— Достаточно, — император поднял руку, приказывая солдату замолчать. — Я считаю, что законы империи — незыблемый гарант спокойствия наших граждан. И согласно ему, мы обязаны казнить госпожу Юй за вопиющее самоуправство…

Женщина с покорностью склонила голову.

Еще один изучающий взгляд на советников.

— … но также верно, что дела говорят о человеке больше, чем любые предписания. Поэтому я считаю…

Двор застыл в ожидании.

— Что Юй Шан Ронг должна стать членом моего совета.

Глаза генерала удивленно расширились.

Мин Чи Фу аж поперхнулся:

— В совете нет свободных вакансий, ваше величество.

— А ты найди, — ласково потребовал Ян. — Стульчик там раскладной из кладовой принеси. В противном случае ты, — он указал на госпожу Юй, — займешь его место.

— М-м-мое? — вельможа позеленел и едва не лишился чувств.

Невзирая на протокол, сопровождавшие ее солдаты разразились одобрительным ревом.

Юй Шан Ронг поклонилась:

— Я не заслужила такой чести, мой император. Но я сделаю все, что в моих силах, чтобы и впредь верно служить вам.

Хорошо. Очень хорошо. Уже два человека обязаны ему жизнью — а такие вещи просто так не забываются, особенно когда в голове засели сотни наставлений о вере, чести и долги. Ян чуть заметно улыбнулся:

— Снимите с нее кандалы. Это и есть мое решение.

Ян со скучающим видом передвигал по туалетному столику забавные безделушки. Сегодня слуги почему-то не торопились раздевать его и готовить ко сну, и это обстоятельство вызывало смутное ожидание чего-то особенного.

За неделю, которую он пробыл императором Поднебесной, Ян, с его деятельной натурой, успел натворить куда больше, чем успел бы на его месте любой другой правитель.

После суда над генералом Юй, он велел организовать ужин со всеми советниками, в течение которого болтал с ними о ничего не значащей ерунде. То есть, так должно было показаться со стороны. По результатам он разжаловал половину вельмож, и они, затаив обиду, вынуждены были вернуться в родовые имения. Взамен Ян набрал людей, выбрать которых, по крайней мере с точки зрения Мин Чи Фу, мог только истинный безумец. Мелкий удельный князь, рядовой солдат из охраны… особенно советника возмутил плутоватый торговец. Честно говоря, последнего Ян просто заприметил как “коллегу”, способного порадовать императора высококачественным одурманивающим ядом. До опиума местному Китаю оставалось еще несколько сотен лет, но если взять определенные листья и сжечь их в курильнице, то в голове становится столь же изумительно пусто. Вот и сейчас Ян вдыхал ароматный дым, неторопливо размышляя о том, что больше всего ему бы хотелось просто повесить Мин Чи Фу на ближайшем дереве. Но увы, это могло сильно испортить просчитанную партию — вредный советник, к сожалению, имел в государстве слишком большое влияние. Поэтому Ян просто расставил фигуры, пообещав себе, что обязательно вернется в этот мир где-нибудь через полгода, дабы полюбоваться, что у него получилось.

И как же хорошо, что сегодня ему не пытались подсунуть очередную наложницу. Ян давно был равнодушен к женским прелестям, как таковым — его будоражила возможность столкнуть с пьедестала праведности, или покорить неприступную крепость… или проводить ночи с тем, кто действительно его… любит? На самом деле, он демонстративно не верил в любовь, и это слово слетало с его языка лишь в ироничном контексте. Сильную душевную привязанность к кому бы то ни было Ян предпочитал снисходительно величать “симпатией”.

Впрочем, от обитательниц гарема не стоило ждать ни первого, ни второго, ни третьего. Лишь покорность или желание воспользоваться. Стоит ли говорить, что ни к одной из девушек Ян даже не прикоснулся?

Первую он спросил, каким своим умением она больше всего гордится, и наложница поведала, что усердно тренировалась с мечом и сейчас владеет им не хуже, чем любой из солдат.

