Глядя на усыпанное сверкающими звездами небо, Каэрита вспомнила выражение лица Тризу, звук его голоса, и по позвоночнику пробежал холод, словно от прикосновения кончика сосульки. Может, Тризу из Лорхэма — настоящая заноза в заднице, со всем своим непробиваемым упрямством. Но он уж точно не трус. Если на то пошло, ни один трус никогда не признается избраннику Томанака, что кто-то его пугает; а для Тризу с его консерватизмом и вовсе немыслимо — признаться, что его пугает женщина.

Однако бургомистр Йалит, по-видимому, не испытывала подобных чувств к Гласу Куайсара. Еще одно — и, несомненно, устрашающее — различие среди множества прочих между Калатхой и лордом Лорхэма. Да, несомненно одно: простого ответа тут не дождаться.

А раз так, ясно, что ей придется отправиться в Куайсар самой. И эта мысль почему-то вызвала у нее озноб.

— Рада снова видеть вас в Калатхе, госпожа Каэрита. — Голос бургомистра Йалит был намного теплее, а улыбка шире, чем запомнилось Каэрите по первому визиту в ратушу. — Чем могу служить на этот раз?

— Вообще-то я просто остановилась по пути в Куайсар, — ответила Каэрита, внимательно, но незаметно следя за выражением лица бургомистра. — Я поговорила с вами, поговорила с лордом Тризу. Теперь, полагаю, настало время поговорить с Гласом, выслушать ее точку зрения на разногласия между вами и Тризу, не говоря уж о ее собственных… сложностях в отношениях с ним. — Йалит быстро кивнула, как показалось Каэрите, автоматически, почти бессознательно. — Когда мы с вами разговаривали в прошлый раз, я не знала, что она одновременно возглавляет и светскую власть Куайсара. А раз так, ей, по-видимому, приходится вступать с Тризу в прямой контакт гораздо чаще, чем я думала поначалу.

— Да, это так, — с кислым видом подтвердила Йалит, — и, уверяю вас, это ее ничуть не радует. Конечно, Глас — личная служительница Лиллинары, и все же нужно быть святой, а не просто жрицей, чтобы терпеть этого человека в качестве своего сеньора.

— Да, он может вывести из себя кого угодно, — согласилась Каэрита.

Ей было совершенно ясно, что Йалит никаких претензий к Гласу не имела. Хотелось бы и ей самой присоединиться к бургомистру.

— Ну, уж если он в состоянии вывести из себя избранницу Томанака, посетившую его с кратким визитом, можете себе представить, как он дружит с соседями, которые постоянно находятся под боком. — Йалит состроила гримасу и покачала головой.

— Да, вряд ли эта близость делает ваши отношения легче, — снова согласилась Каэрита.

Йалит рассмеялась и махнула рукой, приглашая ее сесть.

— Прежде чем я отправлюсь в Куайсар, — Каэрита старалась говорить совершенно будничным тоном, — хотелось бы, чтобы вы немного больше рассказали мне о Гласе.

Йалит удивленно вскинула брови.

— Она почти такой же новичок на своем месте, как Тризу на своем, — продолжила рыцарь. — И прежде чем я войду в ее храм и начну задавать вопросы, которые при желании можно воспринять как неуместные и даже оскорбительные — в особенности с учетом того, что они исходят от избранника другого бога, — я хотела бы лучше представлять себе, что она за человек и какую позицию занимает.

— Понимаю. — Пристроив локти на подлокотники, Йалит сцепила пальцы «домиком» под подбородком, поджала губы и задумалась, явно не испытывая никакой неловкости или смущения. — Теперешняя Глас гораздо моложе предыдущей. По правде говоря, впервые увидев ее, я подумала, что она слишком молода для этой роли. Однако я ошиблась. К тому же она, возможно, старше, чем кажется.

— Почему вы так подумали?

— Она исключительно привлекательная женщина, госпожа Каэрита, из тех, знаете ли, которые выглядят молодыми, пока им не стукнет восемьдесят. — Йалит улыбнулась. — Когда я сама была молодой, то с радостью согласилась бы лишиться двух-трех пальцев на левой руке, лишь бы иметь такую фигуру. Сейчас я просто завидую ей.

— А-а… — улыбнулась Каэрита. — Одна из этих.

