По щекам Асанны текли слёзы. Ей было страшно – маленькой девочке против громадного зверя, в которого я должен был обратиться. Единственное, что держало меня на плаву, была не боль, а сознание, что я это осознаю. Вижу Асанну, чувствую её страх, её ужас перед моей неизбежной трансформацией.

— Не уйду. Вдруг тебе понадобится помощь.

Время перестало существовать. Та агония, которая подчинила меня, стёрла всё прошлое и будущее, оставив мне только «сейчас». Асанна заставляла меня двигаться, она тащила меня иногда чуть ли не на себе, пачкаясь моей кровью, что выступила, кажется, из всех пор на теле.

— Добромир, нам нужна чистая вода. Подскажи, куда идти?

Асанна тормошила меня, разговаривала, смело глядела в мои изменившиеся глаза и изуродованное тело. У Асанны не было отвращения, страха, нерешительности. Откуда такая смелость в хрупком теле? Она всё время твердила, что всё будет хорошо, и я справлюсь. Такие простые слова, но я верил, я заставлял себя верить. Асанна была уязвима, но открыта как никогда. Сейчас ей должно было быть страшнее, чем когда она вливала в меня кровь дракона. Сострадание было её сутью.

Я понял, что готов вцепиться в неё и не отпускать от себя. Моё тело стало меняться сильней, я увеличивался в размерах, руки и ноги – превращались в когтистые лапы. На спине начали бугриться крылья. Только бы не потерять связь с сознанием. Это был худший из моих страхов. В этом таился мой персональный ад, я держался за свою душу с упорством маньяка. Пусть изменится тело, но душа в нём должна остаться моя.

Кости и мышцы тянуло на разрыв, я больше не мог идти, катался по земле и рычал. Во мне просыпался зверь, и вместе с невыносимой болью я думал только об одном, я должен его усмирить. Я готов полностью соединиться со звериной ипостасью, но с условием, чтобы она стала частью моей души.

— Добромир, это временно. Поверь мне. Ты станешь намного сильней, когда… соединишься со зверем.

Асанна – моё спасение, моя надежда, моя добрая фея была рядом, теперь лишь словом поддерживала меня. Зверю больше она ничем помочь не могла.

***

Рано утром, когда солнце встало над горизонтом, я поднялся на лапы и огласил окрестности победным рыком. Трансформация завершилась. Асанна подняла взлохмаченную голову с земли, всматриваясь в меня.

— Мир?

Драконье горло не способно к речи, поэтому я нежно зарычал в ответ, насколько мог быть нежным.

— Ты понимаешь меня?

Да, понимаю и осознаю. Радость разрывала мою грудь. Получилось! Гром как будто вместе со своей смертью передал мне часть себя, а я смог соединить в себе человека и дракона без потери сознания.

— Мир, какой же ты огромный и красивый — чёрный с золотыми искрами. Такого цвета я никогда не видела. Ты прекрасен. Ты – царь драконов.

Рука Асанны ласково провела по моим чешуйкам на шее, я заурчал как кот от нежного прикосновения хозяйки. Спасибо, что дала мне имя. Теперь я – дракон Мир. Сегодня я отнесу тебя в Межгорье, чтобы ты была в безопасности.

После нескольких часов тренировки в небе (учился владеть крыльями) я искупался в горной реке, наелся рыбы и притащил в пасти несколько рыбин Асанне. Всё это время, пока я провёл без неё, усиленно заставлял себя думать, разгонять мысли в драконьей голове. У меня получалось. С гордым видом я вернулся к месту нашей стоянки, бросив перед Асей добычу. Почему-то рыба не обрадовала её, хотя я ожидал увидеть искреннюю радость в её глазах.

Первый отклик, что в поведении Асанны что-то не так, пришёл быстро. О! Теперь ведь не спросить? Мне необходимо поговорить с ней. С жадностью голодного зверя я следил за ней. Не выдержал. Подошел, толкнул мордой в бок.

— Мир?

Что тебя волнует?

Повторил толчок, уронив Асанну на землю. Она посмотрела на меня и зависла, я наклонил голову, чтобы быть ближе к ней. Теперь я отчетливо чувствовал её запах, он нравился моему зверю. Мне хотелось дышать им, раздувая ноздри, впитывать его как можно глубже, купаться в нём.

— Ты такой красивый, Мир. И я хочу попросить тебя.

О чем?

