– Джаред! – зовет Кендис, когда мы подходим к выходу из примерочных. Вокруг больше никого нет. В магазине вообще почти никого нет, кроме нас и сотрудников за кассой. Даже музыка не играет. Могу представить, как они хотят, чтобы мы поскорее ушли.

– Готов увидеть Сару?

– Да, черт возьми! – рычит он.

Я поджимаю губы, чтобы не рассмеяться. Почему мне так нравится, когда он ворчит?

– Вот и она! – Кендис отходит, и я выхожу, расставив руки, и, медленно покрутившись, наконец останавливаюсь прямо перед ним.

– Ну, что думаешь?

Меня переполняет нервное предвкушение. Я встаю в позу, которую уже принимала перед зеркалом, засовываю руки в карманы.

Он откидывается на спинку стула, рассматривая меня. Его взгляд обжигает, когда скользит по мне, и чем дольше меня изучает, тем жарче мне становится.

– На тебе нет лифчика, – наконец заключает он.

Это первое, что он заметил.

– У меня есть бюстгалтер без бретелек, – ехидничаю я, борясь с желанием дотянуться и пнуть его по голени. Шпильки довольно тонкие, я бы сильно его поранила, если бы правильно прицелилась.

– Хорошо. Не хотелось бы выставлять такое на всеобщее обозрение на семейном празднике, – бормочет он, качая головой. Он что, разочарован?

Вот урод.

– Прекрати критиковать и скажи ей, что она прекрасно выглядит, – шипит на него Кендис.

– Мне нравится. – Он поднимается, пряча за ладонью зевок. – Бери его и пошли.

– Но он же стоит четыреста долларов! – восклицаю я, не в силах сдержаться. Его сегодняшнее поведение еще раз доказывает, что он полный кретин. Мне не должен нравиться этот парень. По-хорошему, нужно разоблачить его в том, кем он и является – обманщиком – и бежать отсюда без оглядки.

– Это не проблема. – Его голос звучит напряженно. – Я позабочусь об этом.

Я смотрю на него, у меня не хватает слов. Моя грудь вздымается, я чуть не задыхаюсь от ярости. Его взгляд падает на мою грудь и задерживается на ней.

Я издаю звук отвращения и убегаю. Возвращаюсь в примерочную, захлопываю за собой дверь и в ярости прислоняюсь к ней. Закрываю глаза от внезапно нахлынувших эмоций.

Я так близка к тому, чтобы заплакать. Но сдерживаюсь. Никогда не плакала из-за каких-то идиотов и не собираюсь.

Так почему же этот – исключение?

В дверь, к которой я прижалась, стучат. Я вздрагиваю и собираюсь сказать Кендис, что со мной все в порядке, как слышу мужской голос.

– Сара. – Он мгновение колеблется, а потом требует: – Впусти меня.

– Нет. – Я веду себя как ребенок.

Вырвавшийся у него раздраженный вздох был достаточно громким, чтобы я услышала. Я показываю двери средний палец.

– Ты ведешь себя нелепо, – одергивает он.

– Уходи, – требую я, показывая два средних пальца.

– Я хочу поговорить.

– Я сказала, уходи, Джаред.

Он дергает ручку и с легкостью открывает дверь, несмотря на то что я прижалась к ней всем телом.

Я отступаю, когда он входит в крошечную примерочную и закрывает за собой дверь.

Здесь так мало места, он словно занимает собой все пространство, и это меня до безумия раздражает.

Я бросаю на него взгляд и перемещаюсь в противоположный угол слишком тесной примерочной, чтобы создать между нами как можно больше пространства.

– Прости, – говорит он, прислоняясь к двери.

Он выглядит измученным. Галстук приспущен, пара верхних пуговиц на рубашке расстегнуты и открывают дразнящий вид на его мужественную шею.

Пиджак и брюки помяты. Мне нравится его немного неряшливый вид. Так он выглядит более человечным.

– Это Кендис тебя подговорила?

Я ни на секунду не поверила его извинениям.

Он вздыхает, проводит рукой по волосам и, взъерошив их, медленно моргает, изучая меня.

– Может быть.

– Тогда твои извинения выеденного яйца не стоят. – Я указываю на дверь. – Я хочу, чтобы ты ушел. Сейчас.

– Сара. – Он качает головой. – Я не хотел задеть твои чувства. Я с шести утра на ногах, и мое терпение на исходе. Я понимаю, что моя реакция на твой наряд была не самой подходящей.