— Определенно одна из этих, — согласилась Йалит и покачала головой. — Однако она как будто не осознает своей красоты. Иногда я спрашиваю себя, была ли внешность препятствием для нее, когда она услышала призыв, однако уже спустя несколько минут общения с ней становится ясно, что она истинно призванная. В ней ощущается присутствие чего-то такого… Нет, никогда у меня не возникало такого чувства при общении ни с одним Гласом. Стоит вам ее увидеть, и, думаю, вы тут же поймете, почему церковь назначила ее в Куайсар.

— Надеюсь, — ответила Каэрита. — В то же время, бургомистр, духовное призвание не всегда приносит и умение улаживать мирские проблемы. Ведь она не только жрица, но и бургомистр. Как вы оцениваете ее в этом качестве?

— С тех пор как она прибыла в Куайсар, я была там всего один раз, — сказала Йалит. — Она же посещала Калатху четыре раза, однако по большей части связь между нами осуществляется через ее служанок. Поэтому мои впечатления о ней как администраторе в основном из вторых рук… Ну, с учетом этого она, мне кажется, справляется не хуже своей предшественницы, что само по себе уже является похвалой. И, учитывая мой собственный опыт общения с лордом Лорхэма, она, по-видимому, в состоянии эффективно взаимодействовать даже с таким непредсказуемым правителем, как он.

— Понимаю. Учитывая, что, по вашим словам, вы мало контактировали с ней напрямую, вы, по-моему, сформулировали свое впечатление достаточно полно. А предыдущую Глас вы знали лучше?

— О да! — Йалит улыбнулась — широко, с оттенком теплоты и грусти. — Прежняя Глас была из Калатхи, и мы познакомились задолго до того, как она услышала призыв Лиллинары. Собственно, мы выросли вместе.

— Как так? У меня почему-то сложилось впечатление, что она была гораздо старше вас.

— Старше? Шандра? — Йалит состроила гримасу. — Вообще-то мне не следует называть ее так. Я знаю, любая жрица, став Гласом, отказывается от своего прежнего имени и берет новое. Однако на самом деле она была моложе меня года на два и в моем сознании всегда оставалась светловолосой девчушкой, которая увязывалась за мной всякий раз, когда я уходила на речку, ловить рыбу.

— Значит, она действительно была моложе вас, — пробормотала Каэрита. — И, судя по тому, как вы о ней говорите, она была выдающимся человеком.

— Вот именно.

— И почему же она умерла? — спросила Каэрита. — Раньше я думала, что просто от старости или, возможно, от болезни, с которой оказалось невозможно справиться в ее престарелом — так мне казалось — возрасте. Но если она была даже моложе вас…

— Точно ничего не известно. — Йалит вздохнула. — Ох, она и впрямь заболела, но как-то совершенно неожиданно. И она сама, и ее врачи были крайне удивлены, потому что она всегда отличалась отменным здоровьем. Здоровая как конь — так она всегда шутила, когда мы еще были детьми. — Бургомистр печально покачала головой. — Однако это ее не спасло. Она умерла на третий день после того, как заболела. Я даже не подозревала, насколько серьезно обстоит дело, иначе тут же помчалась бы в Куайсар, чтобы попрощаться с ней.

— Мне очень жаль, — мягко сказала Каэрита и мысленно добавила: «Даже больше жаль, чем вы можете себе представить, учитывая зародившиеся у меня подозрения». — Однако вернемся к новому Гласу. Вы сказали, что довольны ее работой?

— Настолько, насколько это вообще возможно — после потери такого человека, как Шандра, — заявила Йалит. — Нам исключительно повезло — два таких сильных Гласа подряд. Вообще-то, по-моему, наша теперешняя Глас даже лучше приспособлена к… борьбе с Тризу, чем Шандра, которая старалась уклоняться от конфронтации. Это не было признаком слабости, просто она предпочитала добиваться согласия и находить компромиссы. Нынешняя Глас, осуждая детей Лиллинары за неправильное поведение, всегда напоминает, что действует как Глас Матери.

— Значит, она не просто недовольна тем, что Тризу не добился успеха, расследуя гибель ее служанок, а защищает позицию Калатхи в целом?

— О да! — выразительно закивала Йалит. — Она не делает секрета из своего отношения к этой ситуации и поддерживает нас в решимости стоять до конца, добиться от Тризу, по крайней мере, значительных уступок. И прежде чем объявить свою позицию официально, она сочла необходимым самой изучить оригинальные документы.