Марина повернула голову в поисках своего собеседника, и обнаружила, что находится в обществе другого человека. Он сидел, пристроившись на подоконнике, и смотрел в распахнутое окно. Такой же сильный, широкоплечий, но нечто неуловимо говорило — этот моложе и совсем другой.

— Именно так, — с расстановкой произнёс человек, поворачивая к ней голову.

Он встал и подошёл к кровати, присел на край.

— Я действительно отличаюсь от Шеххара. Тут вы не ошиблись.

— Вы читаете мысли?

— Не надо сердиться. Мы вынуждены были это делать, когда проводилась операция по переносу вас в другое тело.

— Я не просила…

— Разумеется. Вы не в состоянии были ни просить, ни возражать. Мы прислушались к желанию ваших друзей и произвели перенос. Ваше тело необходимо восстанавливать не один и не два дня. Это процесс длительный. А время не ждало, ваш мозг погибал в том теле. Так что выбор отсутствовал.

— Чьё это тело?

— Дочери Шеххара, думаю, вы её видели.

— Вы… Вы её убили⁈

— Нет, конечно, нет! Она была мертва. Не знаю, почему я согласился с Шеххаром, когда он захотел, после гибели дочери, сохранить её тело. Возможно, в его действиях проявилось предвидение грядущего. Мы сохранили тело, и оно отдано вам. Если захотите, то, когда ваше тело приведём в норму…

— Ч-что? Повторите, — напряжённо глядя на собеседника, Марина попыталась сесть. — Вы хотите сказать, я смогу вернуть своё тело?

— Если захотите. Дело в том, что на его восстановление понадобится время. Ахлис, как вы их называете, облучили его, стараясь вас остановить. Это привело к серьёзным изменениям на клеточном уровне. Их можно убрать, но, как я сказал, требуется время.

— Сколько? — от нетерпения в ожидании ответа она едва не подпрыгнула.

— Если считать по системе исчисления времени Даржаа, около пяти-семи лет.

Она обессилено закрыла глаза. Пять-семь лет. Впрочем, чему удивляться? Работа, если этот тип прав, предстоит колоссальная. Надо вернуть в нормальное состояние каждую клетку. Ужас! Но главное, она сможет стать собой. Как говорится «лучше поздно, чем никогда».

— Я хочу увидеть своё тело. Это возможно? — лихорадочно произнесла Марина, приподнимаясь на кровати.

— Можно. Но, на вашем месте, я бы не стал этого делать. Зрелище, должен сказать, даже для меня страшноватое.

— Я не такая неженка!

Собеседник усмехнулся, помог встать и окинул взглядом.

— Уверен. Я и не сомневался, что проделать всё то, что смогли вы, может только исключительно упрямая женщина.

Они шли по коридору к башне. Марина чувствовала себя так, словно влезла в мамино платье и туфли, как бывало, делала в детстве. Тело плохо подчинялось. Порой казалось, она идёт сама по себе, а тело совершает некие действия само по себе. Со стороны это, вероятно, смешно, но ей лично совсем не до смеха. Ощущение такое, словно надела чужое бельё — не просто мешает, но и противно.

После того, как женщина несколько раз едва не налетела на стену, и появившуюся мебель, спутник попытался взять её под локоть и помочь. Марина дёрнулась так, словно к ней прикоснулись раскалённым железом. Она не могла перебороть отвращения. С силой дёрнувшись, резко повернулась и толстые длинные косы едва не связали по рукам и ногам.

Спутник только покачал головой и осторожно, стараясь не прикасаться к ней, помог распутаться.

По лестнице в башне подняться она не смогла. После пары попыток встать на ступени и удержаться, спутник молча поднял девушку на руки и донёс до знакомой двери. Опустил на пол и придержал, не давая упасть.

Перед дверью, за которой некогда лежала спящая женщина в обществе своих кавалеров, Марина замерла. Стало не по себе, как будто там не её тело, а она сама, вся… Беспомощно глянула на мужчину.

Он, едва прикасаясь, взял за руку и открыл дверь, словно говоря, раз уж решила, надо идти до конца.

Подковыляла к саркофагу.

Телу, лежавшему теперь внутри, он откровенно великоват. То, что от неё осталось, фактически нельзя назвать телом. Останки.

Так вот, что они сделали!

Ноги ниже колен обгорели почти до кости, ступни сгорели.

В голове пронеслось: «Интересно, как я смогла на этом подниматься по лестнице?».

