Тем не менее, они знали о них хотя бы немного. Например, было очевидно, что сами таланты были продуктом Войн волшебников, результатом каких-то глубоких изменений в самом существе предков нынешних магов, хотя это никогда не проявлялось в Контоваре даже после Падения. Он подозревал, что вначале их было очень, очень мало, когда беженцы со всего Контовара впервые хлынули в Норфрессу. Их не могло быть много, поскольку никто на самом деле вообще не признавал их существования более семисот лет, и они стали достаточно многочисленными, чтобы начать организовывать свои академии магов, только в последние три или четыре столетия.
Карнэйдосские лорды Контовара поначалу даже не заметили их, и к тому времени, когда они начали понимать, насколько... неудобными они могут оказаться для их собственных конечных планов, маги закрепились слишком прочно, чтобы их можно было устранить. Попытки приобрести живых магов для изучения тоже не увенчались успехом. Ублюдки были скользкими, как рыбы, и еще более неуловимыми, а обученные маги имели неприятную склонность умирать, часто забирая с собой любого волшебника, которому посчастливилось допрашивать их в данный момент, если они попадали в плен. Не говоря уже о том, что многие из них могли телепатически звать на помощь даже на большие расстояния. Варнейтус знал по меньшей мере о трех экспедициях по поимке магов, которые закончились неудачно, когда упомянутым магам удалось направить крейсера королевского и имперского флота на перехват кораблей, доставлявших их в Контовар. Усилия не были прекращены, но это была одна из тех задач, к которым нужно подходить очень, очень осторожно, и он был более чем счастлив доверить ее кому-то другому, например Тримэйле. Или даже лучше, теперь, когда он подумал об этом, какой бы серьезной соперницей ни была Тримэйла, она ему действительно нравилась, в конце концов, а не кто-то вроде этого невыносимого, эгоистичного, раздражающего занозы Ретака.
Более того, однако, проклятые маги могли чувствовать использование этого искусства. Некоторые были более чувствительны, чем другие, на самом деле, некоторые из них были проклятыми ищейками, когда дело касалось волшебства! - но у всех у них была хоть какая-то чувствительность к этому. И в отличие от норфрессанских волшебников, у них не было причин не сообщать о любом обнаруженном ими колдовстве. Фактически, Клятва академий магов Семкирка требовала, чтобы маги сражались с темным волшебством и магией крови, и за последние двести лет ублюдки неуклонно превращались во все большую занозу в заднице.
И их способность чувствовать волшебство не была единственной угрозой, которую они представляли для амбиций Контовара. У них были и другие таланты, от способности говорить мыслями с разумом на огромных расстояниях, до исцеления, видения на расстоянии, способности безошибочно распознавать ложь, плюс Фробус только знал, что еще. К счастью, ни у кого из них не было больше трех или четырех таких талантов у каждого, но их группы могли объединить свои способности в угрозу, которая должна была заставить любого волшебника насторожиться, и они были связаны клятвой использовать свои способности для служения другим, что делало их отвратительно популярными среди тех самых людей, которые больше всего ненавидели их и боялись колдовства. Многие правители приветствовали их в своих королевствах, часто полагаясь на них как на агентов, исследователей и представителей, и король Мархос из Сотойи раскрыл им свои объятия еще шире, чем большинство. В его королевстве не было академии магов, поэтому маги обучались в одной из академий своих союзников из империи Топора, обычно либо в Храме Топора, либо в Белхэйдане, но вокруг столицы Мархоса Сотофэйласа бродили десятки магов, и все, что требовалось, это чтобы один из них прошел мимо, когда Варнейтус использовал искусство, и в этот момент могли произойти всевозможные неприятные вещи.
Мягкий, музыкальный звук прозвучал из пустого воздуха, и Варнейтус повернулся к одной из невыразительных стен офиса. Мгновение ничего не происходило; затем в середине стены появились очертания дверного проема. Он тускло светился, казалось, слегка подрагивая по краям, затем затвердел.
- Войдите, - сказал он, и светящаяся дверь распахнулась, впуская двух других мужчин.
