— Жестко у вас тут конечно, — только и сказал Миша, на что Виара лишь приподняла бровь, придавая лицу скептическое выражение.

— Можно подумать у вас как-то сильно иначе, — сказала она, и Проклятый удивленно ответил.

— Ну, у нас не превращают людей, да и нет такой разницы в способностях между нами.

— Вот, — победно улыбнулась чародейка, — основная разница в том, что у вас не умеют делать так — она показала на парня.

Тот еще не был человеком, обратная трансформация происходила медленнее, но уже было ясно, что это не вещь. У него еще не было лица, вместо него красовалась молочно-белая клякса, на которой проступали золотистые символы, такие же примерно какие украшали поверхность браслета, но постепенно клякса приобретала форму лица.

— И если бы, — продолжила Виара, — в такой примерно ситуации, кто-то из ваших главных, в порыве ярости, или, красуясь перед партнером или партнершей, отрубил бы слуге руку, ногу, или голову, что бы произошло дальше?

— Нууу — протянул Проклятый, — смотря, где бы это произошло, но скорее всего, ничего особенного, смогли бы это дело замять, хотя посложнее чем тут.

— Вот видишь, — улыбнулась Виара — в целом особых отличий нет.

— Но люди у нас не вещи, — Проклятый не хотел соглашаться с чародейкой, — конечно у всех разные права, но…

— У вас любой может пойти, поехать, зайти куда угодно, взять что угодно просто потому, что он человек? — с интересом спросила девушка.

— Ну, брать что угодно нельзя, можно купить, многое, — он говорил медленно, не мог понять, к чему она ведет.

— Хорошо, у вас есть бартер, есть денежные отношения, это ясно, это все ограничения? Есть или нет ресурсы, получить что-либо?

Миша промолчал, его отвлекла продолжающаяся трансформация, паренек все больше напоминал человека, у него уже появились руки и ноги, еще пока искривленные, без пальцев, но с каждой секундой они трансформировались и все больше напоминали человеческие.

— Не понимаю, куда ты ведешь, — ответил он наконец-то, и Виара пояснила.

— Ну, вот ты человек, это все знают? Тебе не надо как-то доказывать свои права, например, когда ты приходишь на прием к вашим клеркам, когда строишь дом какой-нибудь? Ты все это можешь делать, потому что человек?

— У нас есть разные разрешительные документы, удостоверения личности, — пробормотал он.

— То есть у вас есть какие-то предметы, которые говорят, что ты это ты? Так? И что случится, если ты эти предметы потеряешь, и не сможешь восстановить?

— В целом ничего хорошего, — ответил Проклятый.

— Значит, без некоторых предметов, ты грубо говоря, никто и звать никак? — спросила она, как ему показалось с насмешкой.

Миша подавил желание поспорить с ней, потому что в целом чародейка была права. Она верно поняла его молчание, и продолжила.

— Значит без какого-то предмета, с номером или знаком, ты не сможешь доказать, что имеешь права. А все эти номера или знаки, они ведь наверняка занесены в некие реестры, и кто-то, вроде наших чародеев имеет к ним доступ, и знает о них, так?

— Так, — спорить он не хотел.

Слова Виары напоминали ему его собственные мысли, из-за которых он ругался с отцом. В системе, особенно военной, нет людей, там боевые единицы, там безликая масса.

— Вот для тех, кто управляет этими реестрами, ты не человек, а некий ресурс, и они, при необходимости, будут стараться использовать тебя без учета твоих интересов. Как я использовала этого пацана, чтобы усилить остроту ощущений. Разница, опять-таки, лишь в том, что у меня это получилось легко, а у вас, понадобится чуть больше усилий, помощь карателей, или как их там называют, да и все.

— Ну, пожалуй, соглашусь, — задумчиво ответил он, — то, что наши правители относятся к нам как к скоту, я в этом никогда не сомневался.

Пока они говорили, трансформация завершилась. Получивший обратно человеческий облик паренек, лежал в позе эмбриона беззвучно подрагивая всем телом. Он был в той же одежде, но она пришла в негодность, порвалась во многих местах и напоминала лохмотья.

