— А вот и корень всех бед.

— Отдай… — Люциус из последних сил попытался схватить его за полу одеяния, но пальцы лишь судорожно вцепились в пустоту.

— Тем более тебе они больше точно не понадобятся. Теперь капельку твоей крови на ключик и…

Зал содрогнулся. От неожиданности Ян уронил связку — и отлетел к стене, неприятно стукнувшись об нее лопатками. Эмили приземлилась рядом, Люциус же впечатался в противоположную — трудно предположить, что в его состоянии можно было остаться в живых после такого столкновения. Ксеркс успел сменить форму, но странное землетрясение коснулось и призрачных волн, и его отнесло в сторону на десяток метров.

Громадное, одновременно похожее на рыбу и амфибию, чудовище, всем своим видом вызывающее чувство отвращения, возникло на троне, издавая при этом какие-то неподдающиеся описанию ритмичные звуки.

— Кто посмел убить моего слугу в моем тронном зале? — проревел Дагон, и его голос звучал как дьявольское соло на фоне пугающего ритма.

— Прошу тебя, Отец, выслушай, — Ксеркс упал на одно колено и почтительно склонил голову.

— Молчать! — зеленоватое щупальце чувствительно хлестнуло его по спине. — Я внял твоему призыву, возродил в моем царстве и назвал сыном! А что сделал ты? Такова твоя сыновья почтительность?!

Еще один удар, и Ксеркс с обиженным стоном улетел куда-то вглубь бесконечных коридоров.

— Что до вас, дерзкие смертные, ваши жизни окончатся здесь! Но даже смерть не принесет вам покоя!

Смотреть на Дагона было невыносимо — он был словно монстр, врывающийся в кошмарный сны. Но даже он не мог вселить в душу того ужаса, что вызывал истинный облик Йог-Сотота. Поэтому Эмили не лишилась чувств — но первой и единственой её мыслью было сбежать, оказаться как можно дальше. Девушка сжала в кулаке осьминожий амулет — и тот рассыпался в мелкую пыль.

— Ключ! — выкрикнула она, но Ян лишь покачал головой:

— Не работает.

— Глупцы! — мрачно рассмеялся бог подводных глубин, — артефакты Йога не имеют здесь силы, если я того не разрешал.

— Нам крышка, — Ян улыбнулся и поудобнее перехватил рукоять меча.

Эмили с безысходностью признала его правоту — при всех своих умениях разе по силам человеку одолеть бога?

Сознание стало чистым, подобно глади горного озера. Как наяву девушка увидела улыбающегося Йог-Сотота, что медленно шёл по берегу, попивая чай из фарфоровой чашки.

— Выполни моё задание, — напомнил он. — И все закончится.

Будто в трансе Эмили рванулась в центр зала, где валялась всеми забытая связка ключей.

Звучал тревожный ритм океана. Щупальца Дагона заполонили собой все пространство.

Девушка не знала, что даёт ей силы. С отчаянной яростью она бежала сквозь бреши в живой стене, грозящей немунуемой гибелью при малейшей ошибке.

И даже когда одно из щупалец сбило её с ног, Эмили последним отчаянным усилием подтянулась на локтях, сжимая руку на кольце с серебряными ключами.

Дагон ударил — и она застыла, не в силах пошевелиться. Лишь смотрела широко открытыми глазами на то, как медленно, будто в замедленной съёмке опускается на её голову гигантская когтистая лапа…

В тишине неухоженной хижины раздались ритмичные хлопки.

Эмили открыла глаза, которые все-таки зажмурила перед самым соприкосновением с острыми когтями и увидела Йог-Сотота, который небрежно присел на ручку знакомого кресла. Вокруг молчаливым строем стояли культисты.

— Браво, — улыбнулся красноволосый бог, — вы единственные из тех, кто принимал участие в игре, смог пройти ее до конца. Чем же я могу наградить вас за победу? Возвращение в родные миры вас не очень интересует, я так понимаю?

— Но… как? — вырвалось у девушки.

— Если Дагон может заблокировать мои артефакты — лишь отголосок, частичку, то это не значит, что он в силах противостоять мне самому, — Йог-Сотот протянул руку, и кто-то из прислужников понятливо подал ему чай. — Ну так, каково ваше желание, странница по мирам?

