Девушка отворачивалась от слепящего солнца и дорожной пыли, которую поднимал ветер. Рукав на ханьфу был разорван, сквозь прореху виднелся порез с запекшимся богровым рубцом. Светлые волосы спутались и склеились из-за чужой крови. Крови его солдат. Хранитель опять гневно зарычал. Только вот злиться на это жалкое создание у принца как-то не получалось. Теперь уже бездомный щенок, стащивший кусок хозяйского мяса, будет уничтожен, чтобы другим неповадно было. Каждый должен брать ответственность за поступки, которые совершает.

Пока принц размышлял над законами бытия, пленница подобрала миску с рисом и начала есть, загребая желтоватые зерна грязными руками. Она не выглядела жалкой или напуганной. Ее лицо не выражало абсолютно ничего. И такие тоже, в итоге, просили пощады, ползая у своих палачей в ногах.

Ночь прошла без происшествий. Горожане смирились со своим пленением, и не пытались покинуть поселение или нападать на своих новых хозяев. С рассветом гвардейцы начали собираться в дорогу.

— Месяц на исходе. — Принц оглядел свое поредевшее войско. — Через неделю сюда прибудет подкрепление. А нам пора возвращаться.

По центральной улице в сторону раскуроченных ворот медленно двигалась колонна конников. Первым ехал генерал, за конем которого на веревке, со связанными руками шла девушка с пепельными волосами и пронзительно синими глазами. Выжившие горожане застыли вдоль дороги в молчаливом поклоне. Никто не рыдал, не кричал, даже легкий шепот не нарушал тишину, лишь мерный цокот копыт и переговоры солдат. Молчали и дети, словно прониклись торжественностью происходящего.

— Странное все-таки это место. Мы половину жителей у них положили, а они нам в ножки кланяются. — Один из тимутчинов подозрительно всматривался в сгорбленные фигуры людей.

— Может это у них обряд какой-нибудь, общенародное проклятье, например. — Второй сказал страшилку и сам в нее поверил. — Убираться отсюда надо поскорее. Пусть императорские баскаки с местными сами разбираются.

Отряд находился в пути уже два дня. Пленница шла за лошадью, не проронив ни слова, хотя с каждым часом ей становилось все трудней. Во время непродолжительных привалов девушка спала в палатке принца на голой земле. Но молчала. Ни слез, ни просьб, ни проклятий. Лишь холодные синие глаза взирали на этот мир со спокойствием познавшего дзен монаха.

Генерал отпил из пиалы горячий свежезаваренный чай. Долго ее гордость не продержится, сломается. Они все ломаются, когда попадают во дворец в качестве рабынь или наложниц. Редко пленница становится женой вельможи, давно уже такого не было. Отец сам решит, что делать с этой. Скорее всего, казнит, потому что владение оружием опасно само по себе. Интересно, что такая воительница делала среди кучки варваров. Может она беглая преступница?

На третий день отряд догнал гонец из захваченного города. Он поклонился генералу и передал свиток. С каждым словом принц все больше хмурился. Капитан, оставленный в поселении, сообщал, что в первую же ночь после захвата горожане исчезли. Причем не понятно, как и куда. Поиски пока никаких результатов не дали. Подняв голову на пленницу, принц увидел на ее замученном лице победную усмешку.

Кивок головы, и девушка, прижатая коленом стражника, лежит в пыли у ног победителя.

— Куда они ушли? — Поза генерала была обманчиво расслабленная. — Ты точно знаешь. Лучше скажи мне. Я не люблю пытать, но вот мой двоюродный братец очень даже не прочь этим заниматься… — Девушка лишь прикрыла глаза и прикусила губу, чтобы не застонать от боли, причиняемой впечатавшегося в ее ребра сапога охранника, но улыбаться не престала. — Что ж, ты сама выбрала свою судьбу.

Отряд опять двинулся в поход. Пленница все чаще спотыкалась, что вызывало только смех у окружающих. Поскользнувшись на очередном булыжнике, девушка упала, принц не сразу на это обратил внимание и продолжил движение, пока не услышал хрипы.

