- Я приехала из Балтара, - сказала она через мгновение, - где барон Теллиан был достаточно любезен, чтобы предложить мне гостеприимство и подарить мне эту прекрасную лошадь. - Она наклонилась вперед, чтобы погладить Облачко по шее, и улыбнулась поверх своего невыразительного лица, когда первая, слабая неуверенность промелькнула в этих серых глазах мужчины. - Он также, - мягко продолжила она, - прислал со мной письменные рекомендательные письма и, я полагаю, инструкции сотрудничать со мной в моей миссии. - Эти глаза определенно были менее веселыми, чем раньше, с удовлетворением отметила она. - И если у вас здесь, в замке, случайно окажется кто-нибудь раненый или больной, полагаю, я могла бы продемонстрировать свою способность исцелять их. Или, - она посмотрела прямо в глаза Трайсу, - если вы настаиваете, полагаю, что вместо этого я могла бы просто продемонстрировать свое мастерство владения оружием на выбранном вами храбреце. В таком случае, однако, я надеюсь, что в ближайшее время вам не понадобятся его услуги.

Лицо Трайсу напряглось, его линии на мгновение стали жестче и мрачнее, чем годы его владельца. Люди, которые описывали его как "консерватора", были виновны в значительном преуменьшении, подумала Керита. Но, похоже, за этим суровым лицом скрывался разум. Каким бы сердитым он ни был, это не было бездумной реакцией, и он заставил свое выражение расслабиться.

- Если у вас есть письма, которые вы упомянули, - сказал он через мгновение, с достоинством, которое, как должна была признать Керита, было похвальным в данных обстоятельствах, - это будет более чем достаточным доказательством для меня, миледи.

- Благодарю вас за вашу любезность, милорд, - сказала она, склонив голову в легком поклоне. - В то же время - и боюсь, что должна перед вами извиниться, потому что я сделала это предложение, по крайней мере частично, из досады - если есть больные или раненые, для меня было бы удовольствием, а также моим долгом предложить им исцеление.

- Это вежливо с вашей стороны, миледи, - ответил Трайсу, все еще более чем немного натянуто, но с первой искренней теплотой, которую она увидела от него. - Пожалуйста, дама Керита, сойдите со своего коня. Мой дом - ваш, и, похоже, мне нужно преодолеть определенное неудачное первое впечатление.

Первоначальное впечатление Кериты о сэре Элтарне было обманчивым. К сожалению, ее первое впечатление о лорде Трайсу, несмотря на его обещание преодолеть его, не изменилось.

Дело было не в том, что с мозгом Трайсу было что-то не так; просто он решил не использовать его там, где речь шла об определенных мнениях и предубеждениях. Керита слишком хорошо понимала, почему Ялит и девам войны было так трудно работать с ним. Каким бы решительным ни был человек, стремящийся быть дипломатичным и разумным, должно быть, трудно помнить о своих намерениях, когда все, чего она хотела, - это задушить упрямого, упорного, фанатичного, предубежденного, типичного молодого реакционера сотойи по другую сторону стола переговоров.

Его очевидный врожденный интеллект никогда не бросал вызов его мнениям и предрассудкам, потому что вместо этого он заручился их поддержкой. Это, возможно, не помешало ему быть превосходным администратором, что было очевидно по состоянию его земель и людей, живущих на них. Но это было серьезным препятствием, когда он был вынужден иметь дело с людьми или событиями, которых он не мог заставить подчиниться своим собственным предубеждениям.

С другой стороны, возможно, пришло время кому-то одернуть его, подумала она, занимая свое место по правую руку от него за высоким столом в большом зале крепости Тэйлар.

- Боюсь, что гостеприимство Тэйлара должно показаться несколько скромным по сравнению с гостеприимством Балтара. - Слова Трайсу были достаточно вежливы, как и их тон, но в его глазах был вызывающий блеск. А может, и не было. Всегда было возможно, добросовестно напомнила себе Керита, что ее собственные предрассудки несправедливо приписывали ему ложные взгляды и мотивы.

