Приближался полдень. Мы решили заканчивать подготовку и подтягиваться на концерт. Площадь перед дворцом культуры и спорта была вся заполнена народом, желающим попасть на концерт с участием звёзд. Из забитого до отказа фойе толпа медленно перетекала в киноконцертный зал, преодолевая фильтр из билетёрш. Распорядители направили нас в небольшой актовый зальчик. Там расположились среди прочих конкурсантов в первых рядах от сцены, где прибывших регистрировали и выдавали программку с очерёдностью выступления участников и с указанием приблизительного времени. Мы попали куда-то в середину списка. Также там было указано время начала торжественного ужина в ресторане. Я с интересом оглядел зал, эстрадных знаменитостей не заметил. Не нашёл также молодого и уже знаменитого Александра Градского и Машинистов. Наверное, дядя их всех поместил в какие-нибудь отдельные престижные апартаменты. Спектровцы сидели на последних рядах. Выглядели они на фоне других участников всё-таки чуток старовато для молодёжного коллектива. Их худрук сидел со своим братом немного поодаль, что-то ему выговаривая. Злой, как сыч, забывший перекусить грызунами. Я срочно призвал дедка и прислушался к их диалогу:
— Ты даже не знаешь, где живёт твой Клещ? Где теперь его искать?
— Никуда он не денется. Меня просторские пацаны очень уважают. Скажу им, сразу его найдут. Медик с ним ходил. Надавим на дружка, расколется, — предположил Сашок.
Эта скотина у меня четвертак спёр. Задаток ему дал, помог по-человечески. Сволочь он последняя, — продолжил разоряться Толян, — Ничего… Я на него в милицию заявлю. Скажу, что он украл из моего стола в кабинете пятьсот рублей, а ты подтвердишь.
Сашок в ответ что-то буркнул утвердительное.
Ну и подлец же, этот Толян! Образец кристальной, рафинированной подлости. Десятку ведь всего дал. И братец от него недалеко откатился. Даже в затылке заломило от негодования. Если этому кренделю удастся занять первое место, то тогда можно выкатить ему предъяву в присвоении чужого творчества хотя бы по факту стихов. Поэтесса Маргарита Агашина, автор слов к этой песне, никуда не делась. Признает своё творчество. А стихи написаны были давно. Сообщил Ларику о такой пикантной детали. Он в ответ высказал пожелание защищать также чикино авторство. Не стал его отговаривать.
Рядом с Шиловскими двое мужчин обсуждали призы за победу на конкурсе. Стало понятным, почему сюда ломанулись такие известные коллективы. Лауреаты получат возможность выступить в праздничном сборном концерте на день Победы в Кремлёвском дворце съездов и заключить контракт с Московской областной филармонией. Кроме того, обещаны шикарные премии. За первое место будет выдана сумма в пять тысяч рябчиков, за второе — две тысячи, а за третье — восемьсот. Вдобавок, каждому участнику конкурса, независимо от занятого места, будут выданы по двадцать пять рублей. Шумилова видимо посетил приступ безумной щедрости, раз такими деньжищами раскидывается. О Прибалтике мужчины ничего не сказали.
Появилась секретарша директора и попросила всех участников конкурсного концерта пройти на сцену кинозала. Зрителям не всем достались места. Многие стояли в проходе. Между сценой и местами для зрителей располагался стол для жюри, накрытый зелёным сукном и с расставленными по центру бутылочками Боржоми. За ним уже сидели Лейсан строго посередине и несколько представительных мужчин разного возраста. Среди них угадывались Таривердиев и Геня Белов. Остальные были знакомы смутно. Нет, вру. Йосю Кабздона трудно не узнать. Этот криминального вида еврей в любую щель без вазелина пролезет. Присутствие его здесь свидетельствовало о значительности и добротности проводимого мероприятия. Работала съёмочная аппаратура телевидения. Сверкали вспышки фотоаппаратов.
Дядя вышел на сцену с закрытым занавесом и неожиданно превратился в конферансье, объявив о начале конкурса-концерта. Открылся занавес. Взору собравшейся публики предстали красиво выполненные плакатные декорации на военную тему. Следуя приглашениям конферансье, на сцену выходили и заполняли её участвующие ансамбли. Зубры выходили в одинаковых красивых костюмчиках. Участники конкурса заметно волновались. Некоторые были так же юны, как и наши Лучики. Почти все были одеты по современной моде — в расклешённых брюках и с длинными, порой до плеч, волосами. Мне вдруг показалось, что я не в толпе стою, а один перед всем залом. Сразу поплохело, взмок от пота, наружу запросились газы.