Кости одной ноги сломаны под самой коленной чашечкой. Так вот, что тогда хрустнуло!

Обожжены не только ноги. Левая рука практически отсутствовала, даже кости раскрошились. Разбитая голова и ссадины на этом фоне не впечатляли, мелочь.

Марина стояла и смотрела на то, что осталось от неё. Это не её тело, это её труп.

— Нет, дело не так плохо, как вы думаете, — тихий голос вывел из шока. — Тело можно восстановить, если только вы сами не решите иначе.

— По-моему здесь восстанавливать нечего. Половина сожжена, вторая разбита на куски. Хотела бы я знать, как смогла дойти до конца…

— Я тоже, — слегка улыбнулся собеседник. — Но теперь переживать не стоит. Сделать можно очень многое, если знать как.

— Можно я побуду одна?

— Помочь вам вернуться?

Навалилась слабость. Марина беспомощно кивнула. Спутник осторожно подхватил на руки и отнёс в кровать.

Он прикоснулся к её векам, и глаза закрылись сами собой. Тихий голос ещё что-то говорил, но измученный мозг уже отключался. Последнее, что запомнилось — осторожное переступание лапок Рикки, опять использовавшего её живот вместо подушки.

Ашшах тихо стоял у кровати, на которой лежало такое знакомое тело. Тело той, что причинила столько горя! Но сейчас это пустое, как разбитый сосуд, тело было наполнено жизнью. Удивительно, такая маленькая, слабая и такая сильная. Даже сейчас, практически беспомощная в новом теле, девушка вызывала уважение.

С улицы долетел весёлый смех.

Подойдя к окну, Ашшах смотрел на открывшийся сад. Его уже почти привели в порядок. Колючий кустарник вырубили и открылись старинные переросшие деревья. Они тоже помолодели. Парочка даже зацвела, освобожденная от хищной растительности. Между деревьями сновали люди. Все были заняты делами, которых в давно пустовавшем доме было множество.

С кровати донёсся вздох и тихое мурлыканье. Ашшах улыбнулся, оглянувшись на пару, которая сменила положение. Девушка повернулась на бок и свернулась как ребёнок, обняв пушистого друга. Ларио осторожно вылизывал мокрое от слёз лицо. Девушка плачет даже во сне. Так не пойдёт!

Мужчина подошёл, и осторожно, стараясь не потревожить спящую, присел на кровать. Провёл ладонью по волосам, осторожно отвел с лица прядку. Легонько щёлкнул по носу зашипевшего ларио. Ишь ты, защитник!

— Т-с-с, тихо, не разбуди. Ей нужен отдых.

Ларио опустил голову на руку подруги и прикрыл глаза. Ашшах осторожно коснулся пальцами виска девушки, вливая в неё умиротворение. Тонкая фигурка чуть шевельнулась, принимая более удобную позу, и совсем по-детски засопела, погружаясь в целебный сон. Мужчина принялся осторожно поглаживать её по спине, тихо шепча слова утешения…

В этот раз проснулась Марина ночью. В тёмной комнате кто-то сидел возле кровати, но разговаривать не было желания. Настроение после сна не сильно улучшилось. Лежала в темноте, подводя итоги.

Итак — она, мало того, что не в своём времени, так ещё и не в своём родном мире. Почти все, кого знала и успела полюбить потеряны, и она осталась, вновь, практически одна. Ей уже не впервой начинать с нуля — заводить знакомства, узнавать традиции и обычаи, привыкать к новым друзьям и терять их. Но теперь всё усугубилось ещё и тем, что она в неизвестно чьём теле. Её собственная истерика не дала выяснить самые важные вопросы, которые более трезвый человек задал бы в первую очередь.

Ясно, она столкнулась не просто с другими людьми, это раса древняя, если живущие в этом мире называют их учителями. Они пришли в этот мир с высокоразвитой планеты, как минимум. Одно то, что мозг человека, совершенно другой расы, сумели пересадить и приживить в чуждое тело, говорит об уровне развития.

Попробовала незаметно провести руками по телу. Руки плохо подчинялись её желаниям, но чувствительность пальцев вернулась. Ощущение прохладной кожи, вместо привычно тёплой, её шелковистость и плотность, не вызывали сомнений в том, что по крайней мере половина из сказанного правда. Да что там, врать самой себе последнее дело! Она верит — сказанное этим человеком правда. Ей дали новое тело. Тело совершенно иного существа. Она и сейчас прекрасно слышала, как на улице где-то, несомненно далеко, пересвистываются птицы.