– И чего тебе надо в качестве оплаты?! – не поверил мер в свалившуюся на голову халяву.

– Нескольких крепких помощников! – во второй раз спохватился Дон, что чуть не продешевил. – Помочь дотащить всё это! – размахнулся он рукой, очерчивая проклятущий обоз. – До крепости! Есть такие, что не побоятся?!

– Найдутся! – чуток подумав, признал мер. – И сколько тебе надо?!

– Сколько дашь! – начал раздражаться Дон.

Ибо переговоры, на которых приходится нещадно драть глотку, не вдохновляют на долгое и вдумчивое обсуждение проблем.

– Короче! – заорал он уже почти зло. – Или забираете и даёте людей! Или мы уводим ваших коров! И ваше зерно!

Мужик весь искрутился в поисках засевшей где-то поблизости засады. Дескать, они ворота откроют, а из кустов на них кинутся злодеи.

– Не смеши! – презрительно проорал Дон. – Кому ты нужен с твоими голодранцами?! Что у вас брать?!

– Почему ты отдаёшь нам своё добро?! – потребовал внятных объяснений мер.

– Потому, что дал обет богу, – подсказала умница Дайна, подкравшись к бесполезно потеющему на переговорах манипулятору.

Тот проорал подсказку, и мер тотчас пропал со стены. Через несколько минут то, что тут служило воротами, со скрипом отворилось. Наружу высыпало целое войско из десятка мужиков и десятка же сопляков. Мер шествовал к Дону впереди своего воинства. А дойдя, решился и выпалил:

– Мы берём твой дар!

– Шевелитесь, – проворчал Дон, ибо стадо уже почти миновало крепостцу. – Коров выбирайте сами. Мы для вас выставку устраивать не станем. Торопимся.

– Два десятка? – уточнил мер, сделав своим жест рукой, дескать, хапайте, что дают.

Войско дружно кинулось хапать. Фуф – едва речь зашла о зерне – тормознул свою паранормальную паравагонную конструкцию в ожидании решения. И теперь он слетел с козел расцеплять вагоны. Несколько мужиков уважительно обступили черноволосого Геракла в ожидании результата.

– Забираете вместе с возом, – категорично и грозно выдал Фуф. – И коня. Чего встали? Выпрягайте.

– Так чего, коня тоже отдаёте? – вновь уточнил у Дона мер.

– Вы поторапливайтесь, – проворчал тот, не желая больше тратить силы на то, что можно было решить в полпинка. – Торопимся, – повторил он, дабы не казаться совсем уж конченым невежей.

– Ты бы это добро в крепость не тащил, – задумчиво посоветовал мер.

– Почему? – насторожился Дон. – Мне сказали, что там до сих пор живут её обитатели.

– Да не живут, – досадливо сплюнул мужик, не сводя глаз с сородичей, отрывающих от стада бурёнок. – Это к нам кабаны не так уж часто заглядывают. А у них, почитай, пасутся. Они там вечно в осаде. Где им стадо обиходить? Разве что сожрать. Ты бы лучше стадо прямиком в Чесла тащил. Там народ живёт куда привольней. Тамошний владетельный барр Радгар мужик толковый и сильный. Дружина у него добрая. И народ из разорённых сёл к нему бежит. Чесла себя защищает. И коров защитит. А в крепости их голодом заморят, покуда сожрут. Там всего-то с пару десятков народа осталось. Да и то бабы с детишками.

– А почему у вас до сих пор нового нара не завелось? – спросил Дон. – У прежнего что, наследников не осталось?

– Дочка, – махнул рукой мер. – Да увезли её куда-то. А новому нару что достанется? Старая крепость да разорённый край? Кому такое добро сдалось? Вон даже Радгара из Чесла в нары не затащишь. Это ж где ему силы взять, чтоб всё Черногорье защитить? А уж прочие нары Рунии и вовсе на нас не обзарятся. Они уж давно крест на нас поставили. Да и диктатор. Нет нас для него, будто померли, – горько посетовал мужик.

– Ну, так слушай меня, – пожалел мужика Дон. – Я тебя обманул. Не дёргайся, – усмехнулся он, когда мер схватился на рукоять меча. – Дослушай. Обманул я тебя лишь в одном: никакого обета не было. Всё, что мне нужно, чтобы вы продержались ещё три-четыре месяца. Не умирали с голода и не уходили прочь. Скоро кабаны перестанут разорять Черногорье. Нужно только ещё немного потерпеть. Поэтому я вам зерна со скотиной и подкинул.

