Пролог

В давно минувшие времена, когда я еще была человеком, ночь всегда была моим истинным союзником. С ее наступлением приходил благодатный покой, который нигде не могла найти в хаосе дневной суеты. Как стрела из тьмы, она пронизывала сердце, унося с собой все беспокойства и тревоги. На фоне яркого солнечного дня ночь казалась особенно волшебной. В этом мире, насыщенном суетой и шумом, только в тишине ночи можно услышать тихий шепот звезд и дыхание лунного светила. Мгновения, когда все вокруг замирало, словно задерживая дыхание перед величием ночного покоя.

Мир, окружающий нас, постоянно меняется и развивается, словно вечный танец времени. Но ночь оставалась неизменно прекрасной и загадочной. После того, как новая жизнь открыла передо мной свои двери, я узнала иное восприятие ночи. Спустя сотни лет, она все так же обладает той же завораживающей прелестью, но теперь я могу наслаждаться ею совсем по-другому. Новые чувства, острые и насыщенные, словно взрыв свежести, окутывают меня, когда я впиваюсь в каждый момент ночного мрака.

Мои глаза, умноженные зрением на множество раз, проникают в тайные уголки тьмы, раскрывая все ее сокровища. Запахи, словно оркестр воспринимаемых ароматов, наполняют ночной воздух, оживляя каждый уголок моей новой реальности. Вечернее пение птиц звучит так мелодично, словно сама природа распевает хвалебные песни во славу ночи. Даже в городах, где запах бетона, прокисшей еды и грязных человеческих тел пропитывает каждый уголок, ночь дарует свою особую свежесть. В темных парках, где тени деревьев приглашают меня к себе, я чувствую, что становлюсь по-настоящему живой. Мои шаги в тишине ночи совершенно беззвучны, напоминая мне о том, что я, возможно хоть и живой труп, проклятый и бездушный, как меня называют но все же не лишенный чувств и восприятия той красоты, что окружает меня.

Смертные, они так безрассудны. Не понимают, какое бесценное дарование — быть живым. В их венах всё ещё течет кровь, живая, теплая, прекрасная. И как же я жажду её… Нет я не убиваю часто. Лишь тех, кто слишком наивен, чтобы понять, что нашёлся именно для меня. Ведь они видят во мне лишь человека, не зная, что под маской скрывается монстр. Меня считают монстром, несмотря на то, что и сами часто сеют смерть из мимолетного удовольствия. Убийство приносит лишь дополнительные проблемы: замести следы, избавиться от тела, и желательно, чтобы его никогда не нашли.

Нет ничего более жгучего, чем неосознанное чувство голода, встречающее меня в темноте ночи. Один легкий, быстрый укус, как прикосновение крыла бабочки, и кровь течет, унося с собой острый голод моей души. Очарование — это ключевой момент. Моя сила не только в силе укуса, но и в искусстве обольщения. Она разрушает их защиты, погружая в оцепенение, и открывает путь к их жизненной силе. Пара глотков, не больше, и я чувствую, как она наполняет меня, даря мне силы и покой. Затем заживление. Рана затягивается, словно ничего не произошло, а я снова остаюсь одна со своими мыслями и безжалостной тишиной ночи. Это цена, которую приходится платить за мгновения, когда я ощущаю себя чем-то большим, чем просто тенью во мраке.

1

Мой взгляд скользит по парку. Ветви деревьев, покрытые мягким сиянием лунного света, создают игру теней на земле, напоминая мне о лесе, который когда-то был моим домом, в том поселении, что давно осталось в прошлом. Это место наполняет меня спокойствием и умиротворением, словно последний островок покоя в мире беспокойства и суеты. Но в этой тишине и покое я не одна. Слишком поздно для обычных смертных, чтобы беспечно гулять здесь. Но кто-то рискнул, сидя под фонарем на скамейке, не подозревая об опасности, что скрывается во мраке.

Девушка, хрупкая и нежная, словно бархатный цветок в мраке ночи. Её запах проникает сквозь воздух, заманивая, но я знаю, что не могу позволить себе поддаться соблазну. Почему она приходит сюда каждую ночь? Этот вопрос остается без ответа, мрачно витая в воздухе, как парящий туман. Я, как всегда, прикрываюсь тенью, когда она появляется, не рискуя попасть в её поле зрения. Нельзя допустить, чтобы она заметила меня. Единственная проблема — вовремя спрятать тело очередного любителя юных девушек.

