же вэшники все, гансовы подручные. И Ганс тут тоже.

— Канай отсюда по-хорошему, парень, — сердито предложил он.

— Пацана отпустите, тогда уйду, — предложил ответно, пока по-хорошему.

— Бейте падлу! — провозгласил Ганс.

Сразу налетели две шавки. Отбросил их заученным приемом. Отбежал, сбросил куртку. Жалко же приличную вещицу. Ну, понеслось!

Следующих, напавших уже втроем, щадить не стал. Одного на болевой поймал, другого оглушил по голове, третий стал кататься от удара по голени. Хе! Со мной вздумали тягаться, мелюзга. Не смотрите на телосложение, зато я тысячекратно взрослей. Ага, у кого-то здравый смысл начал просыпаться. Двое первоначально напавших предпочли сдристнуть в разных направлениях. Ганс завис. Не дав ему опомниться, напал на него и специальным приёмом вырубил блондина.

— Ты как? — крикнул потерпевшему.

Тот в шоке говорить ничего не может. Морда вся разбита. Поднял его и поставил на две кости.

— Идти сможешь?

Помычал и покивал головой.

— Ну, так иди же, — предложил пухляку.

Тот посмотрел с каким-то ужасом и побрёл прочь. За ним медленно поковыляли оставшиеся на поле и постанывающие гансовы дружки, оставив своего главаря лежащим на снегу. Не раз этого кренделя замечали в свите Панка. Вот ты мне как раз и сгодишься. Лучше всего куда-нибудь затащить эту гниду и как следует напугать, чтобы даже забыл запираться. Потащил тело к гостинице.

Подвал был заперт на висячий замок, привинченный скобами к трухлявой двери. Выдернуть их не составило особого труда. Затащил внутрь блондинистое тело и основательно связал веревками. Надавал ему крепких пощечин. Тот застонал, открыл глаза.

— Живой, сволочь? Это хорошо. Значит, будешь помирать долго и мучительно, если не скажешь, куда вы Вовку Медика дели.

Парень ненавидяще на меня взглянул и закрыл глаза, ничего не ответив.

— Чё, в игнор решил меня пустить, гнида? — разозлился я, — Щас не только говорить будешь, а петь красивей Муслима Магомаева.

Я окинул взглядом помещение. На полу по углам комнатки валялся всякий хлам, в том числе и сломанный электрический утюг. Розетка для радиолы к лежанке Ганса располагалась близко. Стал раздевать пленника. Задрал ему всю одежду выше пояса к груди, оголив живот. Пацан опасливо заворочался:

— Эй, ты чего делаешь?

— Узнаешь, коль не желаешь отвечать на мои вопросы, — ответил ему со зловещими интонациями.

Утюг подошвой был водружен на голое гансово тощее пузо и включен в розетку. Пацан какое-то время смотрел на меня не верящим взглядом и вдруг завопил:

— Всё, всё скажу! Ради Бога не жги меня!

Снял утюг. Подошва была тёплая. Фантасмагория!

— Слушаю внимательно, — поторопил его.

— Панок велел поймать его и привести в котельную, — сказал Ганс, облизывая губы.

— Как вы его нашли?

— Шило его видел в Берёзовой роще. Сказал своим пацанам, а они мне. Подкатили к его тёлке, заставили письмо написать. Послали одного шкета передать. Он сам приехал на автобусе.

— Где он сейчас?

— Его в Балабино отвезли к Угрюмому, на Советскую.

Ну, хоть что-то. Сразу же зарядил призрака новыми данными. Предложил ему проверить все подвалы, чердаки и сараи по этой улице. Пленника отпускать пока нельзя. Предупредит. Решил сдать его вовкиному отцу. Думаю, что парень многое чего может интересного рассказать ментам, которые не совсем скурвились. Решил проинструктировать Гнидоганса перед встречей с представителем закона:

— Сейчас тебя придет допрашивать один мент. Он очень порядочный, хоть и дубоватый чуток. Все ему расскажешь, как на духу. Кто Вовку заказал? Кто его изловил? Короче, всё что знаешь, выложи. Расскажешь всё как надо, и я тебя оставлю в покое. Нет, из-под земли достану и на мелкие куски порежу. А пока полежи в тепле и поразмышляй над своим поведением и не вздумай орать.