Асанна протянула ко мне ладони, и я ткнулся в них носом. Одуряющий запах. Лизнул ладони.

Скажи мне.

— Наверное, сейчас рано. Ты так долго мучился, когда обращался в зверя, — и добавила шепотом, — я хочу видеть Добромира.

Мне так хорошо было в шкуре зверя, что я забыл о себе – человеке. Человеческое сознание осталось со мной, поэтому я не думал оборачиваться. И как сделать обратный переворот?

Асанна заметила мой поплывший взгляд, она и сейчас понимала меня.

— Нельзя долго быть зверем.

Нельзя? Я стоял, опустив лобастую голову, постукивая хвостом. Хочу стать человеком. Погонял эту мысль, напряг тело. Ничего не произошло. Совершил несколько попыток, ничего не получалось. Моему зверю хотелось остаться таким как есть. Он сопротивлялся моему приказу. Асанна видела мои потуги и поняла, что я не могу.

— Не оставляй попыток. В теле дракона сознание человека угасает. Попробуй ещё, пожалуйста, — голос Асанны задрожал.

Я опять пытался обратиться, я хотел стать человеком. Внутри закручивался недовольный рык зверя.

Не пущу

Перепуганная Асанна глядела, как напряглись мои мышцы, когти царапали землю, хвост бил по траве, из ноздрей струился дым. Я не знал, что ещё сделать! У меня не получалось. Я был словно закован в теле зверя.

— Мир. Надо лететь в Башню Ветров к Мечиславу – твоему отцу. Я думаю, он сможет помочь.

Странно, что она так верит в Мечислава. Хотя, Башня Ветров не то место, где толпятся люди, и можно привлечь внимание. Возможно, Асанна права и от Мечислава будет толк. В любом случае мы узнаем, что с Баженом, кто правит в Верховии и что нам ждать от нынешней власти.

— Ты сможешь определить, куда лететь?

Определить направление?

В голове возникла картинка Башни Ветров. Её стоит чаще вызывать в сознании, наверное, так драконы вычисляют направление. Белый пар из моих ноздрей окутал Асанну, она через силу выдавила ободряющую улыбку.

— Значит, полетим.

Первый день прошёл без происшествий. Небо было моей стихией, я даже немного увлёкся, решив погонять наперегонки со стаей уток, но только распугал дурёх. Горы под нами сменились низинами, несколько небольших поселений мелькнула внизу. Я радовался, что край такой безлюдный, нет больших городов, а с ними и барражирующих охранников – верхотуров. Асанна сидела между гребнями, держась за один из них. Стараясь не забывать о наезднице, я иногда забывал о ней. Весу мало, не шумит, ногами в бока не бьёт, сидит тихо, почти убаюкивая моё внимание. И ведь не скажешь, не намекнёшь, чтобы она хоть немного побуянила.

***

Ночь мы провели около горной речушки. У меня был внутренний радар на воду. Я мог чувствовать даже небольшой ручеёк и незаметный ключ где-то в глубине леса. А уж реки были как путеводные звёзды, всегда ярко светились на моём локаторе. Я – зверь ощущался гораздо мудрее я – человек, но пока мне были доступны только животные инстинкты. Но в сознании зверя хранились настоящие сокровища, я это чувствовал, и мне предстояло их раскопать.

На следующий день, поднявшись невысоко, Асанне было тяжело дышать на высоте, она вдруг встрепенулась.

— Город впереди! Нельзя туда.

Она поздно спохватилась, три чёрных дракона взмыли над одной из башен и взяли курс на меня.

— Мир, опасность!

Верхотуры не посмеют сунуться выше облаков, и я решил рискнуть, довольно круто взяв вверх. Драться против трёх верхотуров с Асанной на спине, значит, рисковать её жизнью сильней, чем на высоте рисковать кислородным голоданием.

Мне нужно слышать её голос, чтобы понять, держится она или это предел. Асанна, словно услышав меня, закричала.

— Всё нормально! Можно выше!

Мои уши ловили её сбитое дыхание, я хотел бы видеть девушку, прижавшуюся всем телом ко мне. Нет. Так высоко нельзя. Я резко снизился.

Верхотуры взяли меня в кольцо. Они готовились выстрелить сеткой. Кто из них? Асанна странно захрипела, свист ветра в крыльях мешал услышать её дыхание. А если она на грани? Моя спина словно потеряла чувствительность, я не ощущал Асю.