Нельзя привязываться. Почему?.. Этот вопрос звучит как отголосок старой песни, забытой давным-давно. Но ответ остается скрытым где-то в темных уголках моего сознания, словно ключ к забытой тайне, которая, возможно, лучше и не вспоминать. Что-то внутри меня возникает при мысли о привязанностях, как внутренний инстинкт самосохранения, предостерегающий от непонятной опасности. Возможно, это спасает меня от чего-то, что я бы не смогла пережить. Хорошо, что я уже давно не человек… Хорошо, что я могу скрываться во мраке, отрекаясь от тех самых человеческих эмоций, которые только мешают выживанию в этом мире.

С рассветом она уходит спрятав руки в карманы толстовки. Даже в это раннее утро, когда холод пронизывает до костей, она не показывает своей слабости. Но я видела, как дрожат её плечи под тонким слоем ткани. Всё равно она идет дальше, будто ничто не может остановить её. Мне пора возвращаться. Переулки этого города извиваются, словно змеи, но мне уже знаком каждый поворот, каждая трещина на асфальте. Прошло уже пятьдесят семь лет с того момента, как наш клан выбрал этот городок в качестве убежища на ближайшие столетие, я прошла по этим улицам столько раз, что могла бы пройти их с закрытыми глазами.

Пару десятков метров до дома, и я уже чувствую, что что-то не так. Неосязаемая тревога охватывает меня, словно предчувствие беды. И мой слух, всегда настороже, заставляет меня внимательно прислушаться. Что-то огромное отбрасывает меня в стену, с силой грузовика, и я чувствую, как мои кости трещат. Человек бы умер на месте, но я не человек… и это больно, так больно. Что-то сломано, но я встаю, борясь с огненной болью, которая разрывает меня изнутри. Почему этот монстр не убил меня сразу? Проклятая тварь, покрытые пленкой глаза, из пасти на асфальт капает белая, пенистая слюна. Они безумны, эти создания, и их редко встречаешь, потому что за их появлением следят. Но они убивают сразу, рвут на куски, не оставляя ни малейшего шанса на выживание. Этот монстр… я вижу насмешку в его глазах.

У меня еще есть шанс. Ноги целы, хоть и кажется, что грудная клетка не совсем. Мне нужно бежать, сейчас не время для схватки. Я не хотела привлекать внимание, но теперь придется взбираться по стене. Если его слюна попадет в мое тело, я не протяну долго. Где же эти спецорганизации чистокровных волков, что выслеживают подобных тварей и смотрят за порядком в городе? Резкая вспышка света ослепляет меня на мгновение, заставляя завизжать тварь от неожиданности.

Выпускаю когти, вонзаю их в бетонные стены, с каждым движением ощущая, как моя сила проникает в структуру материала. Быстро взбираюсь по стене, пока монстр еще не догнал меня. Наконец, я достигаю пожарной лестницы и ловко взбегаю на крышу. Оглядываюсь. Как же больно, когда кости возвращаются на место, но мне необходимо двигаться дальше. По мере того как бегу, осознаю, что этот запах… да, это он. Та девушка с парка…

2

Когда я добралась до убежища, небо уже начинало светлеть. Вздохнув, я ловко, одним прыжком, оказалась на внутренней части территории. Внезапная слабость охватила меня, и я споткнулась, упав на колено. С трудом поднявшись, я прижала руку к груди, пытаясь унять боль.

— Проклятый! Пусть разорвет, того, кто их создает! — яростно прошептала я, ощущая, как злость пульсирует в висках. Вся охота оказалась насмарку из-за этого мерзавца.

В этот момент из теней стен вынырнули две светящиеся точки, сопровождаемые тихим рычанием. Сердце застучало быстрее, и я напряглась, готовая к новой опасности. Эти светящиеся глаза, словно два огненных уголька, следили за каждым моим движением, и каждое рычание отдавало эхом в пустоте ночи, заставляя воздух вокруг сгущаться от напряжения.

— Тише, Марс, это я… — прошептала я, присев и протянув руку вперед. Из теней вышел пес и нежно ткнулся лбом в мою ладонь. Улыбнувшись, я прислонилась к его морде, ощущая знакомое тепло и шелковистую шерсть под пальцами. Легкий запах серы ударил в нос, напоминая о его демоническом происхождении. Отец был в шоке, когда узнал, что мне удалось приручить этого адского пса, причем я даже особо не старалась. Марс, со своей устрашающей внешностью и огненными глазами, был моей опорой в этом хаотичном мире. Он тихо зарычал, видимо, все еще ощущая мою боль и усталость. Я провела рукой по его мощной шее, наслаждаясь мгновением этой краткой передышки. Мы с Марсом были союзниками, непоколебимыми в своей верности друг другу, и теперь, когда вокруг сгущались тени, это казалось особенно важным.