– Она была ужасной, – возмущаюсь я, скрестив руки. Из-за этой позы моя грудь выпирает, но знаете что?

Мне все равно. Пусть смотрит. Пусть вожделеет. Он никогда к ней не прикоснется. Никогда.

– Ты ужасный человек, Джаред. Ты знаешь, как тяжело нам было найти этот дурацкий комбинезон? Сколько одежды я перемерила прежде, чем наконец остановилась на этом? Я все это делаю только для тебя, и ты это знаешь. Я выхожу, чтобы показать тебе его, а тебе как будто все равно. Ты даже толком на меня не посмотрел, зато побеспокоился о том, не выпадут ли из него сиськи!

– А что, могут выпасть? – Он снова останавливает взгляд на моей груди, и мне хочется дать ему пощечину. Или поцеловать его. Или схватить и прижать лицом к декольте. Что он тогда сделает? Оттолкнет меня? Или стянет ткань и проведет губами по моей обнаженной коже?

Боже, нужно остановиться. Очевидно, у меня проблема.

– Нет, не могут. Я позабочусь об этом, и при твоих родителях ничего выпирать не будет, не беспокойся.

Я отворачиваюсь, чтобы не чувствовать его взгляд на моей обнаженной коже. Взглянув на свою грудь, я вижу, что кожа покраснела.

Ух. Этот мужчина просто выводит меня из себя.

– Мои родители… – Его голос срывается, и он прочищает горло. Потом снова прокашливается. – Моя мать. Она… гхм… она умерла.

Черт. Точно. Его мама умерла, и я об этом знаю, но приходится притвориться, что для меня это новость.

Медленно повернувшись, я вижу, что он стоит, засунув руки в карманы, и выглядит немного потерянным. И очень грустным. Это читается в его глазах. Я заглядываю в них и вижу лавину бурлящих эмоций. Эмоций, которых я в нем никогда раньше не замечала.

Потом он моргает, все исчезает, а я, не удержавшись, делаю шаг к нему.

– Мне жаль, – вздыхаю я.

Он пожимает плечами:

– Это было давно.

Я сжимаю челюсть, готовая признаться в своей душещипательной истории, но тут он отворачивается от меня. Я созерцаю его широкую спину. Он откидывает голову назад и говорит, глядя в потолок:

– Тебе нужно понять, Сара. Иногда, когда я устаю или на нервах, я веду себя как…

– …засранец? – Я заканчиваю предложение за него.

Джаред оглядывается через плечо, одаривая меня слабой улыбкой:

– Ну да.

Он молчит, и я едва не задыхаюсь от слов, которые мне хочется ему сказать, поэтому позволяю себе сделать это.

– Если ты хочешь, чтобы я тебе помогла, ты должен по крайней мере относиться ко мне с уважением, Джаред. Ты все время ведешь себя как говнюк, и я не хочу иметь с тобой ничего общего, – говорю я его широкой спине.

– Да. Я понял. – Он опускает голову, уставившись в пол, и откидывает ногой одно из платьев. – Отвратительное.

– Знаю. – Я вздрагиваю, когда он снова отбрасывает платье. Чувствую себя неловко. Когда работаешь в розничной торговле, знаешь, как все устроено, и сочувствуешь каждому магазину, в который заходишь. И этому тоже. Он поднимает голову, оглядывая все платья, которые висят в примерочной – а их очень много.

– Мне не нравятся все эти платья.

– Спасибо за честность, – отвечаю я с сарказмом.

– Эй, я не хочу врать. – Он поворачивается лицом ко мне. – Это была идея Кендис? Платья в цветочек?

– Нет, вообще-то моя. Она как раз принесла мне это. – Я достаю руку из кармана и показываю на комбинезон, который все еще на мне. – Думаю, она сделала правильный выбор.

– Определенно. – Он подходит ближе. Так близко, что я чувствую, как он выдыхает.

– Мне правда очень жаль, Сара. Я не хотел ранить твои чувства.

Я поднимаю подбородок, встречаясь с ним взглядом. Я не могу сказать, что прощаю его. Пока не готова.

– Я принимаю твои извинения.

Он протягивает руку. Он хочет, чтобы я ее пожала?

– Значит, у нас все хорошо?

– Думаю, да.

Я позволяю ему взять мою руку, и он притягивает меня к себе, отчего я почти задыхаюсь. Я упираюсь ладонями ему в грудь. Сердце колотится.