- Итак. - Молодой человек изучал волшебника, пока огонь ревел под порывами ветра, высасывающими дымоход. - Возможно, ты говоришь правду - или, по крайней мере, часть правды. Но откуда мне знать, что твоя правда - та, которую я хотел бы услышать?

- Никто не хочет знать всю правду. - Голос волшебника стал серым и старческим. - Поверь в это, юный сэр.

- Я верю, - мягко сказал рыжеволосый мужчина, - но я не могу просто поверить на слово первому встречному волшебнику. Я помню еще одну пословицу. - Не доверяй волшебникам. Лучшие не слишком хороши, и большинство из них - зло.

- Во всех пословицах есть доля правды, - согласился старик. - Искусство переживает печальные времена. Совета нет, и большинство моих братьев и сестер по искусству в лучшем случае имеют какой-то оттенок серого. Но если ты мне не доверяешь, ты будешь мертв в течение двадцати четырех часов.

- Не от моей руки, - быстро продолжил он, поднося ладонь к зеленым глазам, которые внезапно превратились в обжигающий лед. - Если бы я хотел твоей смерти, даже Базел не смог бы помешать мне убить тебя сейчас, пока ты слишком невежественен, чтобы даже понять причину своей смерти. - Казалось, сила окутала его дымом, и у рыжеволосого пересохло во рту, когда потрепанный старик внезапно превратился в опасную угрозу, которая противоречила его мокрому, потрепанному виду. Опасность витала вокруг него, как какой-то невидимый туман, но потом он покачал головой, улыбнулся, и опасность отступила. И все же она никогда не исчезала полностью, и его пылающие глаза поблескивали между ресницами.

- Однако, как бы то ни было, последнее, чего я хотел бы, - это твоей смерти, - сказал он. - Если ты умрешь, я, несомненно, отправлюсь с тобой к Исварии, и мне еще многое предстоит сделать. Я признаю как эгоистичные, так и бескорыстные мотивы, но у тебя есть враги, как смертные, так и волшебники. Твои собственные навыки могут защитить тебя от первых, но только я могу помочь тебе против вторых.

- Но почему?! - почти прокричал рыжеволосый мужчина. - Черт бы побрал тебя и твои загадочные намеки! - Он с видимым усилием овладел собой. - По крайней мере, ответь мне на такой вопрос, волшебник - как ты нашел свой "кусочек головоломки"?

- Я не нашел тебя; я ждал тебя.

- Очень полезно. - Молодой человек, нахмурившись, побарабанил пальцами по столу и попробовал другой подход. - Назови мне хоть одну вескую причину доверять тебе - одну причину, которую я теперь могу понять, волшебник!

- Я все еще чту Правила Оттовара, - мягко сказал старик с огненными глазами.

- Слова! Это моя жизнь, волшебник! Я ничего не знаю о тебе, и еще меньше о твоих проклятых головоломках. Я вообще ничего не знаю о слишком многом, так что дай мне ответ получше. Как доверие к тебе сохранит мне жизнь? Скажи мне, волшебник!

- Я никогда не говорил, что так будет. - Голос старика стал глубже, а его огненные глаза вспыхнули. - Но если ты доверяешь мне, ты не будешь первым, и ни один человек, который когда-либо доверял мне, не был предан, хотя многие умерли, узнав меня. Они погибли, пытаясь помочь мне, или просто потому, что подошли слишком близко к моему миру тьмы и полутени. Не пойми меня неверно! Я не предлагаю тебе никаких обещаний жизни, только выбор. Я живу в тени на краю того, что вам угодно называть "миром", и я прожил там очень долго. Но я не часть Тьмы.

- Откуда я могу это знать? - прошептал рыжеволосый мужчина. - Я хочу доверять тебе - боги знают, что я бы продал свою душу, чтобы узнать, кто я такой! Но я не знаю, как тебе доверять. Я даже не знаю, кто ты такой!

- Помни, что я сказал о том, чтобы спросить "кто", - мягко сказал старик. - Я не могу тебе этого сказать, но я могу сказать тебе, как меня называют люди. После этого ты должен судить сам. Возможно, ты даже знаешь мое имя. Но будь осторожен! Репутация - это всего лишь слухи, и даже если я не желаю тебе зла, ты все равно можешь проклинать тот день, когда мы встретились.

