— Мы в одной лодке, нам нельзя ссориться, — сказал я негромко, потому что смертельно устал. Устал от ощущения беспомощности.

— Меня не волнуют твои слова, миротворец! — рыкнул Эрвин.

Глупец! Не вовремя он начал…

— Я тоже чувствую зов драконов, Эрвин, — я приложил руку к груди. — Вот здесь. Только ночью Мир слеп, как и другие драконы.

— Не видят драконы, но не наездники, — тихо сказала Асанна.

Эрвин ухватился за волосы.

— Я же не отказываюсь, — он почти застонал.

— Да, это риск, согласен. Ночные гонки, друзья. Мы справимся.

В дверь заколотили увесистые кулаки. Асанна мгновенно задула свечу.

— Вот и они, — сказала Соня, усмехнувшись, — стоит поторопиться. Возьмитесь за меня.

Я в темноте прижал к себе Асанну, потом протянул руку вперёд, чтобы наткнуться на плечо Сони и сжать его.

— Мы готовы.

— Эрвин, пожалуйста, — прошептала Соня.

Зазвенели выбитые стекла, от грохота, ломаемой двери, затряслись стены. Гвардейцы не стали ждать.

— Вперёд!

Вновь лёгкое головокружение и к горлу подкатила тошнота.

Мы очутились в полумраке каменного мешка, на стенах которого, чуть разгоняя тень, светились синим потусторонним светом фонари. В нос ударил запах драконьих испражнений. Охранников рядом не наблюдалось. Не удивительно, ночевать в таком смраде не согласился бы никто. Драконы спали в своих клетках, они не шелохнулись при нашем появлении.

— Задохнуться можно, полную тюрьму набили, — прошептала Соня. — Надо перекрыть выходы, — она указала рукой вглубь коридора, — Добромир, это там. Эрвин, открывай купол, мы с Асанной начнём выпускать пленников.

Осмотрев коридор на предмет оружия, заметил только каюры – заострённые с одной стороны палки. Сгодиться. Прихватив каюр, двинулся вглубь коридора. Около двери высотой с огромного дракона, остановился. Мне повезло, на двери находилась щеколда, которую я задвинул в пазы.

Скорее всего, с другой стороны тоже есть дверь. Стараясь не топать, я побежал обратно, Эрвин уже отжал рычаг, и купол со скрипом начал открываться. Свежий ветер проник в коридор, сразу же стало легче дышать.

— Ты куда? — спросил Эрвин.

— Проверю с той стороны.

Ася с Соней откатывали решётки клеток, за которыми лежали пленные драконы. Некоторые из них проснулись, подслеповато моргали глазами. Здесь сидели прирученные хищники, не понимавшие, что их заперли в неволе и лишили свободы. Среди этих драконов не было бунтарей, не было диких, готовых выгрызать свободу зубами.

Никто из них и не думал выходить из клеток. Как их выгнать отсюда, заставить покинуть тюрьму?

Я промчался через весь коридор мимо девчонок, очутившись в противоположном конце длинной каменной кишки. Здесь тоже оказалась огромная дверь, которая запиралась подобно первой. Закрыв её, я оглянулся. В сердце словно воткнули иглу. В последней клетке тёмной глыбой лежал Гранит. Видимо, он ещё был жив. Я вытащил замыкающий штырь, откатил решётку и вошёл внутрь.

Глаза Гранита были закрыты, воздух с хрипом вырывался из груди, на посечённой шкуре коркой застыла кровь. Один из костяных гребней был рассечён надвое, будто по нему били прицельно несколько раз, на решётке около пасти налипла пена, крылья лежали рваными лоскутами, в одном месте чешуйчатая шкура была полностью содрана, представляя собой жуткое кровавое месиво.

На лбу, несмотря на низкую температуру, выступил пот. Глаза заволокло красной пеленой, я тяжело дышал вместе с драконом, чувствуя, как во мне закипает неистовая злоба. В коридоре гремели решётки, слышались голоса девчонок, пытающих вытолкать драконов из клеток.

— Потерпи, друг. Мы что-нибудь придумаем.

Девушкам срочно нужна помощь, драконы должны покинуть Калитку как можно быстрее, пока не поднялась тревога. В коридор вышло несколько драконов, они создали толчею, некоторые грызлись между собой, но взлетать в открытое тёмное небо никто и не думал.

