Вскоре костёр запылал, а в кан попала вода из щебечущего невдалеке родника. Паксая заварила чай – она редко кому доверяла сей священный ритуал. Лэйра с Лэти утверждали, будто она единственная умела делать из воды и сушёной травки напиток богов. Дон подозревал, что сестрёнки-гадючки водили Паксаю за нос дабы самим не трудиться. Но в их дела не лез: девки как-то сами регулируют свои отношения, которые устраивают всех. Может, Паксая и колотится больше всех по хозяйству, так и авторитета у неё в этом деле выше крыши. Никто не осмелится поперёк влезать. К тому же сестрица очень любит чувствовать себя в безопасности. И в этом деле она больше полагается на щупов, чем на остальных – включая братца с его комбайном.

Дайна раздала мужикам остатки сухарей с мясом. За любимой тащился шлейф из десятка крысёнков. Парочка сидела на её плечах, а ещё один – особо приближённый – торчал за пазухой. В целом Дайна в высоких сапогах, полу облегающих штанах, белой рубахе и цветной жилетке южан напоминала цирковую дрессировщицу крысоподобных собачонок. Уморительно, особенно если потрудиться заглянуть в каждую мордочку: там обожание до гроба. Вот и любимой нашлась своя ниша – Дон их всех поубивает, если эти паразиты начнут портить ему будущую семейную жизнь. В том, что та будет именно семейной, он уже не сомневался.

Он сжевал обед, даже не заметив, что занимался ещё чем-то, кроме построения планов на будущее. Рядом с ним, как оказалось, отирались трое крысёнков. Мелкота время от времени вопросительно попискивала и всем своим видом приглашала прогуляться. Что там с их предназначением – поинтересовался Дон, приняв отчёт ищейки о состоянии округи. В ней кроме самой округи ничего интересного. Семейка грагов из пяти особей на юго-юго-востоке неинтересна. Смывшийся куда-то Дружок неинтересен – пусть катится. Всё равно притащится обратно. Они все притаскиваются и остаются, лишь бы только геморрой стабилизатора не успевал рассасываться.

Запрограммированное предназначение объекта крысёнок не поддаётся идентификации – сухо отчитался «эрудит». Возможное предназначение не поддаётся анализу для применения этих паразитов в системе к общей пользе. Короче, абсолютно бесполезные создания, не считая улучшения эмоционального фона объектов системы. Их потешные крысо-белки веселят – и то хлеб.    

Покончив с сиротским перекусом и сверившись с картой, двинули напрямик к ближайшему – он же крупнейший – посёлку. Управились за день. Между тем реальность несколько разочаровывала: никаких горячо ожидаемых чудес никто для них не приготовил. Обычное горное ущелье, заросшее лесом, с обычной речонкой, задорно булькающей на камнях. Пройдя его насквозь, уже по потёмкам вышли в небольшую долину с крохотным озерком. Возблагодарили всех богов – без разбору на ранги и национальность: термальные источники!

– Горячая вода!! – первой взвизгнула Паксая и дала шенкелей.

Гортензия не врубилась, отчего у подруги пар из ушей, но послушно врубила третью скорость. Девчонки без разговоров поскидали шмотки и полезли сполоснуть обросшие грязной коростой бока. Отмокали чуть ли не треть ночи. Граги, было, сунулись объясниться, мол, пожрать бы. Даже трамвай, не заправившись, на деловые рельсы не встанет. А вы, задрыги, и завтра захотите на чужом горбу прокатиться. Куда там! Щупы послали их к отцу-стабилизатору: пускай он хоть раз почешется о проблему заправки транспорта.

Пришлось почесаться. Проклиная новое банно-географическое открытие, Дон науськал ищейку на добычу добычи. Ему повезло: далеко ходить не пришлось. Пришлось попотеть: подбить по паре коз на душу оказалось трудом каторжным. Эти твари так и вертятся, так и норовят съехать с прицела. Благо дед в теме. Не брезговал помогать щупам – помог и внуку стабилизировать состояние системы, щёлкающей зубами от голода. В горячую ванну озерка Дон плюхнулся лишь для того, чтобы мгновенно уснуть. Поужинал уже за завтраком. Кто и как выуживал его из воды да упаковывал в спальник – доложил поутру «барбос», принявший за чистую монету приказ не будить до утра.

