Вообще-то в миру его звали Казимир, но он не любил свое имя. Всем говорил что Гротак, это неудержимый на одном из внеземных языков, и что ему это прозвище подходит как нельзя лучше.
Их компания сформировалась несколько лет назад и, несмотря на некую разношерстность участников, состав группы не менялся все это время.
Центром их группы был тот самый парень по имени Гротак, который рассказывал о найденном им кармане. Он был среднего роста, спортивного телосложения, с коротко стриженными черными волосами и пронзительными серыми глазами. Парень был очень талантливый странник, всегда интуитивно чувствовал переходы, короткие пути, и легко находил пригодные для жизни карманы. Несмотря на сложившиеся дружеские отношения, Гротак мало рассказывал о себе и о своем прошлом. Все знали лишь то, что родился он в Польше, никогда не был женат и не имел детей. В организации у него был некий особый статус. Ему почти все сходило с рук, и отсутствие дисциплины, и исчезновения на долгие периоды, да и еще многое другое, за что иных просто стирали в порошок.
К жизни Гротак относился, как к веселому приключению. Им двигал азарт, страсть, поиск нового и неизведанного. Земля совсем мало интересовала странника, только дорога, только то, что лежало меж стен, за гранью. Иногда он попадал в поистине необычные места, а иногда в смертельно-опасные, но ко всему происходящему при этом, относился с равным интересом.
Вторым в их компании был молчаливый краснокожий мужчина, лет тридцати. С Гротаком они были старыми друзьями, которых объединяла одна страсть — страсть к путешествиям за гранью. При этом они были абсолютно разными. Если Гротак относился к путешествиям, как к бесконечно веселому, хоть и опасному, но приключению, то Адэхи был «правильным». Всегда скрупулезно соблюдал правила, не открывал путей сверх меры, и никогда не шутил с пространством. Потому легко отдавал пальму первенства Гротаку, но при этом каждый раз внимательно следил за его работой. В глубине души он завидовал талантливому товарищу, но эта зависть совсем не мешала им оставаться хорошими друзьями.
Третей в их компании была молоденькая, очень красивая итальянка Белла. Несмотря на юные годы, хрупкую фигуру и кукольное личико она была очень сильным магом. К тому времени уже успела пройти обучение в латинской Америке, где и познакомилась с Адэхи. Своих биологических родителей девушка не знала, слышала только, что они оба работали на «Аусграбун» и погибли при выполнении какого-то задания. Ее взяли на воспитание в один из приютов финансируемых организацией, в котором воспитывали будущих бойцов «Аусграбуна». Тогда Белла еще не знала, насколько ей повезло.
Волей случая настоятелем данного приюта был человек, не разделяющий идеологию Париса, из тех, кого называют отщепенцами. Он так удачно маскировался, что никто из инквизиции даже и не подозревал что Антонио, так звали настоятеля, на самом деле ищет тех, кто сможет в будущем стать сильными магами.
Беллу он заметил сразу и сделал все, чтобы кроме него, никто не обратил внимания на эту талантливую девчушку.
В том приюте она прожила до десяти лет, и Антонио решил, что ей пора проходить настоящее обучение. Ведь программа, по которой обучали детей в приюте, совсем не подходила для настоящих магов, и прятать там девушку дальше, было равносильно тому, чтобы загубить на корню ее талант.
Тогда Антонио договорился со своим старым приятелем Адэхи, и тот вывел Беллу ведомыми только ему тайными тропами, из Италии прямо в Мексику. А еще через пару дней, Белла официально перестала существовать, «погибнув» при выполнении очередного учебного задания.
В Мексике она жила у друзей Адэхи, и там начала учиться уже по-настоящему. До четырнадцати лет прошла все необходимые посвящения для обучения магии, инициацию, и стала начинающим магом. Девушка продолжала учиться много и прилежно, но ее жизнь не ограничивалась лишь учебой. С Адэхи они очень сдружились, несмотря на разницу в возрасте, и он часто брал ее с собой в путешествия. Индеец лично знал учителя Беллы, и тот не возражал против совместных путешествий юной волшебницы и странника. Обучение девушки было весьма нестандартным, поэтому путешествия на земную изнанку не мешали учителю.
