Ладно, разберемся и с этим, если потребуется.

— Жаль, — расстраиваться я не стал, главное что понял схему.

— Так а что он там делал-то? — призрак задал тот же вопрос, что был у меня.

— В том-то и дело, что ничего, так получается, — я снова пролистал бумаги. — Тут всё подробно записано, но про Соколова больше нигде нет.

— Ну, может есть в канцелярии. Деньги-то выдавались, так что если где-то след остался, то у казначеев. Хотя я не понимаю, зачем это тебе?

— Вот и я не понимаю…

Что-то меня зацепило в этом моменте. Будто намек оставил тот Вознесенский, нанеся на бумагу ещё одну фамилию. Интуиция подсказывала, что это может быть важно. Не необходимо, но важно.

Можно попробовать съездить в казначейство и запросить в архиве бумаги. Раз уж работа нашего рода, то вполне возможно, что дадут.

— Поспать тебе надо, — умудренно заключил предок. — Правильно Прохор говорит, не бережешь ты себя. Поспи и возвращайся со свежей головой. Оно само и прояснится.

Я лишь тепло улыбнулся и его заботе. Того и гляди совсем оттает и тоже признает потомком. Может, и скрытую комнату сам покажет.

— Вы правы, Митрофан Аникеевич, — я поднялся и потянулся, тело затекло, да и глаза действительно сами уже закрывались. — Никуда от меня этот Соколов за одну ночь не денется.

— Учитывая, что он помер давно, то да, — усмехнулся дух.

На том я и попрощался, отправившись в душ, а затем и в постель. В спальне выглянул в окно — всё небо было затянуто тучами, дождь не прекращался. Но чуть стих и ласково убаюкивал своим шелестом.

В такую погоду особенно хорошо спится.

Утро я решил начать с чего-то приятного. Поэтому сварил себе кофе и отправился с чашкой в своё крыло — посмотреть как идёт процесс обустройства.

Всё уже отмыли, пыль и паутина исчезли, так же как и ставни на окнах. Стекла сияли чистотой. Сквозь окна коридора был виден сад, крыша флигеля, часть пруда и статуя ангела. И каркас оранжереи — её крышей как раз занимались рабочие, меняя временное укрытие на постоянную конструкцию. Слабо накрапывающий дождь им ничуть не мешал.

Двери комнат были распахнуты настежь — оттуда доносился запах краски.

Закончат со стенами, отполируют паркетные полы и можно въезжать.

Пока не выяснится с целителем для патриарха, я свои грандиозные планы на меблировку приостановил. На самом деле, мне хватит хорошего матраса и стола для работы. Главное, что тут будет моё собственное убежище. Остальное со временем появится.

Я дошел до самого конца крыла — там раньше был зимний сад. Небольшое полукруглое помещение, застекленное почти до самого пола до потолка. Отсюда тоже всё вынесли, лишь один горшок каким-то чудом остался стоять на низком узком подоконнике.

Распахнул окно, впуская свежий воздух и склонился над последним подопечным матери. Графиня много времени проводила тут, насколько я помнил из детства Вознесенского. Здесь всё было в зелени и цветах, что радовали круглый год.

Неизвестное растение, несмотря на чахлый вид, всё ещё было живо. Среди засохших листьев я заметил слабый зеленый росток, тянущийся к свету.

Как он смог уцелеть за столько лет? Я влил немного светлой силы, помогая ему в такой упрямой борьбе за жизнь.

Присел рядом, свесив ноги на улицу и с удовольствием потягивал кофе, любуясь хмурой погодой. Промозглый воздух отлично бодрил после короткого сна.

Среди кустов мелькнула призрачная княжна и неторопливо приблизилась. Исключительно в целях вежливости. Давыдова знала, что я ощущаю её присутствие и её появление ничуть меня не испугает. Но, в отличие от предка, девушка соблюдала правила приличия.

— Доброго утра, Александр, — её ангельское личико расцвело улыбкой.

— А вам доброго утра, Ангелина, — я приподнял чашку в знак приветствия и указал на подоконник: — Присоединитесь?

— С удовольствием, — дух устроился рядом.

Девушка очень реалистично покачивала ногами и морщилась от редких капель, падающих с карниза.

— Как ваше самочувствие? — поинтересовался я, имея в виду воплощение.

— Ах, чудесно! Я каждую ночь гуляю по саду. Я осторожна, не волнуйтесь.

— Не летаете? — я удивился.

— Не хочу доставлять вам лишних хлопот, — она встряхнула головой и сияние волос рассыпалось по плечам.

— Уверяю, вы не доставите.

— Мне хорошо в вашем саду, — девушка мягко сменила тему. — Он живой.

Княжна взглянула на горшок и улыбнулась зеленому листочку, протягивая к нему полупрозрачную руку. Рука, конечно же, прошла насквозь. Но мне показалось, что растению это понравилось.

Я встряхнул головой. Такая чувствительность к магии природы означала одно — место действительно оживало благодаря действиям Павловой. А я, как универсал, был восприимчив к подобным местам. Тем более тут всё постепенно напитывалось и моей силой.

Земля, сад и особняк становились словно частью меня.

— А как ваша сила? — это было не праздное любопытство, я мало знал о развитии призраков и их существовании.

— Её становится больше, — скромно ответила девушка. — Чем чаще я воплощаюсь, тем больше чувствую, что становлюсь сильнее. Пусть сам процесс забирает часть силы, но при этом и даёт. Это так… удивительно.

Я согласно кивнул. Ладно, время давало духам способность пользоваться эфиром. Но чтобы воплощение… