Я никогда не думала, что это возможно, но с каждым его взглядом чувствовала, как меня охватывает желание быть рядом с ним еще больше. Я бы хотела, чтобы он улыбался все время, поскольку казалось, что комната становилась ярче, а глаза светлее.

— Как это возможно? — спросила я, позволив Эссосу подвести меня к скамейке. Его рука лежала на моей спине, когда мы сели, и я хотела, чтобы он оставил ее там навсегда. Я сидела всего мгновение, затем резко встала и легла на пол, чтобы посмотреть на потолок.

— Мы находимся в другой плоскости. Этот дом существует на Земле… на вашей Земле… но то, где мы находимся, не является ни здесь, ни там. Я могу хранить вещи из мира смертных здесь, не перемещая их. Дверь в Сикстинскую капеллу — это своего рода портал в реальность. Мне легче делать это, чем посещать мир смертных.

Я кивнула, как будто в этом был смысл.

Эссос встал со скамейки и подошел ко мне, а затем лег на пол рядом со мной, наши головы находились очень близко. Я повернулась, чтобы посмотреть на него, и заметила пару веснушек на его носу. Когда он повернулся ко мне лицом, наши носы почти соприкоснулись, и его глаза расширились от того, как близко мы находились.

С такого расстояния трудно было не заметить, как его взгляд опустился на мои губы, а затем снова поднялся, прежде чем вернуться к потолку. Он сглотнул.

— Это немного за пределами чьего-либо понимания. Если бы это не была моя собственная жизнь, не уверен, что сам бы ее понял.

Следуя его примеру, я снова подняла взгляд, пытаясь увидеть его глазами того, кто присутствовал при строительстве. Я коснулась его руки, не зная, чего ожидать, и он переплел свои пальцы с моими. Его рука гладкая и теплая, когда он провел большим пальцем по моей.

— Ты всегда правил в одиночку? — спросила я, поворачиваясь к нему лицом. Финн подтвердил, что раньше кто-то был, но не сказал в какой роли. Я надеялась, что Эссос откроет мне немного о своей жизни.

Я знала, что есть ограничения, но, конечно, рассказывать нам факты о себе — не одно из них. Он повернул голову ко мне, и весь тот свет, который я видела всего несколько мгновений назад, потускнел. Я пожалела, что сделала это. Пожалела, что я не могу читать его мысли, пока его голубые глаза изучали мое лицо.

— Нет, не всегда. Но я… я не могу рассказать больше.

Я кивнула.

Он выдохнул, глядя мимо меня, а затем снова взглянул на мое лицо.

— Был кое-кто, кажется, целую жизнь назад. Я не могу сказать большего. — он протянул мне этот кусочек доверия, и я подумала, что вместе с ним и кусочек своего сердца. Я слегка сжала его руку. Похоже, он хотел поговорить о ней или о себе, но эти бессмысленные правила не давали ему этого сделать.

— Кого мы встретим на балу? — спросила я, меняя тему. Сибил рассказала нам кое-что, и мне казалось, что это достаточно безопасная тема.

— Множество Богов и Богинь из Соларема. Нимфы и дриады. Моя семья будет там, но только братья и сестры… никаких детей, как и моих родителей. Они отошли от дел и живут своей жизнью, или чем там занимаются Боги в отставке. — в его голосе прозвучал тоска. — Сибил расскажет тебе о том, кто есть кто на уроках.

— Да, она уже начала. Что случилось сегодня утром, что отвлекло тебя от завтрака? — продолжила я допрос.

Он протянул свободную руку к синяку на моем лице. Его пальцы коснулись моей кожи, но я не отвернулась, наслаждаясь теплом его прикосновений. Это интимный жест, который я видела между своими приемными родителями так много раз.

Мой отец всегда искал повод, чтобы прикоснуться к своей жене, убрать прядь волос с ее лица, поправить пальто, чтобы ей было тепло, взять ее за руку.

Возможно, у меня было не самое идеальное детство, но я выросла, наблюдая за своими бабушкой и дедушкой, которые любили друг друга на протяжении пятидесяти лет, и за своими приемными родителями, которые тоже очень любили друг друга. Я видела, какую жизнь может принести всепоглощающая любовь, и очень хотела этого для себя.