Дядя со сцены огласил состав жюри. Представляемые вставали, оборачивались к зрителям и коротко кланялись. Под гром аплодисментов назывались знаменитые имена:
— Народный артист РСФСР, композитор Богословский Никита Владимирович; лауреат Всероссийского конкурса артистов эстрады, лауреат международных конкурсов, народный артист Дагестанской АССР, заслуженный артист РСФСР, артист Москонцерта Кобзон Иосиф Давыдович; заслуженный артист РСФСР, актер театра и кино, поэт, композитор и исполнитель песен Ножкин Михаил Иванович; герой Советского Союза, летчик-космонавт Волынов Борис Валентинович; ветеран Великой Отечественной войны, майор запаса Смирнов Николай Павлович; секретарь московского областного комитета комсомола, председатель организационного комитета конкурса Касимова Лейсан Муратовна; композитор Таривердиев Микаэл Леонович; композитор Мигуля Владимир Георгиевич; лауреат премии Ленинского комсомола, композитор Тухманов Давид Федорович; артист Москонцерта Белов Геннадий Михайлович. И, напоследок, ваш покорный слуга, являющийся к тому же заместителем председателя оргкомитета конкурса, Шумилов Николай Михайлович.
Директор почтительно поклонился залу и, сойдя со сцены, занял место с края стола. Интересно, где он таких мастодонтов наловил? Почти не сомневаюсь, что все они и не раз отдыхали в этом раю, как тот же Геня. Почему бы не сделать ответный реверанс гостеприимному хозяину.
Наконец, нас увели со сцены и начался концерт. За кулисами было тесновато, но никто не уходил. Все желали смотреть выступления конкурентов. Патлатые музыканты старались изо всех сил. В целом, их исполнение мне как зрителю понравилось. Только были в большей мере перепетые и изъезженные иглами на пластинках песни советских композиторов. Ничего нового, ничего своего. Некоторые песни даже повторялись. Никто ведь не предупреждал участников о желательном репертуаре. Были попытки выехать на успехе Высоцкого, несколько его композиций были представлены, но энергетика его песен оказалась неподвластна молодым исполнителям. Мастодонты благосклонно внимали исполнениям, усмехались и чиркали записи в своих листочках. Машинисты отчаянно конъюнктурили с песней «Пора в путь-дорогу…» из фильма «Небесный тихоход». Старались изо всех сил, желая понравиться маститым дяденькам. Градский со своими «Скоморохами» спел собственную «Балладу о войне», но как-то блёкло. Даже голос у него звучал по-другому, незнакомо.
Наташа увела нашу команду в ресторан подкрепиться, не дожидаясь первого антракта. Тактически правильное решение нашей начальницы. Похлебав рассольничка и закусив бефстрогановым, Лучики расслабились и заулыбались, стали вновь подшучивать друг над другом.
ВИА «Спектр» выступал сразу после первого антракта, в самом начале второго отделения. Ведущая озвучила наименование песни и её авторов. Санёк от волнения выронил гитару, вызвав смешки в зале. Вступили тромбон и пианино, за ними последовал вокал Дениса. Зрители в зале начали вставать по ходу песни, словно на минуте молчания. Поднялся и ветеран из состава жюри. Когда закончились последние аккорды композиции, раздался оглушительный шквал аплодисментов и крики: «Браво»! Все в зале уже стояли. Ветеран вышел на сцену и с чувством пожал солисту руку. Затем, не удержался и обнял его. Кобзон попросил уточнить данные авторов песни. Ведущая повторила в микрофон:
— Музыка Анатолия Шиловского, слова — Александра Шиловского.
Видно было, как рожа Толяна раскраснелась довольно. Он с братцем вместе выступили вперёд и поклонились. Даже пятерню к сердцу прижал, волнение изображая. Гад махровый. Поднялся на сцену теперь Йосик Давыдыч со своей извечной кривой улыбочкой. Пожал им обоим руки. Что-то им тихо проговорил. О чём-то сговариваются. Впрочем, чему тут удивляться? Подобное притягивается к подобному.
