Могла бы помочь Соня, но раз они до сих пор не появились, значит, заняты чем-то други. Эрвин, не меньше моего, переживает за своих родителей.

Мне надо взять след матери. Я вспомнил, как в детстве она читала мне книжки, вместе со мной ездила на гонки, когда я еще только был зрителем, как радовалась, когда я впервые оседлал Грома и взлетел в высоту.

Почти не видимый человеческим зрением прозрачный сгусток энергии отделился от меня и полетел вперёд. Я вскочил и устремился за ним, надеясь не потерять его в уже подступающих сумерках. След слегка мерцал между деревьями, иногда теряясь за стволами и ветками. Он двигался стремительно, я не отставал. В таком быстром темпе мы достигли подножия около каменной стены. Маленький шар повёл меня вдоль стены, словно ища в нём прореху. Вскоре мы обернули стену и вошли в черту города.

Энергетический след чуть поплутав по переулкам, вдруг начал подниматься вверх к чердачному окну одного из домов. Бег по крышам было излюбленным занятием мальчишек Верховии. Я овладел этим в подростковом возрасте, прыгая как белка с одной крыши на другую, иногда скатываясь, цепляясь за карнизы, и вновь устремляясь к цели, которую мы с пацанами выбирали вначале игры.

Родители нас ругали, наказывали, запрещали прогулки, но мы снова и снова тренировали свою ловкость и выносливость.

По пожарной лестнице я добрался до крыши, пристально вгляделся в окрестности, на краткий миг, потеряв след. Оглянулся и, стараясь не греметь сапогами по черепице, ринулся туда, где за трубой мелькнул мой проводник.

Чуть видимое пятно, которое меня вело к цели, в темноте увеличило свечение. В воздухе от проводника шлейфом ощущался приятный запах свежести, это бодрило меня, переполняло предвкушением радости от встречи с родными. Не чувствуя усталости, я бежал, прыгал, подтягивался на руках. Неожиданно размытое светящееся пятно нырнуло в мансардное окно.

Я успел отследить его путь. Переведя дыхание, я приблизился к окну, взглянул вниз. Комната, открывшаяся взору, оказалась пустой. Постучаться? Я не уверен, в правильности своего решения. Возможно, требуется просто выбить стекло и спрыгнуть вниз. Мне надо следовать за проводником, я боялся его упустить.

В этот момент в комнату вошли две дамы, притиснув лицо к стеклу, замер от неожиданности. Мне не нужен был проводник, чтобы понять — эти две кумушки – мои родители. Кажется, на секунду остановилось сердце от счастья. Мама, папа – бесконечно родные люди. Сквозь пыльное окно в меня будто проник свет.

Выдохнув, я осторожно постучал пальцем в стекло, они не услышали. Прибавил громкости, и две дамы одновременно вскинули головы. Мы уставились друг на друга, и я помахал рукой. Мать схватилась за сердце, отец, жестом приказав мне молчать, усадил Селину в кресло. Вот кто никогда не терял присутствия духа.

Бажен немедленно открыл раму, я протиснулся в проём и спрыгнул вниз, прямо в объятия отца.

— Сын!

Смешно было обниматься с отцом в женском парике и платье до пят.

— Как ты нас нашёл? — мама протянула ко мне руки, не вставая с кресла.

Я подошёл и обнял мать, у которой на глазах выступили слёзы.

— Не поверишь, но…интуиция. Хвоста за мной нет.

— Что ты говоришь, Мироша!

Облегчение, накатившее на меня, превратило в желе мои внутренности, я почти свалился на пол рядом с креслом, прикоснулся лбом к руке матери. Она стала гладить меня по макушке как в детстве. Мамин тёплый обволакивающий голос, её родная мягкая рука погрузили меня в блаженство. В этот момент соединились все мои внутренние раздробленные части в единое целое, сделав меня стократ сильнее.

— Сынок, главное, что ты жив. Про тебя столько ужасов говорили. Мы – хуже младенцев здесь. Сидим как в тюрьме, ничем помочь не можем.

Ужас плескался на дне прозрачных радужек, из глаз Селины непроизвольно катились слёзы.

— Всё, всё, мам. Я же здесь. Со мной порядок. Не плачь. Мы всё решим.

