Ее темные глаза задержались на мне на мгновение, прежде чем она вышла из автобуса.

— У кого-нибудь есть связь? — окликнула одна из девушек, сидящая в передней части автобуса. Мой мозг не сразу узнал Тиффани; ее когда-то черные косы, были распущены, а дикие глаза смотрели в телефон, пока руки поднимали его к потолку в поисках сигнала.

Все достали свои телефоны, чтобы проверить, но разочарованные стоны выдали их. Я увидела свой телефон на полу автобуса и подняла его. Сразу же поняла, что он бесполезен. В какой-то момент хаоса он разбился, и экран больше не загорался.

Меня охватило раздражение, потому что теперь мне придется объяснять родителям, что я разбила свой телефон в результате несчастного случая и поэтому не отвечала на звонки. Когда мы приедем в Сан-Диего, пляжу придется подождать, пока я смогу купить новый телефон, пусть даже временный.

Я повернулась к Кэт и осмотрела ее. У нее порвана куртка, но в остальном она выглядела нормально. Она сжимала в руке свой сломанный телефон, а другой потирала локоть.

— Ты в порядке? — спросила я, положив ладонь на ее руку. Ее руки дрожали, а ее обычное спокойствие улетучилось.

— Ты же меня знаешь! Я просто немного потрясена. Кроме того… — ее голос был высоким, что также ей не свойственно. Кэт перевела взгляд на меня, чтобы лучше рассмотреть мой висок. — Это у тебя рана на голове.

Казалось, она рада, что могла на чем-то сосредоточиться. Моя травма помогла ей прийти в себя. Кэт продолжала копошиться в сумках и достала кошелек, затем порылась в нем. Всегда готовая, она достала пачку салфеток, наклонилась вперед и осторожно прижала несколько штук к ране.

— Она почти не кровоточит, — буркнула я, взяв в руки салфетку. Но, когда посмотрела на нее, та оказалась вся красная, что опровергло мои слова. Я пожала плечами. — Раны на голове всегда кровоточат, а это дешевые салфетки. Кроме того, мне еще и холодно. — я не упомянула, что мне трудно открыть левый глаз… она, наверное, и сама это видела.

— Где ты этому набралась? Пересмотрела «Анатомию Страсти»? У тебя, наверное, шок. Как и у всех нас. — она огляделась, ища что-нибудь еще, что сможет остановить кровотечение.

Я свернула салфетки вместе и прижала к голове сильнее, чем раньше. Мне казалось, что я впадаю в шок… мой пресс начал болеть от напряжения. Я пыталась расслабиться, но волнение возвращалось, и меня бил озноб.

— Где ты этому набралась? Пересмотрела «Анатомию Страсти»? — повторила я за ней, как попугай.

Водитель автобуса вернулся, прервав ход моих мыслей.

— Девочки. Плохие новости: у нас спустило колесо, и у меня нет насоса. И мне не удалось связаться с диспетчерской службой по поводу нового автобуса для вас. — он снял кепку и снова потер голову. — Хорошая новость в том, что та девушка сказала, что ее босс живет рядом и предложил приютить вас, пока я попытаюсь связаться с диспетчерской. Как бы я ни ненавидел сидеть на ровном месте, у меня нет выбора. Слишком опасно оставлять вас, дамы, на обочине дороги неизвестно на какое время. Простите, знаю, что вы планировали сходить на пляж сегодня, но, может быть, у него тоже есть пляж, который вы можете посетить, пока мы ждем.

Он сел и завел автобус, оставив нас размышлять о поездке в это странное место. Вокруг начали строить догадки о том, куда мы направляемся. Несколько девушек издали нечеловеческие звуки, испуганные шумом, который исходил от спущенного колеса, скрежеща по асфальту.

От этого звука я вздрогнула. Мне нужно было выйти из этого автобуса.

Мы ехали несколько минут, которые казались целой вечностью. Наконец, мы свернули, и я сосредоточилась на проселочной дороге, прислонившись лбом к окну. Я ожидала, что стекла нет, но оно оказалось на месте. Наверное, я ударилась головой сильнее, чем думала.

Вдоль дороги тянулись густые, высокие живые изгороди, которые закрывали обзор, пока они, наконец, не уступили место пальмам. Это дорога казалась бесконечной — она извивалась и поворачивала, ведя нас все ближе и ближе к побережью, пока мы не остановились на полукруглой подъездной дорожке перед большим домом. Весь автобус погрузился в тишину. Я натянула толстовку, но так и не согрелась, чего так ждала.