А поутру девчонки с блеском показали, в кого превращается женщина, впервые за несколько дней дорвавшаяся до ванны. Они цвели и пахли. Они источали любовь и заботу, обращённую на ближних. Ближние – кто посмеивался, как дед с Тарьясом, а кто и пугался, как остальная часть мужского населения. Дон ожидал подобное превращение и торопился нахватать отсюда как можно больше плюшек. Затребовал завтрак прямо в постель, куда его и подали. Не с подколками да проклятьями, а с нежным мурлыканьем всем довольных кошек.

– Донатик, – по-хозяйски плюхнулась на него пузом Лэйра. – Надо поговорить.

Он машинально глянул на Дайну: не заревнует? Эту бабью повадку он боялся больше всего остального. Дайна лишь хихикнула, любуясь сморщенной физиономией любимого – в этом Дон даже не усомнился.

– Твоё счастье, что она у тебя такая умница, – заговорщицки прошипела Лэйра прямо в лицо. – А то бы я ещё и целоваться полезла. Чтоб она об тебя какой-нибудь дрын обломала.

– Чего надо? – ответно прошипел Дон.

И сбросил поганку, ибо её упражнения на нём реально доставляли дискомфорт в штанах. Мало ли, как он её не хочет, если столько дней без секса? Тут и старая кляча сойдёт за милую душу.

– Донатик, мы хотим остаться здесь, – выдвинула Лэйра наспех сляпанную программу женской партии. – Давай построим здесь виллу. А на базу будем ходить, чтобы…, – она призадумалась. – Ну, если понадобится. Мы хотим дом с горячей ванной. В конце концов, мы имеем право выбора: где и как жить.

– Донатик! – неслось справа и прямиком в нему. – Лэйра, ты сказала? – уточнила Лэти, прежде чем плюхнуться на него своей костлявой задницей.

Тут уж Дон взвыл, ибо не имел пресса, подобного каменной скамейке или прессу арма.

– Что ты с ним сделала? – не поняла Лэти, насуплено изучая сестру.

– Слезь с него, дура! – приказала Лэйра и столкнула паршивку: – Я-то ему сказала. Но ты помешала ему согласиться.

– Пошли вон! – с трудом выдохнул Дон, скручиваясь в бублик по велению солнечного сплетения, которое в травмоопасные моменты предпочитает эту позу.

– Ой! – дошло до Лэти, кому он обязан перекошенной физиономией и вылезшими из орбит глазами. – Прости, я не специально.

– Суки! – простонал он, пытаясь выморгать из глаз слёзы.

– Что с тобой? – перепугано прострекотала Дайна, приземляясь рядом. – Тебе плохо? – склонилась любимая над ним, прижавшись грудью к плечу.

Хорошо хоть либидо затыкается, когда всему остальному организму так хреново. А то бы он не пережил очередного знака внимания с тем достоинством, что подобает руководителю.

– А ну, брысь отсюда! – завопил дед, торопясь на подмогу.

Наверняка его «системник» бьёт во все колокола: уловил панические сигналы стабилизаторова «барбоса» о членовредительстве.

– Мы только хотели!.. – попыталась что-то обиженно проквакать Лэти.

Лэйра вон смылась первой – что значит школа выживания. А малую и в том мире растили пай-девочкой, и в этом оберегали всеми наличествующими силами.

– Дайна! – выдохнул Дон. – Не уходи.

Вспорхнувшая с него лдевушка снова плюхнулась рядом, прижавшись губами к виску.

– Чего хотели? – деловито уточнил Дед, за что претерпел стабилизатор.

– Здесь поселиться, – мстительно сдал Дон зловредных девок. – Рядом с ванной. Построить поместье и…

– Я им покажу поместье, – пообещал КУС, развернулся и отправился карать.

– Полегчало? – сострадательно мявкнула Дайна, гладя его по голове, как маленького.

– Почти, – нежился под её рукой Дон.

И снова поймал это удивительное ощущение кайфа от присутствия женщины при отсутствии секса. Как с мамой – взгрустнулось ему. Поэтому, наверно, и жениться хочу – возникла в башке гипотеза в ответ на вопрос «откуда такое желание». Если уж с ней и без секса так кайфово, значит, она та самая единственная. Теоретически он слыхал о таких женщинах не раз во всяких вариациях. Дескать, бывает раз в жизни и, если её потерять, то дальше жизнь мёдом уже не покажется. Мол, все остальные лишь бледная копия и так далее. Мрачные перспективы после фатальной потери второй твоей половинки. Да чего там: либо стреляйся, либо пробуй с альтернативными сексуальными партнёрами. Может, вторая половинка в обоих лагерях водится, а не только в бабском.