— Прости, всё так закрутилось.

— Вы живы – это главное. Я был на Совете Старейшин и поставил им ультиматум. Чтобы они вернули законную власть.

— Никто её не вернёт, — сказал Бажен. — От власти добровольно не отказываются, -- в его словах не было злости, скорее печаль, что он не справился с управлением государства.

— Вы же знаете, что камень с Мерки похищен. Я пригрозил дальнейшей местью кругляшей.

— Ты есть хочешь? — мама не могла нарадоваться на меня.

— Конечно.

Разговор продолжился на небольшой, но уютной кухне. Отец так и не снял парик, даже когда плотнее задёрнул шторы на окнах.

— Всё не так просто, сын, — сказал он. — Они захватили власть, потому что не смогли избавиться от боли. Ледяное озеро, оказывается, помогает далеко не каждому. Почему? Многие не смогли и стали жить по-старому. Многие врали в глаза. Власть на местах посыпалась именно поэтому. Заговорщики пришли на подготовленную почву. Говорят, дракон Вериглы убил Старха. Это так?

— Да. Старх Лютый погиб.

— Я много думал об этом. На место Лютого придёт ещё десяток таких же озлобленных. Многие не смогли изменить свою природу – не чувствовать боль. И даже если их меньшинство, они постараются стать большинством. Запугают народ, никто не поедет к озеру, и всё вернётся к прежнему укладу. Власть не может быть слабой. Возможно, они специально подстроили кражу Оракула.

— Нет, не подстроили. Это я унёс камень.

— Его утащил дракон, Мироша. Сосед рассказывал, он был на улице, всё видел своими глазами.

— Мам, я и есть тот дракон.

— Что-о? Сынок, — мамин испуганный голос заставил улыбнуться. Разговаривает, как с ребёнком. — Ты не заболел?

— Давайте, вы послушаете меня, а я расскажу всё по порядку.

Мой рассказ немного затянулся. Правда, о том, что я был в спальне Лютого, промолчал. Мама и так несколько раз принимала успокоительные капли, после которых мы с отцом уложили её в кровать, а потом сели обсудить наши планы.

Отец – стратег почти сразу ответил на моё предложение насильственного захвата власти.

— Это ничего кардинально не решит. Ты не будешь рисковать собой ради возвращения власти. Смотри вглубь, Добромир. Зависть и ненависть одних по отношению к другим приведёт к огромным человеческим потерям. Возможно, даже разрушит наш мир. Даже, если на корню подавить сопротивление недовольных, не прошедших трансформацию, это не решит проблему.

— Что ты предлагаешь, отец?

— У меня было время подумать об этом. Решение есть, я чувствую, но мне оно пока недоступно. Наш мир нуждается в переделке.

— В перестройке сознания?

— Примерно так. Но ты никого не заставишь насильно себя менять. Сегодняшняя ситуация показала, мы скорее разрушим этот мир, чем создадим новый. Даже под страхом гибели люди не смогут очнуться.

— Это очень неблагоприятный сценарий развития событий.

— Я знаю. Поэтому ищу варианты.

Отец словно завёл меня в лабиринт и предложил самостоятельно искать выход. Тело стало тяжёлым как каменная плита, от мыслей начал кипеть мозг. Всё неправильно. Наоборот надо расслабиться, успокоить сознание, уйти в пустоту. Я не всесилен. Но есть кто-то гораздо могущественнее меня. В его поле вся бесконечно – необозримая информация, все варианты и вероятности. Просто надо попасть туда.

В какой-то момент я стал невесом, перестал дышать и чувствовать. Потерялись ощущения тела, предметов, реальности.

Понимание чего-то важного, правильного светилось где-то вдали, пока не показывая полной картины.

Перестройка сознания. Контроль сознания. Возможно, есть тот, кто заведёт генератор, преобразует один вид энергии в другой, сдвинет махину и раскрутит её в противоположном направлении. Тот, кто задаст другую программу и сместит пласт сознания.

Как это сделать? Каким образом перепрограммировать людей. Где взять такую нечеловеческую мощь? Нечеловеческую. В нашем мире самые могучие существа – драконы. Я переродился в дракона, во мне живёт хищник, он моя вторая часть, но сознание человека выше звериного. Я контролирую его.