Невольница уже потеряла сознание, когда ее вытащили из двойной петли, обмотанной вокруг шеи. «И когда только успела», — Принц уважал сильных духом противников. А девушка была сильна. Пленница просто выигрывала время для жителей городка. Теперь было понятно, кому предназначались последние поклоны этих дикарей.

— Лекаря сюда, быстро! — Принц посмотрел на бездыханное тельце девушки. — Так ты не боишься умереть. Сделайте, что сможете! — теперь полковые лекари из собственной кожи вылезут, но смертницу спасут.

Однако не успел генерал отойти и на несколько шагов, как удивленный возглас врача заставил вернуться его обратно. На обнаженной шее рабыни наливались кровью два рубца от веревок, а на ее затылке виднелась татуировка.

— Дракон Великих Ветров! — Лонгуань не верил своим глазам. — Этого не может быть! Их клан был уничтожен триста лет назад! — Молодой человек протянул руку к татуировке и ему показалось, как дракон зашевелился, довольно потянувшись. — Она выживет?

— Да, мой принц, — замялся лекарь, — если немного изменить способ передвижения.

— Свяжите ее крепче, и подайте мне! — Генерал усмехнулся. — Что ж, отец, тебя ждет по истине королевский подарок. А в поселение отправьте удвоенное войско. Мы должны найти ее народ!

Принц подхватил девушку и перекинул перед собой поперек седла. Снизу раздалось деликатное покашливание.

— Что не так? — Генерал посмотрел сверху на своего учителя боевых искусств и закатил глаза. — Я с ней теперь нянчиться должен?

— Вы же хотите доставить пленницу во дворец живой и невредимой?

Принц поморщился, но все-таки был вынужден согласиться с мастером, поэтому узницу, которая еще находилась в полуобморочном состоянии, перевернули и посадили перед молодым человеком. Ее голова безвольно откинулась на грудь Лонгуаня.

Возвращение домой заняло всего лишь две недели, хотя обычно путь растягивался почти на месяц. Но принц спешил.

Его подарок доставлял много хлопот. Девушка отказывалась от еды, пыталась сбежать и пару раз покончить с жизнью. Только угроза о возвращении в ее страну и уничтожении всех, кого найдут, на время останавливали такие попытки, правда, ненадолго.

Невольница явно понимала язык народа Огненного Дракона, но сама молчала. Принц достойно оценивал таких людей, преданных своему народу, смелых и несгибаемых. Но мужчин. Для женщины все эти качества были непростительны. Зачем такая жена или наложница, а о рабыне так и говорить не о чем, только лишние хлопоты и разброд в гареме. Женщина должна существовать для мужчины, а не создавать ему проблем. С этой же девицей они обеспечены. Вот пусть отец или старшие братья с ней сами и разбираются.

Принц Лонгуань был третьим сыном в императорской семье, поэтому занимал должность генерала, и он уже не раз успел доказать не только преданность своему государю, но и то, что находится на своем месте. Старший брат должен будет унаследовать трон отца, а второй стать его советником и хранителем Дома. Было еще семь младших братьев и пять сестер. Последних выдадут замуж за принцев или высокопоставленных мужей подчиненных кланов, что и укрепит силу нынешнего, а впоследствии и будущего императора.

Четверо из десяти принцев были уже женаты, но вот Лонгуань не стремился к такой участи, чем вызывал молчаливое неодобрение отца и говорливое у матери. Свободная жизнь, военные походы и отдых после возвращения в Доме кисен «Золотой Лотос», все, что было необходимо молодому человеку. Правда император все чаще и чаще заговаривал о браке, поэтому вольная жизнь скоро должна закончиться. Ну как закончиться? Да никак. Ни одна женщина не сможет контролировать поступки молодого мужчины. Женская половина с личными служанками, рукоделие и ожидание, когда супруг соизволит посетить свою супругу, — вот судьба любой воспитанной барышни.

Девушка, сидящая перед генералом, зашевелилась, пытаясь принять более удобную позу. Они находились в седле уже часов пять, и тело пленницы изрядно затекло. Но, не смотря ни на что, ни грязь, ни бурые разводы, стройное тело невольницы вызывало в мужчине определенные желания.