— Нет! Не может быть! — Шан вскинул ладони кверху, всем видом показывая глупость умозаключений.

Но шестое чувство говорило, что она права.

— Вы спросили моего мнения. Я ответила, — девушка поджала дрожащие губы, чтобы мы не заметили ее обиды, и отвернулась к окну. Что за привычка сразу плакать?

— Хорошо, прости! — он поднял руки в примиряющем жесте, — я не это имел в виду. Просто с трудом верится…

— Эсми мешала только им обеим. К тому же, они располагали нужной информацией. Остальное – дело опыта в организации подстав. Но и в этом они преуспели!

— Стоп! Ты хочешь сказать, что моя дочь инициировала восстание?

Не скажу, что отец был поражен смелостью Дарии обвинить Ирэт, но родственные чувства все же были задеты. Хотя, он знал, на что способна его доченька.

— Я не утверждаю. Но, с первой минуты нахождения Эсми во дворце, Ирэт разрывало от ревности.

— Но восстание!

— В подставах она тоже сильна, поверь мне.

В этом Дария была права. Я помню ту мерзкую историю. Ирэт вышла сухой, благодаря лишь своей изворотливости, ну и конечно мама постаралась замять конфликт, заткнув рот Дарии возможностью работы в главной лаборатории Каялы.

— Стоп! А что на счет Зейтуна? Что, если это его рук дело? — предположил Шан, сотрясая пол тяжелыми шагами.

— Может и он.

Гадать бессмысленно. Надо лететь ко дворцу и успокоить людей. После выясним.

— Дария, мы всегда на связи. Если что-то понадобится…

— У нас все будет в порядке. Сыворотка действует, Эсми почти восстановилась. Будьте спокойны.

— А ты будь рядом с ней. Каждую минуту. Мы доверяем тебе, — я снял с куртки значок принадлежности к семье императора и протянул Дарии.

— Конечно! Я позабочусь об Эсми. Но…— Дария смотрела на знак как на святыню, боясь коснуться резного края звезды.

— Пусть будет у тебя. С ним вы в безопасности, — я приложил знак к кольцу, и тот накрепко примагнитился. Теперь у Эсми двойная защита: кольцо с символами неприкосновенного рода Шанго, Сэнмур – хранитель моей семьи, а имперский знак, что носит Дария, дарует защиту императора каждому, чье имя назовет его владелец. В Дарии я не сомневаюсь. С тремя артефактами Эсми неприкосновенна.

— Отец, остальное на тебе. И, если она, проснувшись, захочет полететь в столицу…

— А она захочет! — высказался Шан, укоризненно поглядывая в сторону нашей спальни.

— …не пускай! Удерживай любыми путями.

— Можете не волноваться об этом. Но ваша защита?

— Мы сняли магнитное поле с оберегов, на случай, если придется покинуть это место. Именно поэтому я прошу с утроенной силой следить за ней. Однажды, Эсми уже пошла на поводу у своих Эмоций. До сих пор разгребаем.

Приблизившись к имперской посадочной площадке, мы поняли, что дело намного серьезнее, чем мы предполагали. Бунтовала не кучка народа, которые обычно протестуют от нечего делать или с целью выбить преференции для себя любимого. Протестующих были тысячи.

— Дело дрянь. Нечисто здесь, ох нечисто…— Шан покачал головой, возвращая былую военную стать. Мы давно не служим армии Императора, да и вообще не участвуем даже в частных военных операциях, но сейчас нужно быть готовыми ко всему.

Стоило нам шагнуть из кропа, как довольная улыбка Ирэт сбила с толку.

— Скучала-скучала-скучала! — она прилипла ко мне, изображая радость, но глаза ее в это время осматривали того, кто ей был действительно интересен. Хотя он удостоил дочь Императора сухим приветствием.

— Шан! Отлично выглядишь! Очень рада! — она подпрыгнула, чтобы поцеловать его в щеку, но наткнулась на айсберг.

— Мне кажется, ты слишком весела для данных обстоятельств, — укорил он девушку.

— Ты о восстании? — Ирэт поправила локон, продолжая заигрывать с моим атмосом, — надо было думать, когда вы тащили эту девку сюда!

