Мое тело замерло, как будто меня застали за чем-то, чего я не должна делать, и я хотела избежать внимания. Глаза Сибил подозрительно сузились, и мне показалось, что она не поверила в мою ложь.

— А правда, что Боги такие страшные? — спросила я Сибил, пока мы смотрели на спину Эссос. Я смотрела на нее, пока она наблюдала, как его длинные ноги исчезали за дверью. Я снова задалась вопросом о них двоих, но эта мысль быстро исчезла, когда она посмотрела на меня, нахмурившись.

— Раз ты спрашиваешь об этом, значит, была недостаточно внимательна сегодня. — слова Сибил звучали у меня в голове, когда я шла за ней из галереи, размышляя, не заслужила ли я каким-то образом плохую оценку.

Вечером, пока я собиралась, в мою комнату зашла Кэт и с удивлением заметила, что синяк на моем лице исчез.

— Ты наконец-то устала от него, и позволила Сибил его вылечить? — спросила она. Кэт принесла свое платье в мою комнату и повесила его на крючок возле шкафа. Бросив туфли на пол, она легла на мою кровать, накручивая на палец свои локоны, в предвкушении сплетен.

— Вообще-то, — медленно сказала я, — после того, как вы ушли из галереи, я встретила там Эссоса. Я позволила ему исцелить меня. — я старалась говорить об этом как можно беспечнее, но она видела меня насквозь, как может видеть только сестра.

— Разве это не нарушает правило «не оставаться наедине»? — спросила она, явно желая узнать больше. Я сидела у своего столика и наблюдала за ней в зеркале. Она легла головой вниз, ее голубые глаза наблюдали за мной, пока я наносила тушь. Как у нее от этого не болела голова, не знаю.

— Очевидно, это должна была быть экскурсия для всех, но он опоздал, и все ушли. Сибил все время находилась рядом.

Кэт ухмыльнулась. Она не злилась, что все пропустила, и мне это в ней нравилось.

— Как здорово, должно быть, остаться с ним наедине, без Зары, пускающей по нему слюни.

Похоже, она искренне радовалась за меня, и это усугубляло мою сокрушительную ревность. Я едва сдержала улыбку, когда она говорила о нем со мной. У меня никогда не получалось быть нормальным человеком.

— На самом деле было очень приятно не беспокоиться о том, чтобы делить его с другими, — сказала я, вставая, чтобы достать свое платье.

Кэт положила свое платье на мою кровать, прежде чем подойти и обнять меня.

— Это потому, что ты была единственным ребенком в семье, а потом тебя забрали приемные родители. У тебя редко что-то было свое, поэтому ты по своей природе ненавидишь делиться.

Я обняла ее в ответ, радуясь, что ее ребра зажили, и можно сжимать их столько, сколько захочется. Кэт понимала меня так, как даже я не понимаю себя. Иметь в своей жизни такую, как она, означало отсутствие необходимости объясняться, когда становилась раздражительной из-за своих поступков. Именно поэтому мы были соседями по комнате с первого курса. Она моя подруга-родственная душа, моя коллега по телешоу, и я так рада, что она теперь со мной.

— Это что, разговор о «Мыслить как преступник» или урок психологии? — поддразнила я ее, она пожала плечами и вернулась к своему платью.

— Немного и того, и другого, — фыркнула Кэт и перешла к обуви, восхищаясь сапогами на высоком каблуке.

— Как ты так хорошо справляешься с этим? — спросила я ее, понимая, что мой вопрос имел более широкое значение.

Она заколебалась, прежде чем ответить.

— Поскольку я была не единственным ребенком, мне приходилось делиться всем. Кроме того, помогает смотреть на это как на собеседование, а не на отношения. Я прагматична. — она швырнула в меня сапоги. — Я устала помогать… хоть раз выбери мне платье!

Я рассмеялась и последовала за ней в ее комнату в другом конце коридора, одежда, которую она принесла с собой, осталась в моей комнате.

— Ты сама пришла в мою комнату! И принесла с собой платье! — сказала я в ответ.

Она хмыкнула и подняла голову выше. Открыв для меня дверь, она пошла в свой гардероб.

— Я передумала насчет этого платья, помоги мне выбрать другое.

