— Да. Без сомнений, — с его горла вырвался тихий рык, который отозвался в моем сердце.

— Выпустишь свою злость, когда его найдем. Они думают, что магией все скрыли, так что у нас есть время для неожиданности, — я коснулась плеча Николая, пытаясь успокоить его. Его напряженные мышцы постепенно расслабились под моим прикосновением.

Лиля все это время молча наблюдала за нами. Я повернулась к ней и попыталась улыбнуться, чтобы хоть немного снять напряжение.

— Давай, я отвезу тебя домой, — предложила я.

— Но теперь не думайте, что я уйду, — серьезно сказал мужчина.

— Даже мыслей не было, — я улыбнулась ему.

***

Весь путь, который мы проделали назад на мотоцикле, нас сопровождал большой черный волк. Он то появлялся в тени, то снова исчезал, будто был призраком, скользящим по ночи. Лиля крепко обнимала меня за талию, прижавшись к моей спине. Было странное, почти необъяснимое ощущение, будто я знала ее намного дольше, чем показывало время, которое мы провели вместе. Это чувство укоренялось с каждым километром.

Луна освещала наш путь, заливая серебряным светом пустынные улицы. Огни ночного города сливались в одну яркую, цветную полосу по сторонам от нас, мелькая и исчезая в темноте. Гул мотора, ночной воздух и мелькание теней — всё это создавали ощущение, будто мы летим сквозь ночь.

Когда мы наконец заехали на парковку я заглушила мотор. Медленно слезла с мотоцикла. Повернувшись к Лиле, я протянула ей ключи, наши взгляды встретились.

— Можешь кататься, когда захочешь. Только осторожнее. Я за вас обоих переживаю, — я засмеялась, и мой смех, отразившись от стен парковки.

— Что? Ты серьёзно? — Лиля всё же взяла ключи, её глаза сияли от удивления и радости.

Не успела я ответить, как она вдруг бросилась ко мне, обняв за шею с тихим писком, словно ребёнок, который получил долгожданный подарок. Волна её радости окутала меня, проникая в самое сердце. Я не привыкла к объятиям и не слишком их любила, но в этот момент её искреннее счастье было заразительным. С неловкой улыбкой я обняла её в ответ, чувствуя, как тепло её эмоций немного растопило мою сдержанность. Отпрянув, Лиля тут же смущённо улыбнулась, словно осознала, что переступила невидимую черту. Но в её глазах всё ещё светилась радость, и это заставило меня улыбнуться шире.

— Спасибо, — прошептала она.

— Извини, что подвергаю тебя опасности… Без твоей помощи мы бы не справились, — я нахмурилась, чувствуя, как внутри поднимается волна неловкости. Всё шло не так, как я планировала. Я хотела помочь ей, а не вовлекать в новые проблемы.

— Не извиняйся. Я рада была помочь, — её улыбка была искренней и теплой, и это немного выбило меня из колеи. Я так привыкла к фальши, что её неподдельная доброта заставила меня замереть на мгновение, словно передо мной открылась другая реальность.

Спустя некоторое время, я стояла и смотрела на окна квартиры. Тусклый свет пробивался сквозь занавески, и в какой-то момент я заметила лёгкое движение. Её силуэт мелькнул внутри, и я ощутила неожиданное облегчение. Она была в безопасности, и это осознание сняло с моих плеч часть напряжения.

Ночной воздух был прохладным, и я глубоко вдохнула, чувствуя, как лёгкий ветерок касается моей кожи. Всё было тихо, лишь отдалённый шум города напоминал о том, что жизнь продолжается.

— Не волнуйся. Я уже вызвал сюда своих волков для охраны и наблюдения, — тихий, хриплый голос Николая прозвучал рядом, словно эхо в ночи. Он встал рядом, и, наклонившись, коснулся моего виска кончиком носа. Этот лёгкий, почти невесомый жест заставил меня прикрыть глаза, наслаждаясь моментом спокойствия и нежности.

— Кажется, я буду волноваться даже когда покончим со всем этим, — тихо ответила я, голос дрожал от смеси усталости и напряжения.

— Что ж… значит, моё дело — почаще заставлять тебя забыть обо всём и не думать. У меня столько идей… — он тихо засмеялся.

— Ловлю на слове, — я подняла на него взгляд, прикусив нижнюю губу. Внутри меня росло желание мести, жгучее и непреодолимое. — Давай найдём ту мразь, что стреляла в меня… У меня очень сильное желание его убить.

