Злость и обида постепенно отпускают. Уже ощущаю порывы сухого ветра на лице, они шматают пряди перед глазами. Собираю волосы сзади и прячу под платье. Теперь у меня каре.

Солнце клонится к закату, но еще яркое, навязчивое. Высоко над головой летают птицы. Сколько же неба видно отсюда, с крыши парковки!..

Надо позвонить Мэтту. Может, он ищет меня.

Шморгаю носом.

Я уже не одна.

Включаю телефон, с внутренним напряжением ожидая увидеть десятки маминых сообщений. Но все еще хуже. От нее — молчание.

Словно меня и нет.

От Мэтта пропущенный вызов и сообщение с просьбой перезвонить.

Перезваниваю. Он как-то сразу понимает: со мной что-то не то. Чем себя выдала? Я же и пары слов толком не успела сказать. Спрашивает, где я. Мнусь, но недолго.

И вот, спустя каких-то двадцать минут, на парковку заезжает Тесла. Небесно-синяя Тесла на фоне синего неба. Самый красивый повтор, который я когда-либо видела. Словно кино. Или сон. А когда машина останавливается метрах в пяти от меня, и из нее выходит Мэтт — в голубых джинсах, белой тенниске и солнцезащитных очках — я окончательно убеждаюсь: сон.

Моя жизнь не такая.

Эмоции на грани, крыша торгового центра, этот шикарный мужчина — такое может только присниться. Я же просто мечтательница, которая любит одиночество, гулять пешком и сочинять книги, сидя на подоконнике.

Мэтт садится рядом со мной. Я чувствую его запах и, прикрыв глаза, прислоняюсь затылком к стене. Запахи еще могут присниться. Но вот этот волнительный смерч в солнечном сплетении — вряд ли.

— Отсюда наверняка красивый вид на звезды, — говорит Мэтт.

— Вот, заняла нам лучшие места перед показом, — устало отвечаю я.

Не вижу его взгляда, но чувствую в нем снисходительное осуждение, остается только по волосам меня потрепать.

— Пока не забыл, — говорит Мэтт и вытаскивает что-то из кармана джинсов.

Приоткрываю один глаз. Я настолько обездвижена пережитыми эмоциями, что на большее, кажется, не способна.

Мэтт протягивает продолговатую картонную коробочку.

Открываю второй глаз. Перечитываю. «Средство для экстренной контрацепции». Меня обдает жаром смущения. Все мои недавние проблемы мгновенно стираются из памяти, меркнут перед Мэттом, протягивающим мне упаковку противозачаточных.

Я и сама собиралась купить, просто не до этого было…

Закидываю коробочку в сумку. Надо что-то сказать Мэтту в ответ.

— Ты уже делал это раньше?

Он отвечает не сразу. То ли хочет, то ли пытается понять, о чем я вообще.

— Покупал ли я противозачаточные другим женщинам?.. Зачем тебе это знать, Вероника? Да и какая разница, если с тобой все как в первый раз?

Мне и вправду незачем знать. Это все нервы. Надо успокоиться, расслабиться и не портить время с Мэттом нытьем и странными вопросами, из-за которых его взгляд становится вот таким, серьезным. Но от этих мыслей только хуже: начинают накатывать слезы. Чтобы их сдержать, смотрю на небо. Такое радостно-пронзительное, неправдоподобное.

— Так что произошло? — спрашивает Мэтт.

Тяжело вздыхаю.

— Я ушла из дома.

Он кривит лицо, мол, делов-то.

— Я тоже уходил.

— И как тебе? — осторожно спрашиваю я и замираю. Так хочется узнать о Мэтте побольше!

— Лучшие два года в моей жизни.

— Тогда почему вернулся?

— Наверное, повзрослел… — Мэтт снимает солнцезащитные очки, цепляет за горловину тенниски. Затем поворачивается ко мне. — Почему сразу не позвонила?

— Я была очень злая. Как никогда. Не хотела, чтобы ты видел меня в таком состоянии.

— А вот и зря. — Он проводит ладонью по моей щеке, ласково поглаживает большим пальцем. — Я бы посмотрел на тебя, такую… дикую.

— Я и так могу тебя укусить, — говорю я и в самом деле прикусываю его палец.

Просто невинная шалость, но между нами проскакивает искра.

Разжимаю зубы, но поздно — грядет пожар. Отчетливо вижу его отблески в глазах Мэтта.

Он делает едва заметное движение ко мне, но останавливается. И слава богу. Открытая парковка — совсем не то место, которое нам сейчас нужно.