Один из них выглядел примерно того же возраста, что и Варнейтус, и казался еще более невзрачным и пресным. Другой был моложе, с рыжеватыми волосами и серыми глазами. При росте чуть более шести футов он также был значительно выше двух других, и его одежда была намного богаче, возможно, как у придворного чиновника среднего звена. Глядя через дверь, через которую они вошли в офис, казалось, что эта единственная дверь открывалась в два совершенно разных места... и это было достаточно справедливо, поскольку это было именно то, что она делала.
- Вы опоздали, - резко заметил Варнейтус, жестом приглашая вновь прибывших сесть на стулья перед его столом. Он подождал, пока они сядут, затем откинулся на спинку своего стула, облокотился локтями на пресс-папье по обе стороны от своего грамерхейна, переплетя над ним пальцы, и наклонился вперед, положив подбородок на тыльную сторону поднятых рук. - Не хочу вдаваться в подробности, - сказал он тогда, - но использовать искусство достаточно рискованно и без того, чтобы нарушать наше расписание.
- Я не мог добраться до портала, - сказал старший из двух его гостей. Он пожал плечами. - Кто-то решил выбрать сегодняшний день, чтобы завезти две подводы чая. Почему-то я не думал, что вы захотите, чтобы я активировал портал со своей стороны на глазах полудюжины работников склада, таскающих ящики с чаем туда и обратно.
- Да, не думаю, что это было бы очень хорошей идеей, - признал Варнейтус. Он выпрямился, затем откинулся на спинку стула и сложил руки на животе. - Я никогда не был очень доволен этим местом. К сожалению, перемещать его в данный момент было бы слишком рискованно. На самом деле, было бы безопаснее построить совершенно новый портал где-нибудь в другом месте. - Он приподнял одну бровь. - У тебя случайно нет на примете более удобного и безопасного места, Салган?
- Нет, не прямо сейчас, - ответил Салган. - Я подумаю об этом. Однако на самом деле вариантов не так уж много. Нет, если только я не хочу рискнуть, позволив другим братьям-псам узнать об этом.
Его последняя фраза закончилась на восходящей ноте вопроса, и он поднял одну бровь.
- Пока нет. - Варнейтус быстро покачал головой.
- При всем моем уважении, Варнейтус, - сказал младший из двух новичков, - мы говорим "пока нет" уже более шести лет. Мы вообще когда-нибудь переедем?
Варнейтус задумчиво посмотрел на него. В отличие от него самого, магистр Малак Сардор действительно был так молод, как выглядел, но он доказал, что умен, амбициозен и способен. Как указывал его титул, он был намного ниже такого мастера-волшебника, как Варнейтус, как в обучении, так и в грубой силе, но он быстро поднялся высоко на службе Церкви Карнэйдосы благодаря сочетанию разумного использования навыков, которыми он обладал, и степени абсолютной безжалостности, которую Варнейтус редко видел равной.
- Ты ведь помнишь, что произошло, когда мы в последний раз "переехали" сюда, в королевство, не так ли? - мягко спросил он.
- Конечно, знаю. - Сардор пожал плечами. - Я прочитал все отчеты еще до того, как покинул Трофроланту. И понимаю, почему мы должны были позволить всему вернуться на круги своя. Но прошло уже шесть лет. Простите меня за указание на это, но первоначальный план указывал, что мы быстро приближаемся к одной из критических точек, и с тех пор она стала только ближе. Если мы не предпримем что-нибудь в ближайшее время, это свалится прямо на нас!
Варнейтус кивнул. Сардор был прав, хотя Варнейтус подозревал, что его нетерпение больше связано с его нынешней ролью здесь, в Сотофэйласе, чем с приближением "переломных моментов". В своем альтер-эго в роли Марака Файрэрроу Сардор был чиновником среднего звена в казначействе. Его должность давала ему доступ ко всем видам конфиденциальной информации, но она была достаточно низкой, чтобы не привлекать нежелательного внимания, и он хорошо выполнял свою работу. К сожалению, это ограничивало его гораздо менее роскошным образом жизни, чем тот, к которому он привык в Контоваре, и требовало от него быть вежливым и даже выполнять приказы людей без малейшего следа магических способностей, которые дали бы им там власть. Это должно было быть достаточно утомительно само по себе, но его положение внутри самого дворца означало, что он вообще не осмеливался использовать это искусство. Король постоянно держал при дворе по крайней мере двух или трех магов, и магистра немедленно обнаружили бы, если бы он сделал что-нибудь подобное.
