– Ты о чем?

О чем из того, что было вчера вечером, спрашивает Кендис? Его враждебность по отношению к мачехе? То, как он избегает личных вопросов, которые ему задает семья? Наше притворство, которое кто-нибудь мог заметить, если бы пригляделся?

– Он какой-то обидчивый. Сильнее, чем обычно. – Она оглядывается через плечо на гигантский шведский стол. – Закажем по меню или выберем шведский стол?

– Не люблю шведский стол, – отвечаю я в надежде, что она забудет про предыдущий вопрос. – Всегда кажется, что плачу больше, чем съедаю.

– Согласна. – Кендис со вздохом открывает меню. Хотя, возможно, нам стоит передумать. Завтраки здесь дороже, чем шведский стол.

– Ну тогда шведский стол. – Я отодвигаю меню. Кендис сообщает официанту о нашем выборе.

Когда он уходит, я откидываюсь на спинку стула. Торопиться некуда.

– Очередь пока длиннющая, – говорю я ей, хмуро смотря на чашку черного кофе. Я бы предпочла латте, но у них в меню почти нет никаких вариаций кофейных напитков. Нужно сказать об этом Кэролайн, чтобы она передала своему парню, чья семья владеет сетью отелей «Уайлдер», ведь она имеет на него кое-какое влияние.

– Ага, подождем пару минут. – Кендис наливает молоко в чай и помешивает напиток ложкой. – Джаред после ужина был в плохом настроении?

Черт. Я надеялась избежать этой темы.

– Думаю, он был раздражительным из-за пробок.

Неубедительное объяснение, но это все, что я смогла придумать.

– Кажется, его все раздражает. Кроме тебя. – Она понимающе улыбается. – За ужином вы выглядели так мило.

Да уж, вчера он ко мне почти прилип. И я боюсь, что сегодня он будет вести себя так же. Каждый раз, когда мы встречались взглядами, у него было такое… интимное выражение лица, будто у нас есть какой-то пикантный секрет. Он, конечно, есть, но это не совсем то же самое.

– Никогда не видела, чтобы он был так ласков с женщиной, – продолжает она. – Он не любит публичных проявлений привязанности.

– Почему меня это не удивляет?

Мы смеемся. Может, мне не стоило этого говорить? Как он хочет, чтобы я вела себя с его сестрой? Мне с ней так комфортно, что я теряю бдительность. Я не собираюсь раскрывать ей все карты, но я чувствую, что она – друг. Настоящий.

– Я рада, что вы вместе. Его прошлые девушки мне совершенно не нравились, – заявляет Кендис. – Не то чтобы у него их было много…

Я наклоняюсь, готовая выудить у нее сплетни.

– Правда? Расскажи.

Кендис смеется и качает головой:

– Не знаю, захочет ли он, чтобы я трепалась о его личной жизни. Ты же знаешь, какой он скрытный.

Отлично. Значит, он и сестру научил защищать его личную жизнь?

– Я умею хранить секреты.

Кендис оглядывается, будто боится, что Джаред притаился за огромным растением в горшке позади нее.

– Ну, у него не было серьезных отношений уже пару лет. По крайней мере, о которых я бы знала.

Я хмурюсь:

– Пару лет?

Хм. Все сходится. Он ходит в «Блаженство» как раз столько же, может, немного больше. Все время, что я там работаю. Он регулярно приходил, покупал милые мелочи, которые, как мы думали, он дарил женщинам, с которыми состоял в отношениях. А потом он их бросал.

Возможно, мы ошибались. Но я вряд ли наберусь смелости, чтобы спросить у него об этом.

– Ага. Сумасшедший, правда? – Она кивает и с нетерпеливым выражением на лице начинает рассказывать: – После того, что случилось с…

– А, вот вы где. А я вас искал. – Прямо надо мной раздался голос Джареда. Я едва не вскрикнула от испуга. В широко раскрытых глазах Кендис читается только одно.

Спалились.

– О. Привет! – Я поднимаю взгляд и вижу, что он стоит прямо за моим стулом и улыбается, как любящий бойфренд. Я поднимаюсь на ноги, оборачиваюсь, обхватываю его шею руками. – Доброе утро, соня!

Я изо всех сил стараюсь его отвлечь. Надеюсь, он только что подошел и не слышал то, что говорила мне Кендис. Этот парень ничего не упускает из виду.