Мои глаза закрылись, и я ощутила запах краски и пыли. Вдалеке услышала смех свой и моего таинственного мужчины. Будто смеялся Эссос. Слышала ли я то, что хотела услышать? Мой голос прозвучал издалека.

— Ты же не думаешь, что он будет стоять на этих подмостках и продолжать рисовать; у меня шея болит от одной мысли об этом!

— Дорогая, обещаю, это будет потрясающее зрелище, когда он закончит. Просто подожди. — его голос — едва слышный шепот на ветру.

— Пожалуйста? — спросил Эссос, его голос умолял, пока пальцы касались синяков. Мои глаза открылись при звуке его голоса.

Мое лицо больше не было опухшим, и Сибил точно имела к этому какое-то отношение. Хоть мне и хотелось оставить их как напоминание того, через что мы прошли, я видела, что синяки причиняли ему боль.

Для меня это напоминание о том, что я умерла… не могу даже представить, что это было за напоминание для Эссоса. Возможно то, что бесчисленное количество женщин должно умереть, чтобы он нашел себе пару. Я могла найти другой способ помнить, что это реально; не обязательно так драматично.

Я кивнула. Непонятно почему, но на этот раз позволила ему исцелить себя, отпустив жизнь, которую знала раньше. Я снова закрыла глаза, когда мое лицо потеплело, и я не знала, румянец это или его сила.

Я держала их закрытыми, пока тепло не исчезло, думая обо всех тех, кого я оставила, и обо всем, что потеряла. Список невелик — только мои приемные родители, Фил и Мелинда, которые, я уверена, оправятся от потери, и мой кот Вафля. Пришло время начать двигаться дальше, вместо того чтобы хранить свою боль и сожаления.

Я открыла глаза, когда Эссос убрал руку. Я уже собралась спросить его о странном сне о Сикстинской капелле и о том, являлись ли эти сны чем-то большим, когда он ответил на мой предыдущий вопрос.

— Сегодня утром в царстве смертных произошло кое-что неприятное, и мне пришлось заняться внезапным притоком душ, а также устранить причину. Я опять не могу все рассказать, только в общих чертах. События Призвания означают, что дела не могут вестись как обычно, поэтому мне пришлось послать своего человека, чтобы разобраться с этим.

Я хотела задать ему еще вопросы, но к нам подошла Сибил и постучала по запястью, сигнализируя, что время вышло. Первым поднялся Эссос, он подал мне руку и помог встать. Возможно, он недооценил свои силы, или я слишком сильно оттолкнулась, но на мгновение я словно взлетела в воздух, прежде чем столкнуться с крепкой грудью Эссоса.

Он поймал меня, прижимая к себе, и его запах успокоил что-то глубоко в моей душе, даря спокойствие, от которого мои плечи расслабились, а тело прижалось к нему. Когда он убедился, что я твердо стою на ногах, Эссос ослабил хватку, но не отпустил мои руки.

Каждая часть моего тела, которая касалась его, посылала заряд по всему моему телу. Сибил откашлялась, заставляя нас отпрянуть друг от друга, как подростков, которых застали за поцелуем. Эссос стер пыль со своей одежды и поправил костюм, как будто мы не сделали ничего плохого.

— Долг зовет. Пожалуйста, оставайся и наслаждайся галереей столько, сколько захочешь. Ты также можешь приходить сюда, когда пожелаешь. — он кивнул мне, затем забрал у Сибил папку и направился к выходу.

— Подожди! — позвала я и не успела договорить слово, как он уже повернулся в мою сторону. Сибил бросила на меня нетерпеливый взгляд, и я поняла, что не могу упустить этот шанс. — Кто такой Дион? — не факт, что я вообще получу ответ, поэтому выбрала что-то незначительное, чтобы убедиться, что мои мечты реальны.

Эссос нахмурился.

— Где ты слышала это имя?

— Один из сопровождающих, должно быть, упомянул о нем. Мне стало интересно.

Мне показалось, я услышала, как Эссос ругается под нос, проклиная Финна, но он слишком далеко, чтобы расслышать.

— Он — Бог вина и разврата. К счастью, он занят в царстве смертных, так что ты встретишься с ним только после Бала Призвания. Мне действительно пора идти.