— А он вообще в себя придет? — спросил Миша, глядя на парня.

— Да, он ведь не долго пробыл вещью, тело не успело забыть, как двигаться и все остальное, но пока очень слаб и напуган. Пойдем, пройдемся, — предложила она, — как мы уйдем, ему помогут остальные слуги.

Миша кивнул, ему и самому хотелось пройтись.

— А хотя… — она вдруг остановилась и посмотрела на Проклятого. — Хочешь увидеть еще некоторые нюансы нашего мира?

— Вопрос уже подразумевает ответ, — усмехнулся Проклятый, — само собой хочу.

— Сюда! — приказ чародейки прозвучал тихо, но так, что слуга появился буквально через пару секунд, и замер перед Виарой.

— Его, — она показала на парня, скорчившегося на полу, — привести в порядок, накормить, показать лекарю, сказать, что это мой приказ. Через два малых такта он должен быть готов к разговору со мной.

— Слушаюсь госпожа, — слуга поклонился и помчался выполнять распоряжение, а Миша с Виарой вышли на свежий воздух.

Работы по стабилизации врат продолжались, кроме того в деревню были переброшены новые работники, Миша заметил, что лес окружающий частокол — поредел, и все новые деревья падали под натиском пил и топоров.

— Тут собираются строить большой поселок? — спросил Миша

— Да, — ответила она, — у мастера планы на эту территорию. Заявил он их до нахождения врат, и теперь тут будет серьезное поселение, вроде Старкворда.

— А что ты хочешь мне показать? — не смог сдержать Проклятый любопытства.

— Увидишь через два такта, — ответила чародейка, — пока потерпи.

— Ну, мастер приедет еще позже, может, тогда я прогуляюсь по окрестностям, может, еще что найду?

— Я планировала показать тебе, где живу в Валатре, и предложить неплохого вина, но если хочешь гулять, — она не закончила, но посмотрела на него так, что Мишу бросило в жар, и он сказал.

— Всегда хотел посмотреть, как живут чародеи.

***

Слуга, Миша так и не узнал его имени, уже ждал их. Стоял около стола, как ученик, ожидающий наказания. Проклятый отметил, что держится он неплохо, только руки слегка подрагивают. Выглядел парень совершенно обычно, видимо уже полностью пришел в себя.

Перед тем как зайти, Виара предупредила Мишу:

— Чтобы там не происходило — молчи, ты зритель, мы договорились?

— Да, — он, снедаемый любопытством, не собираясь спорить.

Виара села в кресло, некоторое время смотрела на слугу, от чего тот начал подрагивать сильнее.

— Знаешь, за что был наказан? — тихо спросила она, и парень, сглотнув, ответил.

— Да, госпожа, я не должен был пялиться без позволения.

— Хорошо, я решила, — она сделала паузу, во время которой юноша стоял ни жив, ни мертв, и сказала — наградить тебя.

Паренек как-то вздрогнул и пробормотал:

— Вы очень добры госпожа.

А Миша поймал себя на мысли, что вот так кошка, сытая кошка, могла бы играть с мышкой, которая не может убежать.

— Тут, — Виара положила на сто тряпичный мешочек, с вышитым на нем затейливым узором, — сто золотых, защищенных моей печатью.

У Проклятого натурально отвалилась челюсть, на сотню золотых, слуга мог прожить лет десять, не меньше, если особо не шиковать, а защита печатью чародея, как он помнил, означала, что деньги не могут украсть, или отнять.

— Спасибо, госпожа, — сказал юноша, по-прежнему глядя в пол, на мешочек он лишь посмотрел, но не притронулся.

— Или, — продолжила Виара, — вместо этого я могу поставить тебе метку моего личного слуги, ты сам можешь выбрать награду.

— Метку, госпожа! — юноша впервые поднял взгляд в котором скользнула неподдельная радость.

— Не сомневаюсь, — Виара усмехнулась, — но для метки есть обязательное условие, ты должен добровольно согласиться пробыть вещью в течении большого такта.