— Не у тебя одной… Предоставь это мне, — его голос стал ниже, более серьёзным, и в его глазах вспыхнуло нечто тёмное и решительное. Он наклонился ко мне, и я ощутила его дыхание перед тем, как он оставил на моих губах лёгкий, почти невесомый поцелуй.

— Тогда веди меня, мой волк… Я буду рядом, — улыбнувшись, я почувствовала, как клыки слегка касаются нижней губы, выдавая моё волнение и нетерпение. Проведя ладонью по его щеке, я ощущала тепло его кожи.

Он улыбнулся и тихо зарычал, его низкий рык вибрировал в воздухе, заставляя меня ощутить вновь ту легкую волну возбуждения, которую мы разделяли. Отойдя немного в тень, он превратился в черного волка с горящими янтарем глазами. В мгновение ока он сорвался с места и, как тень, исчез в переулке.

Я быстро взобралась по стене и, оказавшись на крыше, молнией бросилась следом, быстро нагоняя его. Волк стремительно мчался через переулки и улочки, держась в тени и избегая оживленных улиц. Я следовала за ним, перепрыгивая с крыши на крышу, чувствуя, как холодный ночной воздух бьет в лицо. Улыбка не покидала моих губ — в такие моменты я чувствовала себя живой, как никогда.

Наконец, я спрыгнула с крыши и остановилась у входа в старый подъезд. Мда… райончик тот еще. Ветер доносил с собой запахи разложения и грязи. Отклонившись назад, я морщилась от трупного запаха, который ударил в нос. За углом лежал еще не разложившийся труп — местный наркоман. Его тело излучало тошнотворный запах крови и разложения, смешанный с грязью и остатками жизни, которой уже не было.

— То ещё местечко, да? — проговорил оборотень, появляясь рядом со мной. Его голос прозвучал низко и хрипло.

— Покончим с этим и уйдём отсюда. Моя нежная душа хочет блевать, — я тихо хохотнула, скривившись от отвращения. Место было пропитано гнилью и разложением, и каждый угол дышал затхлым воздухом безысходности.

32

Толкнув дверь, я снова поморщилась от резкого скрипа и запаха сырости, который хлынул в лицо. Грязные лампы слабо мигали, издавая тихий, раздражающий гул. Стены были изрисованы граффити, которые наложились одно на другое, как бесконечные слои забытых историй. В углах и вдоль стен валялся мусор — старые бутылки, обрывки газет, давно заброшенные вещи, которые никто не хотел трогать.

Мы молча поднялись по нескольким этажам, следуя по грязному коридору. Наконец, мы остановились перед дверью квартиры. Волк тихо и утробно зарычал, его когти удлинились, а кожа частично покрылась шерстью. В его янтарных глазах вспыхнуло звериное нетерпение.

Он сделал рывок, готовясь ворваться внутрь, но я быстро положила ладонь на его грудь, останавливая его.

— Если вынесешь дверь, привлечешь внимание. Лишний шум нам ни к чему. Позволь мне… — я улыбнулась, и волк, склонив голову, неохотно сделал шаг назад, уступая мне место.

Расстегнув молнию на куртке, я поправила майку, чуть приоткрывая вырез. Грудь выгодно выделялась на фоне тёмной одежды, добавляя мне уверенности. Это был тонкий трюк, и я знала, что он может сработать. Осторожно нажав на звонок, я не услышала ни звука. Видимо, он был давно сломан, как и многое другое в этом месте. Я постучала костяшками кулака в дверь, стараясь, чтобы стук был достаточно громким, но не агрессивным. Внутри всё кипело от желания выломать эту проклятую дверь и ворваться внутрь, оставляя за собой лишь щепки. Но я сдержалась.

На стук не последовало никакой реакции, и раздражение начало накапливаться в груди. Я ударила в дверь сильнее, почти выпуская наружу накопившуюся злость. Вскоре из глубины квартиры послышалось тихое шарканье, как будто кто-то неохотно подошёл к двери

— Кто?! — раздался грубый и не трезвый мужской голос из-за двери, звучавший с раздражением и подозрением.

— Извините, вы заказывали пиццу, и, кажется, вам не выдали весь заказ, — проговорила я звонким, дружелюбным голосом, добавив в него нотку веселья. Услышав тихий смешок за спиной, я обернулась и бросила быстрый взгляд на Николая. Его глаза блестели от сдерживаемого смеха. — Что? Придумываю на ходу, — прошептала я, приподняв бровь.