Если бы не смерть охранников и кома Фила, то можно было бы решить, что Проклятый просто ушел своими неведомыми путями. Ведь достоверно не было известно, как именно он открывает дороги на тайные пути? Может он мог уйти и из клетки? Но убить охранников и что-то сделать с здоровенным Филом, особенно с учетом того, что тот знал о ядовитой сущности своего подопечного и соблюдал меры предосторожности, мелкий не мог. Значит, ему кто-то помог. Но кто?

Этот вопрос сильно занимал Медведя, но больше его волновало другое. Инструкции в письме, которые не были выполнены. Медведя пугало то, что ничего нового. Никаких указаний, что делать теперь, там пока не появилось. Это не предвещало ничего хорошего, и какая-то часть Синельникова почти не сомневалась в том, что там так ничего и не появится. А вот к нему придут, с головного офиса, со всеми вытекающими....

Он выдвинул верхний ящик стола, посмотрел на лежащую там «беретту». Можно ее взять, и раз и навсегда решить все свои проблемы.

Медведь даже представил, как он берет прохладную рукоять, как упирает вороненый ствол себе в подбородок.... Одно движение указательного пальца и все. Ни забот, ни тревог!

Синельников с треском захлопнул ящик. Нет, не время, и еще раз посмотрел на письмо. Посмотрел и выдохнул сквозь плотно сжатые зубы.

Старые инструкции, связанные с похищением Проклятого, уже исчезли, а часть иероглифов превратились во вполне читаемую инструкцию.

Больше всего его сейчас злило то, что он не знал который час, да и узнать не имел никакой возможности. Проклятый вышел с изнанки на уже знакомый ему берег. Вышел в том месте, где земля соседствовала с песком, и трава начинала сдавать свои позиции, не в силах прорасти сквозь песок.

Выходить на полностью открытую поверхность не хотелось, на берегу были люди. Из невидимых ему колонок лилась какая-то современная музыка, и до Миши долетал неразборчивый гул голосов.

— Как же не вовремя вы сюда на пикник выбрались! — пробормотал он раздраженно.

Сейчас его план, выйти с изнанки и периодически звать девушку в надежде, что она его услышит, показался глупым и невыполнимым. Его тонкий писк не сможет справиться с этой какофонией голосов и музыки.

Некоторое время он просто стоял думая, что делать дальше. Захотелось вернуться на изнанку, в ее тишину и пустоту, побродить там до ночи, а вечером, встретиться в Солимбэ и договориться с девушкой о другом месте встречи.

Но он не поддался этой слабости. Миша был уверен что игра, которую начали против них, перешла в следующую стадию, и их и без того шаткое положение ухудшилось. Врагов было слишком много, они были лучше информированы и подготовлены. А значит незачем терять время, не стоит им сейчас разделяться.

Он начал прохаживаться взад вперед по краю травяного леса, периодически зовя девушку по имени. Раз часов у него не было, то он решил считать шаги, прикинув, что шаг он делает за секунду. Шестьдесят шагов влево, позвать девушку, шестьдесят шагов вправо, позвать девушку, через каждые десять повторов — грязно выругаться.

Так прошло двадцать минут, ну или около того. Он все-таки считал не так точно, как секундная стрелка. В какой-то момент после того, как Проклятый в очередной раз позвал девушку, над ним промелькнула тень, на миг закрывшая небо.

Мише понадобилось несколько секунд чтобы понять — над ним пролетел мяч, который затем упал в траву. И еще через пару секунд он понял, что вслед за мячом сейчас придет один из игроков, который конечно не заметит в его траве.

Время казалось, замедлилось. Вот он видит приближающуюся тень. Это молодой парень, голова которого повернута в сторону остальных и он что-то кричит друзьям. Вдруг руки Михаила сами, не ожидая приказа от неповоротливого мозга, вытаскивают флягу и опрокидывают ее над головой. Вот, почти сразу, перед ним открывается спасительная тьма изнанки, и он бросается туда за миг до того, как ничего не подозревающий пляжный волейболист пробежал по тому месту, где еще секунду назад стоял Проклятый.