Он кладет руки мне на бедра, наклоняет голову и прижимается губами к моим. По всему моему телу пробегают мурашки, и я не могу сдержать улыбку, когда он отстраняется.

– Доброе утро, – бормочет он. Я смотрю ему в глаза. В его взгляде читается «Давай вернемся в номер и будем все утро заниматься сексом». Он смотрит с теплотой и вниманием. Ну просто идеальный парень.

Черт, как же он хорош.

Я опускаю взгляд на его красную футболку Nike и черные спортивные шорты.

– Идешь на тренировку?

– Планировал. – Он целует меня в лоб, его губы задерживаются и клянусь, я чувствую, как он вдыхает. – Но решил спуститься и посмотреть, чем вы тут занимаетесь.

– Завтракаем. Выбрали шведский стол. Там есть вафельный бар. – Я поворачиваюсь как раз вовремя, чтобы увидеть, с какой лучезарной улыбкой Кендис смотрит на брата, пытаясь уговорить его остаться. Думаю, она тоже хочет отвлечь его. – Присоединяйся к нам.

– Вафельный бар? – Он морщится, будто ему не нравятся вафли.

Серьезно? Кто не любит вафли?

– Там и омлеты есть, – добавляю я.

– Это можно. – Он сжимает мои бедра. – Пойду посмотрю, что еще у них есть. Скоро вернусь.

Как только он уходит, Кендис чуть не подпрыгивает на стуле.

– Как думаешь, он слышал, что я сказала?

– Не знаю. – Я делаю глоток кофе, морщась. Все еще слишком крепкий, несмотря на сливки и сахар. Безумно хочется в Starbucks. Кажется, он есть неподалеку.

– Вроде бы ведет себя как обычно. Но ты ничего такого не сказала.

Черт бы его побрал.

– Это верно. Не думаю, что он меня слышал. Хотя он не может винить меня за то, что я разбалтываю семейные секреты подруге, верно? Ты же практически член семьи, раз встречаешься с ним. И, судя по всему, вы без памяти друг в друга влюблены.

Хочется добавить, что мы и актеры великолепные, но я держу язык за зубами.

Через несколько секунд возвращается Джаред, отодвигает пустой стул за нашим столиком и усаживается на него.

– Думаю, я остаюсь. Позанимаюсь после завтрака.

– Не знаю, как ты это делаешь. Я обычно слишком объедаюсь. – Кендис хватается за живот и строит гримасу. Я смеюсь, а она подхватывает.

– Так это потому, что ты ешь слишком много бекона и вафель, – осуждающе говорит Джаред. Смех Кендис затихает. Она злобно отталкивается от стола и поднимается на ноги.

– Я иду за едой.

Как только она отходит, я хватаю Джареда за руку и встряхиваю его.

– Это было грубо с твоей стороны.

– Ну это же правда. – Он пожимает плечами, берет мою чашку кофе и делает глоток. Его выражение лица меняется, будто он готов его выплюнуть.

– На вкус ужасно. – Он ставит чашку обратно на блюдце. – Слишком сладкий.

– Звучишь как серийный убийца, который пьет кофе без сахара. – Я опускаюсь на стул и скрещиваю руки. Он нагрубил сестре и ведет себя так, будто не сделал ничего плохого. Нужно избавить его от этой ужасной привычки. Это меньшее, что я могу сделать, пока он не разрушил и без того хрупкие отношения с семьей из-за того, что совсем не думает, что говорит.

– Я и правда люблю черный кофе, – говорит он, махнув официанту рукой. Джаред заказывает чашку кофе и сообщает, что остальная часть заказа – шведский стол.

Заметьте, он ничего не возразил по поводу комментария о серийном убийце.

Ладно, неважно.

– Может, встанем в очередь? – предлагает он. – Я умираю с голоду.

Я сажусь прямо, пораженная его непроходимой глупостью.

– Джаред.

– Сара. – Он передразнивает меня, слабая улыбка появляется на его идеально очерченных губах. Кто бы мог подумать, что из таких красивых губ могут вырываться слова, которые могут так ранить.

– Ты только что ранил чувства Кендис своим комментарием. Или ты этого не понял? – Я оглядываюсь через плечо и вижу, что Кендис как раз обошла вафельный бар стороной. Ее тарелка выглядит довольно жалко – пара ломтиков фруктов и тост. Бедняжка. – Она теперь не будет есть вафли из-за тебя.

– Ну и хорошо. Ей нужно лучше следить за собой.