— Поехали ко мне, — говорит Мэтт, встает и протягивает мне руку.

Мы садимся в Теслу.

Оказывается, Мэтт живет всего в паре кварталов от меня!

Когда он упал на роликах, к его дому было даже ближе, чем к моему, но Мэтт об этом и слова не сказал. Я тоже молчу о том, что догадалась. Отворачиваюсь к окну, скрывая улыбку. Вот плут!

Он открывает картой дверь подъезда, мы заходим в шикарный холл с живыми цветами в кадках и зеркалами во всю стену.

В лифте Мэтт нажимает кнопку двадцать шестого этажа, и это даже не последний. Я вскидываю бровь. Видела, что дом высокий, но не думала, что настолько.

Прижимаюсь спиной к стенке кабины, спрятав руки за спиной. Мэтт делает то же самое, хотя его взгляд говорит о другом намерении.

— Как в твоей книге? Без рук? — спрашивает он тоном, от которого уже хочется распустить руки.

— Да. Я подумала, что это интересная игра в качестве прелюдии.

— Согласен. Неплохая идея. Особенно для писательницы без эротического опыта… — Он словно задумывается на мгновение, а затем в его глазах вспыхивает огонь другого рода. — Давай сыграем.

Мэтт предлагает это таким невинным тоном, что я тотчас же чувствую подвох.

— Просто не касаемся друг друга и все? — на всякий случай уточняю я.

— Никаких прикосновений. Посмотрим, кто первый сдастся.

— Давай. — Я невольно облизываю верхнюю губу. Потом думаю… и снова облизываю, уже медленнее и чувственнее.

Да, Мэтт, посмотрим.

Он прищуривает глаза.

— Вижу, ты настроена решительно… Тогда добавим азарта. Проигравший выполняет желание победителя.

— Ну уж нет! — мотаю головой. — Ни за что!

— Да, Вер-р-оника, только так. Начинаем прямо сейчас. Уже начали.

Просто крохотное условие, а у меня мандраж и волнение от предвкушения.

Открываются двери лифта. Мэтт галантно пропускает меня вперед.

Иду, чувствуя, как он пожирает меня взглядом. Какое же это невероятное чувство — знать, что ты настолько желанна! Даже мысль об этом будоражит. И я подумываю, а не поддаться ли ему?..

— Я уже прикидываю свое желание, Вероника, — говорит Мэтт, открывая квартиру. — Столько вариантов, один соблазнительнее другого… Но я пока не принял решение, хочу чего-то этакого…

Звучит так, будто по дороге в чувственный рай я сначала пройду все круги ада.

Черта с два, Мэтт. Теперь уж я точно буду бороться за свой приз.

Вхожу в его квартиру и в восхищении замираю. Какая она светлая, просторная! По размеру, наверное, как наш офис. В центре стоит здоровенный диван с декоративными подушками, перед ним на стене висит телевизор с какой-то нереальной диагональю. В огромных окнах — панорама вечернего города.

Ступая босиком по пушистому и наверняка баснословно дорогому ковру, подхожу к окну. Как же красиво! Сиреневое небо, которое с высотой темнеет. Персиковые отблески заката, царапина луны. Мерцающие реки дорог, серое полотно зданий с золотыми вкраплениями окон. Я снова чувствую себя будто в кино.

Мэтт подходит ко мне сзади. Останавливается так близко, что еще лишь легкое движение — и все, он проиграл.

— Нравится вид?

— Да…

— И мне нравится то, что я сейчас вижу.

Чувствую близость Мэтта иголочками по спине. Делаю вдох поглубже, чтобы ощутить его запах — глупая, сама себя подставляю. Как же он пахнет!.. М-м-м…

Дергаюсь, но в последний момент останавливаю себя, чтобы не обернуться, не обвить его шею руками и не дотянуться до его губ.

Так я точно проиграю.

— Мне надо в душ. — Все еще не оборачиваюсь. — Одной. И у меня нет сменной одежды, одолжишь рубашку?

Тишина за спиной подсказывает, что я на правильном пути.

— Одолжу, — наконец, звучит в ответ.

Я проскальзываю мимо Мэтта в ванную. Включаю воду в душевой кабине.

— Помоги расстегнуть молнию на платье, — невинно прошу я, когда Мэтт приносит белую рубашку. Поворачиваюсь к нему спиной и сворачиваю волосы пучком, чтобы упростить доступ к молнии. А заодно и к моей шее. — Просто не касайся кожи и все. Это в рамках правил игры, — коварно произношу я.