Ее улыбка колола больнее, чем происходящее, и Шан не выдержал. Он сжал ее предплечья, готовясь хорошенько встряхнуть эту дурочку, но вовремя остановился, понимая с кем имеет дело. Ирэт же была готова терпеть любое обращение, лишь бы Шанго был рядом.

Стиснув зубы, Шан отпустил девчонку и сделал шаг назад.

— Ирэт! Думай, что и о ком ты говоришь. Эсми наша дэя, и мы не позволим говорить о ней в таком тоне, — выдохнул он, еле сдерживая себя.

— Либо просто не попадайся нам на глаза, ладно, сестренка?

Уперев руки в бока, она вытаращилась на нас обоих и явно готовила речь. Я отодвинул сестру в сторону, чтобы не мешала, и оставив ее позади, мы направились внутрь под пугающий смех будто из самой преисподней.

— Да на вас смотреть противно. Сахар из ушей капает! Ничего! Скоро яд этой нечистой женщины зальет всю планету! Вы вспомните мои слова! Шанго! Ты вспомнишь! Дор! Остановись!

На секунду она затихла, но несколько быстрых шагов подсказали, что она бежит вслед за нами.

— Вы еще пожалеете! Что связались с этой тварью! Она хор! Она враг! Слышите?

Ее голос был похож на рев. Кажется, последние слова она выкрикивала уже изрядно надорвав связки.

— Мне кажется, она не в себе, Дор.

— И это может стать отличной отмазкой от наказания, если народные волнения все же ее рук дело.

Да, я говорю это о родной сестре…

Жаркий душный воздух ударил в лицо, стоило лишь приоткрыть двери в приемный зал. Десятка два переговорщиков сидели за круглым столом вместе с Императором. В говорящем я узнал главу университета естественных наук Каялы: рассудительный, благородный и справедливый, он всегда решал вопросы мирным путем, дотошно разбираясь в деталях. Это не могло не радовать и давало надежду на благоприятный исход ситуации.

Отец, кивнул нам и взглядом отдал приказ организовать нам места возле него. Мы нарочно замедлили шаг, чтобы осмотреться, получше разглядеть присутствующих и, возможно, уловить мелкие, но важные детали.

На первый взгляд все было спокойно. Представители народов Каялы спокойно обсуждали проблему, не лезли на рожон и кажется, были настроены решить проблему без потерь с чьей-либо стороны, но…

Посмотри на эту, правее от Императора.

Значит, Шанго тоже заметил. Из всех ее выделял нездоровый блеск в глазах. Она будто чего-то ждала, часто моргала, постоянно сглатывала слюну и облизывала губы, готовясь выдать речь. Ее пальцы нервно потирали край стола. Да, эту нервозность можно было бы списать на то, что она волнуется перед выступлением, но в переговорщики выбирают опытных людей, не боящихся выступить перед толпой, более того, умеющих убеждать и управлять настроением масс.

Места между Императором и странной женщиной было достаточно, чтобы я смог сесть. Шанго расположился по левую руку отца. С моим приходом дамочке стало явно не хватать места. Она заерзала, желая отодвинуться подальше, но тучный сосед слева занимал слишком много места.

— Я причиняю неудобства, простите, — мне была интересна ее реакция, — но, уверен, мы здесь ненадолго, так что, прошу, потерпите немного.

— Добро пожаловать, — отец был собран, но я знал, чего ему стоит это показное спокойствие. Наверняка, мать всю ночь будет отпаивать его травами от головной боли, — хорошо, что решились приехать к совету.

— Это дело касается нас напрямую. Мы не могли пропустить совет.

— Вот и расскажите нам почему из-за вашей прихоти иметь именно эту девчонку, каяльцы обязаны смириться с присутствием врага на планете? — заскрипела моя соседка, приковывая к себе взгляды присутствующих.

Полковник Баркон, представитель от военнослужащих, осуждающе взглянул на побледневшую от волнения старуху.

— Достопочтенная Ланта, вы хоть и впервые на такого рода собрании, но вас должны были проинструктировать, что подобное поведение не одобряется. Тем более, перед вами сам Император. И его… сын.

Спасибо, Баркон. Мне льстило, что он не нарушает моих границ, принуждая принять «наследство».