В таких переходах она и познакомилась с Гротаком. Они тоже подружились, но не так близко, как с Адэхи.
В Гротаке она интуитивно чувствовала очень сильного человека, настоящего мастера своего дела, и очень опасного.
Белла уважала его и немного опасалась, но не испытывала такой симпатии, как к Адэхи.
Кроме них троих в компании были еще два неплохих чародея, брат и сестра из Испании. Они тоже хорошо относились к девочке, по всей видимости, видели ее потенциал, а она уважала их как старших по ремеслу, но не более того. Испанцы ничему не учили ее, а Белла и не хотела быть ученицей кого-то из них.
Гротак и Адэхи умели видеть невидимое, недоступное даже магам, умели открывать несуществующие для других двери и проводить остальных в по-настоящему прекрасные места. Прекрасные не только из-за природной красоты, но еще и потому, что в них Белла чувствовала себя иначе, не так, как на Земле. Девушка понимала, что вот тут, в таких местах, она может по-настоящему раскрыться, стать настоящей волшебницей.
Адэхи понимал свою подругу, как никто другой. Он видел, как Белла менялась, когда они приходили в какой-нибудь карман, где магия не была так сильно скована земными ограничениями, где и Белла и их друзья маги могли проявить свою истинную суть.
В один из таких дней, индеец привел ее на берег волшебного озера. Это место скорее было похоже на картинку где изображена изумрудная трава, чистейшая вода и белый песок, где магии девушке не мешало ничего. В тот день они стали любовниками. Тогда Белла впервые познала мужчину, а он в тот момент понял, что все его прошлые любовницы, опытные, красивые ухоженные дамы, или развязные, не знающие ограничений красивые шлюхи, никто из них не стоил и ногтя этой молоденькой девушки.
Именно после этого, как потом казалось индейцу, в их дружеских отношениях с Гротаком появился намек на трещину. Возможно, поляк сам хотел быть с Беллой, хоть и не показывал этого, а может и наоборот, считал, что она слишком сильно влияет на его друга, но он не порадовался их связи, хотя внешне никак не проявил недовольства.
Но с того момента, Гротак стал как одержимый искать новые места, сложные пути изнанки, и как считал Адэхи, начал искать выход на дорогу между мирами.
Так прошло шесть лет. Белла выросла, прошла все необходимые посвящения, стала самостоятельной волшебницей. Адэхи научился определять длинные переходы, чувствовать выходы на изнанку там, где раньше прошел бы мимо, начал все дальше заходить в своих странствиях, и потихоньку задумывался о том, чтобы выйти за грань по настоящему, научиться покидать Землю. И Гротак думал о том же самом, но в отличии от осторожного друга, он предпринимал реальные попытки выйти за грань, и начал играть в опасные игры.
А вот брат и сестра теперь путешествовали с ними все реже и реже, при этом особо не рассказывали о своих делах. Белла подозревала, что они начали игру против инквизиторов и присоединились к отщепенцам. Сама Белла тоже симпатизировала отщепенцам, но не собиралась противостоять инквизиторам, ни открыто, ни тайно. Девушка хотела, как можно дольше оставаться невидимкой, и для этого компания Адэхи и Гротака подходила ей, как нельзя лучше.
В последнее время они все чаще путешествовали только вдвоем с индейцем. Гротак же заходил все дальше и дальше, и такая его ретивость начинала волновать осторожного Адэхи. Впрочем, он никогда не пытался ни остановить, ни предостеречь друга, да и Гротак никогда никого не слушал.
Два странника дружили, постоянно подначивали друг друга, помогали, но никогда не мешали делать глупости. Правда индеец этим особо и не страдал, никогда не рисковал больше необходимости, придерживался высказывания — «тише едешь дальше будешь». Он мечтал выйти на большую дорогу, так неформально называли путь между мирами, а не просто между земными карманами. Выйти на некий путь, по легенде связывающий различные обитаемые и не обитаемые миры. Мечтал об этом, несмотря на то, что никаких доказательств существования этой дороги на Земле найдено не было, были лишь легенды. Но при этом Адэхи никогда не выходил за рамки, не рисковал сверх меры и не ввязывался в опасные авантюры, во всяком случае в такие, какие он сам считал опасными.