— Трубку опиума и билет на дирижабль, — фыркнул Ян. Сейчас он даже не вспомнил о том, что не так давно обещал убить Древнего при первой встрече — изощренное коварство белого лорда пересилило былую ярость.

Эмили бросила Йог-Сототу связку ключей — тот легко поймал их кончиком щупальца.

— Я думаю, оставить нам первый ключ будет справедливо, — решила она, чуть помедлив.

— Достойный выбор, — кивнул бог. — Будь по-вашему.

— Ну а ты? — вкрадчиво добавил он, в упор глядя на Яна своими пронзительными бессмертными глазами.

— Ничего мне от тебя не надо, — гордо отказался тот, но Йог-Сотот лишь загадочно улыбнулся и плавно повел рукой, открывая большую воронку.

— А если так?

По зеленой траве медленно шел монах в белых одеждах. Лицо его было спокойным, будто бы он был погружен в медитацию, а карие глаза задумчиво смотрели за горизонт…

— Убери! — завопил, почти взвизгнул Ян и принялся в остревренении рубить мечом портал, словно пытаясь разбить его — как зеркало — на мелкие осколки.

— Убрать? — хладнокровно переспросил Йог-Сотот. — Ты уверен?

Воронка начала затягиваться, и вскоре стала размером с карманное зеркало.

Меч со звоном упал на пол.

— Нет… нет, нет, нет,нет….

Ян хлопнулся на колени, хватая дрожащими пальцами неосязаемые края.

— Оставь, оставь…

Слезы предательски потекли по щекам, закапали на ветхий пол.

Ян зло стряхнул их рукавом и резко обернулся к культистам:

— Что уставились? Сболтнете кому — башку отрублю!

Те продолжали стоять подобно каменным истуканам — даже дыхание не вздымало полотно бордовых мантий.

— Они ничего не видят. И, кончено, ничего не запомнят, — мягко объяснил Йог-Сотот, — этот момент существует лишь для нас с тобой.

Он отхлебнул чай, еще больше выводя Яна из себя, и тот резким движением выбил посудину из рук.

Чашка повисла в воздухе, застыла волна расплескавшегося чая.

— Я надеюсь, не сейчас, но позже ты оценишь мои старания, — усмехнулся Йог-Сотот. — Я нашел этот мир специально для тебя. Реальности ведь бесконечны, но иногда они отличаются лишь маленькой незначительной деталью. Например, здесь никогда не было тебя. Точнее, мальчик, который мог стать Цзяо Яном, внушающим страх убийцей кланов, не пережил столкновения с груженым экипажем.

Ян демонстративно отвернулся. Да и не мог ни на что смотреть, кроме заклинателя в белом.

— Скажи ему, — ласково поторопил Йог-Сотот. — Все, о чем хотел сказать все эти годы. И начни, наконец, жить. Пусть это и будет моим подарком тебе.

Ян медленно выпрямился. Провел рукой по лицу, возвращая пристойный вид покрасневшим векам. Глубоко вздохнул, как перед прыжков в бурную реку и коротко бросил:

— Открывай.

Светлый даочжан замедлил шаги, остановился настороженно, глядя на темную воронку, что разорвала ткань мироздания на фоне величественных гор.

Из нее шагнул человек в роскошных одеждах, какие не стыдно было носить и Верховному Заклинателю. Лишь когда он подошел ближе, стало заметно, что за пояс его заткнут меч, от которого неуловимо веяло темной ци, а дорогая ткань местами порвана и испачкана кровью.

— Эй, даочжан! — он взмахнул рукой и улыбнулся по-детски невинно.

Застыл, будто бы не зная, что сказать, или не решаясь что-то сказать.

— Мы знакомы? — спросил заклинатель, не торопясь, впрочем, доставать оружие.

— В этом мире — нет, но… — он отвел взгляд и начал торопливо копаться в рукавах своего одеяния.

Медленно приблизился и вложил в его руку белую ленту с пятнами засохшей крови.

— … но вселенная бесконечна, и где-то в другой жизни мы знали друг друга очень хорошо.

Даочжан развернул ладонь, рассматривая странный подарок. Пришелец молчал в нерешительности, а потом, будто сломав что-то в себе резко сократил расстояние… и обнял, уткнувшись носом ему в плечо.

— Я просто хочу, чтобы ты знал… что где-то всегда есть Цзяо Ян… который от всей души тебя ненавидит.