– С чего ты взял про кабанов-то? – недоверчиво процедил мер, так и не сняв руки с меча.

– А мой господин колдун, – брякнула затаившаяся за спиной манипулятора Дайна. – Могучий. Ты, дядька, не сомневайся. Он тех кабанов во как, – девица сделал зверскую рожицу и потрясла сжатым кулачком. – Сама видала, – поспешила она заверить недоверчиво щурящегося мужика.

– Чего она несёт? – уточнил мер.

– Правду, – вздохнул Дон, поднимаясь с валуна, где беспощадно отсидел задницу. – Всё. Мне пора. Я тебя предупредил. А там уж сам решай. Прощай, – махнул он рукой и потопал догонять облегчившийся воз Фуфа.

Дайна семенила рядом, виновато сопя. Дескать, влезла в мужской разговор незваной-непрошеной.

– Ты умница, – похвалил её Дон и спросил: – Как думаешь, поверил? Не уйдёт в Белогорье?

– Да он и без того бы не ушёл, – удивилась аборигенка. – В холопство-то? Да черногорцы скорей зарежутся.

– Юген же ушёл, – напомнил Дон.

– Так он один у них защитник остался, – резонно заметила Дайна. – Куда уж деваться? А тут вон ещё мужиков полно. Продержатся, – пообещала она. – Особо теперь, когда хлебушком разжились. А уж с коровками паче того продержатся.

– А что ты думаешь, насчёт Чесла? – решил Дон, что совет столь здравомыслящей особы лишним не будет. – Может, действительно отогнать коров туда? Не хотелось бы узнать, что столько корячился ради того, чтобы коровы сдохли от голода в этой их крепости.

Дайна ответила не сразу, чем обрадовала: значит, реально подумала, прежде чем выступить.

– В Белогорье сказывают, будто в нары черногорцы страшно хотят Радгара из Чесла. А тот, дескать, упирается. На базаре слыхала. Многие о том твердили, как слышали, куда мы путь держим. Вот и здесь о том же говорят. Стало быть, тот Радгар важный господин. Как бы обиды ему какой не учинить.

– И как бы так её не учинить? – придирчиво уточнил манипулятор.

Ибо блоку идентификации для вычисления оптимального варианта требуется такая пропасть исходной инфы – неделю можно проводить опрос населения и всё равно промахнуться. Сколько людей, столько и мнений – чего бедняга «эрудит» никак не всосёт своими заковыристыми «мозгами». Как в таком разе систематизировать?

– Надо бы тому барру Радгару подарочек преподнести, – осторожно посоветовала Дайна.

– Ага! – раздосадовался Дон. – Ещё и к нему заворачивать. А это, между прочим, на западе от крепости. Нужно будет туда тащиться, а после обратно к ней. А у нас с тобой граги, которых вечно прятать не получится. Вообще удивляюсь, как там девки до сих пор не спалились.

– А дядька Муран на что? – хитренько так чирикнула Дайна.

– Какой дядька Муран? – не понял Дон.

– Так, провожатый наш. Его старшим с нами послали. Вон-он там! – приподнялась Дайна на цыпочки и, вытянув руку, засеменила балериной: – Он наперёд стада убежал. Чтоб, значит, грагов первым встретить да попотчевать. Не знает же, кого защищать вздумал. Вот его и подрядить, чтоб в Чесла подарочек доставил. Он ломаться не станет. С сильным барром и в прочих-то местах ссор не желают. А уж тут и подавно. Дойдём до крепости, а оттуда уже и в Чесла кого-нибудь послать. Ещё иначе можно, – продолжила комбинировать девчонка. – Пускай из Чесла, раз там воины сильные, сами за стадом явятся. Не переломятся за ради дармовщины, – уже вполне по-хозяйски окрепшим голоском резюмировала Дайна.

А Дон всматривался в разглагольствующую комбинаторшу, словно впервые увидал. Не столь яркая красотка, как его гадины. Круглое личико, высокие скулы, большие ярко-тёмно-серые глаза. Чуть курносый обалденный носик, ямочки, пухлые губы. Обаяшка – так бы и потискал. Она вроде Паксаи: не сказать, что красота писанная, а мозги так и размягчает. Руки к ней так и тянутся. Кто знает, может, и дотянутся – чуть приотстал он, оценивая вид сзади. А что? Девчонка умная, и руки растут, откуда надо. Главное, умеет себя вести: никогда и ничего лишнего, отчего бы ей хотелось зарядить пинка. А то и вообще прибить.