Обеспокоенная женщина вернулась в автобус.

— Уверен, Кенни… — она похлопала водителя автобуса по плечу, — объяснил вам, мой босс живет здесь. Он был любезен и предложил вам место, где вы сможете отдохнуть, пока вы ждете. Пожалуйста, соберите свои вещи и покиньте автобус. Мы позаботимся о том, чтобы вам была оказана медицинская помощь. — мгновение никто не двигался.

Прежде чем она успела выйти, Тиффани вскочила со своего места.

— Не могли бы вы дать позвонить мне своему парню? Мне нужно сообщить ему, что мы задержимся.

Она замерла, прежде чем повернуться и посмотреть на Тиффани. Грустно улыбнувшись, она кивнула и вышла из автобуса.

— Это значит «да»? — спросила Тиффани, посмотрев на нас, как будто кто-то мог дать ей этот ответ. Она взяла свои вещи и первой вышла. Медленно мы все начали выходить, у каждого из нас имелись какие-то раны от сегодняшнего дня, будь то физические или эмоциональные.

Я вышла последней и, прежде чем сделать это, еще раз осмотрела автобус. Когда огляделась вокруг, то увидела порванные и поврежденные водой сиденья. Мне стало больно дышать, но потом моргнула, и видение исчезло.

Я надеялась, что, выйдя на Калифорнийское солнце, почувствую себя теплее, но вместо этого стало холоднее, как будто я попала на Аляску. Мы все выстроились возле автобуса, и я заметила, что Кенни больше нет с нами.

Снаружи автобус выглядел целым, в отличие от нас. Отзвуки удара металла о металл заставили меня искать по бокам хоть какое-то доказательство этого шума… царапину, вмятину… но ничего не было. Прежде чем успела подумать об этом, я протянула руку и дотронулась до автобуса, чтобы удостовериться, но моя рука останется только грязной.

Я посмотрела на загадочную персону.

— Где водитель? — спросила, прежде чем она успела что-либо сказать. Женщина моргнула, изображая безмятежную, но фальшивую улыбку.

Я ей не доверяла.

— Он внутри, пытается дозвониться по домашнему телефону, чтобы вызвать запасной автобус. Прошу всех следовать за мной. — она повернулась и пошла к дому, и только тогда я осознала, что за великолепие передо мной.

Дом больше напоминал замок. Не хватало только подъемного моста, ведущего к входной двери, с большим стеклом и плетением из железа. Мой взгляд задержался на тонком узоре цветов, который легко заметить, но куда бы ни посмотрела, я замечала, что они переплетались с солнцем.

Входная дверь открылась до того, как наш гид подошла к ней, как будто в ней был заложен датчик движения, и мы все зашли внутрь. Мне казалось, что правило номер один из детства… не идти за незнакомкой… было быстро забыто от той доброты, которую нам демонстрировали. Даже если опасность не явная, всегда есть элемент «брать и отдавать». Нам ужасно много «давали»; интересно, какой будет цена за это.

Оглядевшись вокруг, я удивилась, как много земли занимало это поместье. По обеим сторонам дома тянулись высокие живые изгороди, которые скрывали дом от посторонних глаз, и мне стало интересно, что они скрывают.

Мои сланцы шлепали по полу, который, похоже, был выложен мрамором. Я услышала, как одна из девушек прошептала, что босс, должно быть, миллиардер, потому что не только дом шикарный, но и колонны внутри выглядели почти как золотые. У меня появилось множество предположений о том, кто может быть владельцем этого дома.

Три собаки… питбули… подбежали, постукивая когтями по полу, и обнюхали нас. Я всегда любила кошек, но этих троих мне хотелось прижать к груди. Желание дать им бекон или какое-нибудь другое лакомство было просто непреодолимо, но опять же, какой щенок не заслуживает лакомства?

Многие девушки, которых раньше трясло, выглядели расслабленными и спокойными, когда собаки их обходили. Даже Марта, которая, как я знаю, боится собак, не отошла в сторону. Вместо этого она потянулась к ним, чтобы погладить, перекинув свои длинные рыжие через плечо. Это движение открыло неприятный порез на ее щеке, полученный в результате несчастного случая, если засохшая кровь являлась хоть каким-то показателем.