— Не слишком нужное умение для женщины, — не преминул подколоть ее Ян и тут же заявил, что не разделит с ней ложе, если она не победит его в честном бою и даже любезно предоставил длинный кинжал. После безуспешных попыток хотя бы задеть хохочущего и совершенно безоружного императора, девушка сдалась и понуро спросила:

— Мне уйти? Если я уйду сейчас, то покрою себя несмываемым позором, раз не сумела ублажит владыку.

— Ну почему же? — сжалился Ян. — Мне было вполне весело. Ложись спать и никому ничего не рассказывай.

Последняя же девица с чего-то решила порадовать его занудными поэмами о заклинателях древности — с их неизменной приторной праведностью и сияющим героизмом. Ян терпел до последнего, но потом не выдержал:

— Прекрати терзать мои уши похождениями этих занудных моралистов!

— Но я думала… что владыка бессмертный…

— Послушай, милочка, — Ян наклонился к ее лицу так близко, будто собирался поцеловать. Щеки девушки залились румянцем, но дальше волнующего сближения дело не пошло: — я расскажу тебе секрет, ладно?

Наложница робко кивнула.

— Владыка бессмертный — мастер темного дао [1]. И ненавидит всех этих вышколенных героев с их правильным путем. И когда я убиваю кого-то из них — моя ненависть растет, и вместе с тем, сила, которую она питает. Как думаешь, если я убью тебя — за то что посмела осквернить мой слух прославлением их омерзительных подвигов — я стану сильнее хоть чуть-чуть?

Из покоев государя девица убежала в слезах. И Яну было ни капельки не стыдно — кто же виноват, что местные тепличные орхидеи не понимают шуток?

Сейчас советники, наверное, головы себе ломают, кем еще его стоит попытаться заинтересовать. Ян мысленно издевательски пожелал им удачи.

И все-таки что-то было не так. Слишком тихо. Даже ветер исчез, и легкие занавески на окнах совсем не дрожали.

Ян понял, что пока он сидит на месте, ничего не произойдет, поэтому перебрался на кровать, лёг, не раздеваясь, и накрылся покрывалом. Он беспечно закрыл глаза, но продолжал чутко прислушиваться к каждому шороху.

Они оказались чертовски хороши — будь на месте Яна действительно прирожденный император, знаток законов и церемониалов, он был бы уже мертв. И даже когда путь опускающемуся клинку преградил меч, убийца не растерялся и мягко отпрыгнул, давая себе место для маневра.

— Всего шестеро? — презрительно бросил Ян, воспарив над постелью. — Вы серьезно?

Они были одеты в одинаково безликие серые одежды, а лица скрывали за широкими повязками. Убийцы не были заклинателями в привычном смысле слова — но их стиль показался Яну смутно знакомым, а выучка неприятно удивила.

Очень давно ему не приходилось сражаться в полную силу, поэтому первые несколько мгновений приходилось просто блокировать или уворачиваться от их ударов. Но было в противниках из Поднебесной одно крайне удобное обстоятельство — кем бы они ни были, и кто бы их не обучал: если есть школа — значит существуют серии зазубренных приемов. Нужно просто прожить достаточно долго, чтобы выявить закономерность.

Ян подпустил одного из убийц на длину клинка — и исчез, чтобы тотчас возникнуть за спиной оставшегося без прикрытия товарища и привычно перерезать ему горло.

Еще один играючи увернулся от метательной звезды, но не смог уклониться от облака серого порошка, брошенного в лицо. Дико вращая глазами, убийца накинулся на своего напарника, более не разбирая ни друзей ни врагов.

Это неожиданное противостояние заставило четвертого отвлечся, и Ян пронзил его грудь насквозь. Расправиться с двумя оставшимися было делом техники.

Последний убийца отпихнул тело обезумевшего собрата, и тут же оказался повален на пол и прижат августейшим коленом.

— Кто послал тебя?

Убийца был не робкого десятка — что-то хрустнуло на зубах, он обмяк, голова безвольно склонилась набок.

— Нет-нет-нет-нет, — Ян растерянно похлопал его по щекам, но убийца был добропорядочно мертв.

— Нет, милый мой, так не пойдет, — обмакнув палец в одну из кровавых луж, мастер темного дао размашисто начертал у него на лбу магический знак. — Встать!