Он сделал паузу, его лицо было холодным от предупреждения, и рыжеволосый мужчина почувствовал внезапное желание отозвать свои вопросы, прежде чем он сможет услышать ответы на них. Странные глаза ярко горели, их многоцветная глубина танцевала, и когда волшебник заговорил снова, его глубокий, размеренный голос зазвенел, как железо на наковальне.

- Меня зовут Венсит из Рума, последний лорд Совета Оттовара, Хранитель Правил Оттовара, главный советник Трона Грифона Контовара, и я ждал этого разговора тринадцать столетий!

- Венсит из Рума! - Рыжеволосый мужчина смотрел, открыв рот, по крайней мере, секунд десять, затем встряхнулся, словно пытаясь физически справиться со своим шоком. - Ты тот волшебник, который уничтожил Контовар?!

- Как и все сказки, эта не совсем точна, - вздохнул Венсит, поворачивая голову, чтобы посмотреть в огонь. - Но, да. Я произнес Слово Освобождения, да, и освободил Совет от Правил, чтобы позволить нам нанести удар по нашим врагам.

Он сидел молча в течение долгого, неподвижного момента, как будто его глаза дикого огня видели воспоминания в пламени, затем снова посмотрел на молодого человека.

- Нас было триста человек, и мы были могущественны. О, да! Мы были могущественны, мой друг. - Его голос был мягким, и он снова вздохнул. - И мы изливали нашу силу, как воду, и растрачивали наши жизни впустую, как огонь. Мир никогда не видел ничего подобного с тех пор, как Оттовар положил конец великим войнам волшебников за десять тысяч лет и более до этого... и когда мы закончили, во всем мире было четыре белых волшебника. Всего четверо, и двое из них стали сумасшедшими....

Его лицо исказила древняя боль, когда его пылающие глаза впились в рыжеволосого мужчину, как предзнаменования.

- Контовар был уничтожен, - сказал он все так же тихо, - но погиб только его труп. Все, что когда-либо делало его Контоваром, Контоваром, который Оттовар и Гвинита отрезали от тьмы и вывели к свету, уже умерло. Огонь поглотил Трон Грифона. Трофроланта, город Оттовара и Гвиниты, лежала в руинах, Темные Лорды одержали победу, и они были готовы преследовать беженцев даже здесь, даже в Норфрессе, чтобы завершить победу Богов Тьмы. Единственной надеждой тех, кто бежал, было то, что мы ослабим победителей, потому что у нас не было сил убить их, хотя мы и делали все, что могли. - Он невесело рассмеялся. - О, да, мы, конечно, сделали все, что могли! Но мы не могли убить их всех. Только сами боги знают, скольких из их рабов мы убили, или сколько младших волшебников погибло, но слишком многие из архимагов выжили. После этого они назвали Контовар Хакроманти - Могила Зла, - но даже могила на самом деле не вечна, и зло не было мертвым. Оно только спало, и этот сон был беспокойным.

Он замолчал, снова уставившись в огонь, и рыжеволосый мужчина попытался осознать невозможность, которую олицетворял старик. Почему-то он не мог усомниться в словах своего странного, убого-величественного спутника, и все же это было нелепо. Второму самому легендарному волшебнику в истории не следовало находиться на кухне таверны! И все же... и все же...

Он наблюдал за крошечными искорками дикого огня, зависшими перед пылающими глазами волшебника, и знал, что услышал правду. И это ужаснуло его до мозга костей, ибо какое мыслимое дело у него было с человеком, который принес смерть на целый континент? И тут ему в голову пришла еще худшая мысль. Если Венсит из Рума сам нуждался в его услугах, мог ли он даже надеяться отказаться?

- А теперь, - Венсит встряхнулся, очнувшись от угрюмого разглядывания пламени, - я последний белый волшебник Контовара - пусть мои друзья вспоминают меня с нежностью в залах Исварии! Боги знают, что я причинил им достаточно горя, когда они были живы! - Он улыбнулся воспоминаниям, затем нахмурился. - Но если их задачи закончены, то мои - нет, и мне нужна твоя помощь. Я сказал, что ты был важной частью головоломки, но это не совсем точно. Или, скорее, это недостаточно конкретно, потому что правда в том, что ты - ключевая фигура. Я бы даже сказал, ключевая часть.