— В городе освещены шпили зданий, есть и другая подсветка. Не сказать, что там полная темнота, — сказала Асанна, расталкивая двумя каюрами, шипевших друг на друга драконов.

— Не хотят лететь, — раздраженно буркнул Эрвин.

— Днём полно охраны, не удалось бы их выпустить, — ответила Соня. — Это еще больший риск.

Становилось опасней с каждой минутой, в коридоре становилось всё больше драконов, хоть загоняй их обратно в клетки. Такого сценария мы не предусмотрели. Эрвин явно закипал, работая каюром. С двух сторон коридора послышались удары в дверь. Их начали ломать, охрана подняла тревогу.

— Ася, возьми факел вон там на стене. Зажги его.

Асанна, расталкивая драконов, бросилась к стене, на которой была закреплена палка с намотанной на неё паклей. Тут же рядом она нашла огниво.

— Что ты придумал? — повысил голос Эрвин, перекрикивая рык драконов.

— Нужен пример. Ждите нас!

Ася уже пробиралась ко мне с факелом в руке. Объяснять медлить было некогда. Я обратился прямо между драконами, растолкав их своими боками, хвостом освобождая дорогу Асанне, подставляя ей своё крыло. Удары и ругань со стороны запертых дверей подстёгивали действовать стремительно.

— Хек, — Асанна уже сидела на шее Мира.

Оттолкнувшись лапами, в тесноте взлетать было крайне неудобно, я запрыгнул на спину близ стоявшего дракона, подпрыгнул, вминая когти в его костяной гребень, распустил крылья, издал рык, призывающий следовать за мной. Асанна с факелом на спине и мой полёт должны подстегнуть пленников.

Мир – дикарь звал их к свободе, пытаясь достучаться до их инстинктов. Уже на самом верху, поднявшись над куполом, я так отчаянно воззвал к своим собратьям, что кто-то из них всё-таки рискнул взлететь. Паря над открытым зевом купола, я рычал, как сумасшедший.

— За мной! На волю! Вперёд!

Ночь была не так темна, как показалось вначале моему драконьему зрению. Один за другим драконы начали вылетать из тюрьмы, их надо увести за собой, я рванул в сторону, пролетел немного и резко затормозил. Я же обещал Граниту. Обещал помочь!

Он всё равно умрёт. Он уже почти мёртв

Развернувшись, я ринулся назад в глубину каменного мешка.

— Куда ты? Мир, стой! Стой! Нельзя! Не надо!

Асанна кричала, размахивала факелом, обжигающие капли падали мне на шкуру. Но я обещал. Я обещал!

Рухнув вниз, я обратился так стремительно, что едва успел поймать Асанну, упавшую с высоты драконьего роста. Рядом оказались Эрвин и Соня.

— Что случилось? — закричал Эрвин. — Надо уходить.

— Соня, там Гранит, в последней клетке!

— С ума сошёл. Двери сейчас сломают! — Эрвин смотрел на меня с перекошенным лицом. — Из оружия только каюры.

— Бежим! — Соня рванула вперёд, мы ринулись за ней.

Краем глаза я заметил, что несколько драконов остались в клетках, правда, их было мало по сравнению с теми, кто вырвался на свободу. Наверное, через неделю Калитку заполнят другими хищниками, систему было не изменить, но сейчас я был готов умереть рядом с Гранитом, защищая его.

Соня первая ворвалась в открытую клетку истерзанного дракона. Деревянные створки двери, окованные железом, трещали под ударами охранников. Похоже, они притащили таран, удары стали реже, но сильнее. Полотно двери прогибалось под натиском тарана. Крик командира ясно доносился до наших ушей.

— И раз! И два! И три!

Асанна бросила факел на пол коридора, последняя забежала в клетку, судорожно оглянулась, схватилась за решётку и закатила её. Теперь камера выглядела по-прежнему.

Удар. Еще удар!

— Прячься, — успела сказать Соня, и мы нырнули за тушу Гранита. Он как огромный валун загораживал нас от охранников, которые секунду спустя ворвались в разломанные двери и ринулись по коридору в середину каменного мешка.

Сердце грохотало в груди, мы переглянулись.

— Куда, — одними губами спросила Соня.

Гранита надо было переместить в Драконью Пустошь в последнее прибежище умирающего. Но я знал, Соня не сможет туда попасть, она никогда не видела Пустошь. Дикая мысль пришла в голову. Я наклонился к Сониному уху, шепнул одно слово.