- Балтар значительно крупнее Тэйлара, милорд, - ответила она через мгновение. - Но по моему опыту, простой размер имеет меньше общего с гостеприимством и любезным обращением с гостями, чем с любезностью хозяина. Конечно, здесь, в Тэйларе, по отношению к моему собственному комфорту не было упущено ни малейшего момента.

Она скрыла внутреннюю дрожь от неестественности собственного оборота речи. Трайсу, казалось, оказывал на нее такое воздействие. Но то, что она сказала, было чистой правдой, по крайней мере, в физическом плане. Тот факт, что вассалы и слуги Трайсу руководствовались собственным отношением своего господина, вероятно, объяснял, почему за их вежливой внимательностью скрывался определенный недостаток искреннего приветствия, но хорошие манеры запрещали ей упоминать об этом.

- Рад это слышать, - сказал Трайсу, глядя на заполняемые столы перед ними, когда служанки начали подносить еду. Затем он полностью переключил свое внимание на Кериту.

- Я прочитал письма барона Теллиана, дама Керита, - сказал он. - И я, конечно же, выполню его пожелания и инструкции. - Его улыбка была тонкой, а серые глаза блестели. - Лорхэм готов помочь вам любым возможным способом.

- Я ценю это, - ответила она, воздержавшись от замечания, что это было чудесно, когда ему потребовалось, как казалось, не более семи часов, чтобы разобраться с теми двумя письмами, которые Теллиан отправил с ней.

- Да. Но это на завтра. На сегодняшний вечер позвольте моим поварам продемонстрировать вам свое мастерство. - Служанка поставила перед ним фаршированную жареную птицу, и он потянулся за разделочным ножом. - Вы предпочитаете светлое мясо или темное, миледи? - спросил он.

- Этот ящик готов, Лиана?

- Почти, Тирета! - крикнула Лиана с лестницы. Она закончила заворачивать последнее стеклянное изделие в защитную соломенную плетенку и положила его в нужное место в верхнем лотке ящика. Затем зачерпнула охапку рыхлой соломы и рассыпала ее по лотку, убедившись, что каждая посудина плотно уложена на место, но при этом окружена соломой и защищена от неожиданных ударов.

Соломинка застряла у нее в пальцах, и она скорчила ироничную гримасу, глядя на них сверху вниз. Ее руки были такими же тонкими, как и всегда, с такими же длинными аристократическими пальцами, но теперь они тоже были загрубевшими от работы, в порезах и потрескавшихся местах. Она отметила, что они также были в синяках, а два ее ногтя были обгрызены до корней после того, как она сломала их, занимаясь рукопашным боем против Гарланы под наблюдением Рэвлан. И у них появился прекрасный урожай мозолей от уборки стойл и подметания в муниципальных конюшнях.

Она уложила остатки соломы ровным слоем, затем положила верхние планки ящика поперек рамы и потянулась за молотком для прихваток. Быстрыми, четкими движениями она аккуратно прикрепила каждую планку на место, затем отложила молоток, окунула кисть в банку с краской и написала номер ящика из коносамента на обеих боковых стенках.

- Готово, Тирета! - крикнула она, подходя к подножию лестницы и глядя вверх.

- О, хорошо! - ответила Тирета, появляясь на верхней ступеньке лестницы и улыбаясь своей помощнице сверху вниз. - Не знаю, как бы я упаковала этот груз вовремя без тебя, - с благодарностью продолжила она, и Лиана усмехнулась.

- Обязательно вспомните о моей эффективности, когда в следующий раз вам понадобится помощница! - весело сказала она.

- О, я буду... я буду! - заверила ее Тирета. Стеклодув спустилась по лестнице в подвал своего магазина и похлопала по последнему ящику с видом собственницы.

- Хорошо! Я могу воспользоваться заработанными деньгами.

- Разве мы все не можем? - Тирета насмешливо поморщилась, а Лиана рассмеялась. Ей нравилась Тирета, и для нее было неожиданным сюрпризом узнать, что любимая мастерица-стеклодув ее матери жила и работала здесь, в Кэйлате. Тот факт, что она узнала работу Тиреты, когда увидела ее в витрине магазина, придал ей смелости ответить на объявление другой "девы войны", когда она увидела его на доске объявлений в ратуше.