— Как хорошо, — произнес он, — как же все-таки хорошо, что я ношу флягу в кармане штанов.

Он прислонился к каменной стене, и некоторое время просто стоял, собираясь с мыслями. Воды больше не осталось, поэтому случись что, повторить экстренный выход на изнанку он уже не сможет. Но и терять весь день ему не хотелось, а значит, придется рискнуть и вернуться на Землю.

Потом, вспоминая о случившемся, Миша не раз думал, что именно это, не особо значительное событие, стало той самой соломинкой, которая все-таки переломила хребет его терпения. Или последней каплей. Он стоял в бесконечном коридоре, слушал тишину и сжимал кулаки.

— Я вас достану, — шептал он, — еще не знаю как, но достану. И вы будете завидовать Филу, обещаю.

Злость схлынула так же резко, как и появилась, и Проклятый начал считать до тысячи. Но не выдержал, досчитал лишь до трехсот и все-таки вышел с изнанки.

— Анька! — крикнул он, — Анька ты тут?

Тишина. Тяжело вздохнув, Проклятый отошел от края травы. Постарался уйти подальше от того места, где играли в волейбол отдыхающие, и опять продолжил нарезать круги, отсчитывая шаги.

— Анька! — рявкнул он в очередной раз, — ну где ты шляешься?

— Я не шляюсь, — над ним выросла тень, и Миша с облегчением увидел подругу, — я приехала вовремя, — добавила она, поднимая Мишу и усаживая на плече, — это ты притащился раньше срока.

— Да вот все никак часами не обзаведусь, — проворчал он, и сразу сменил тему, — вы уже переехали на новое место?

— Переехали за город, — ответила Аня и распустила волосы.

Те рассыпались по плечам, скрывая Мишу от нескромных взглядов.

— Я на машине, — сказала девушка, — тут недалеко оставила. Так что нет смысла тебя по сумкам прятать.

— Ну и отлично, — ответил он, — решили, что делать дальше? Есть какие-то новые зацепки?

— Поедем в гости к этому большому боссу, о котором говорил Николас, — ответила девушка, — может он сможет рассказать что-то новое.

— Так Николас мог и соврать, — в неком сомнении сказал Проклятый, — хотя, — добавил он, — идея потрясти одного из небожителей мне нравится. Вот только не ловушка ли это?

— Весь Киев одна сплошная ловушка, — спокойно ответила она, — у Стива были еще источники информации. Они подтвердили, что Точилов не уехал с Украины, так что надо с ним поговорить.

— Ясно, — ответил Миша, — Анька, а скажи, ты поняла, как проснулась? Тогда в Солимбэ?

— Сложно сказать, — Аня пожала плечами, и Миша взмахнул руками, чтобы удержать равновесие, — на меня иногда накатывает что-то… что-то еще более сильное, чем обычно.

— Ну, это и не удивительно, — ответил Проклятый, — кстати, если я начну про Лока Манату говорить, то в багажнике поеду, или уже можно?

— В бардачке, — ответила девушка, — устроит?

— Не особо, — Миша пару секунд помолчал, а затем сказал, — утром ко мне пришли Адэхи и Белла, ты их по идее помнишь. Индеец, который сказал, как мне впасть в кому и его красивая подружка.

— Ну, так себе красивая, — ответила Аня, и Миша лишь покачал головой, может она и древнее существо, но все-таки ничего человеческое ей не чуждо, — и что он хотели?

— Ввести меня снова в кому. Спрятать капсулу самим, чтобы уже никто не мог меня разбудить.

— Отказался? — то ли спросила, то ли констатировала Аня.

— Да, все-таки и тут от меня есть польза. Но я кое-что предложил индейцу, думаю, он заинтересовался. Сегодня встретимся с ним в Солимбэ.

— Погоди, — прервала его девушка, она как раз подошла к припаркованной «шкоде» — неброскому серому автомобилю, взятому напрокат вчера, после исчезновения Миши.

Маленького спутника она пересадила на пассажирское сиденье и ловко вырулила с парковки.

— Нам долго ехать? — спросил Проклятый.

— От пробок зависит, — Аня сверилась с навигатором, — думаю, за час доберемся.