Мы оставили ее дверь приоткрытой, но я удивилась, когда она открылась. Выяснилось, что виновник — не кто иной, как Дэйв. Он запрыгнул на ее кровать и устроился поудобнее. Как всегда, он вилял хвостом, и Кэт погладила его красивую серо-голубую шерсть.

Я достала красное платье, расшитое золотыми цветами. Кэт заколебалась, затем подошла ближе. Она медленно улыбнулась, видя мой выбор. Позже я помогла ей подготовиться. Несмотря на то, что она не будет сидеть рядом с Эссосом, я постаралась, чтобы она выглядела сногсшибательно.

Возвращаясь в свою комнату, я увидела фигуру, идущую по коридору, и крикнула.

— Тиффани!

Она повернулась ко мне и улыбнулась.

— Привет, Дафна.

Я прислонилась к дверному косяку и скрестила руки, сосредоточившись на ней. Дэйв последовал за мной и сел на пол у моих ног.

— Я хотела узнать, как у тебя дела. Вчера вечером ты выглядела немного подавленной.

Она кивнула, соглашаясь, и я открыла дверь в свою комнату, приглашая ее. После секундного колебания она зашла и села на мою кровать. Дэйв подбежал к ней.

— Я скучаю по Стиву, и мне трудно его забыть. Я не хочу быть с Эссосом. Но просто… не готова двигаться дальше. Не готова оставить Зару. — она шмыгнула носом, перед тем, как по ее лицу побежали слезы.

Я передала ей коробку с салфетками и села рядом, подогнув под себя ноги. Краем глаза я заметила, как Дэйв лизнул ее ногу.

— В этом есть смысл. Вы были вместе с первого курса.

Она покачала головой.

— Мы начали встречаться еще в выпускном классе средней школы. Встретились на выходных и очень понравились друг другу. Мы планировали свадьбу после колледжа, понимаешь? Я думала, что у нас с ним будет долгая жизнь, и чувствую, что меня этого лишили. — Тиффани высморкалась и встала, чтобы выбросить использованную салфетку в мусор. Она постояла, прежде чем начать расхаживать, ее длинные ноги проносили ее через всю комнату всего за несколько шагов, прежде чем она обернулась.

— Мне кажется, что многие здесь так думали. — я следила за ней, пока она продолжала ходить.

— Что ж, думаю, это чушь. Я этого не заслужила, и это несправедливо. — она остановилась и посмотрела на меня. Я не могла с ней не согласиться.

— Ты думаешь перейти в загробную жизнь? — деликатно спросила я. В разговорах возле бассейна и за завтраком эту тему старательно игнорировали, подозреваю, потому что нам всем было не по себе от этой мысли. Это все равно, что спросить кого-то, собирается ли он завести ребенка после свадьбы. Вы никогда не знаете чужих планов на жизнь, а в данном случае неизвестно, какие еще могут быть последствия.

— А я могу? Но что это вообще значит — попасть в загробную жизнь? — продолжила она, не ожидая ответа.

Я покачала головой. Хотелось бы, чтобы Эссос или Сибил дали нам какую-то информацию. Загробная жизнь больше похожа на «Хорошее место», или мы говорили о более библейской загробной жизни?

— Хотела бы я знать. Но ты права, ты не заслужила этого. Никто из нас не заслужил. Ты заслуживала долгой жизни со Стивом, выйти замуж и родить детей, если ты этого хотела. Не уверена, что кто-то уже сказал это, но мне очень жаль.

Я встала и подошла к ней, положив руку на ее плечо, успокаивая.

— Может, мы и погибли, но также скорбим о потере всех в нашей жизни. Знай, что я рядом, если ты захочешь поговорить об этом или просто поделиться воспоминаниями о Стиве или твоих родителях. Я думаю, нам стоит поговорить с Сибил и предложить ей провести… вечер, чтобы оплакать тех, кого мы потеряли.

Тиффани крепко обняла меня.

— Считаю, это потрясающая идея… мы должны предложить ее сегодня за ужином. Я думаю, пока что я останусь, не брошу Зару. Она моя лучшая подруга, а я только что потеряла Стива… не хочу потерять и ее. — слова Тиффани не стали для меня сюрпризом. Я тоже самое сделала бы для Кэт. — Мне нужно подготовиться к сегодняшнему ужину… мои волосы не заплетутся сами по себе. Но спасибо, что протянула руку помощи, правда. — она сжала мои руки, мило улыбнувшись, а затем ушла.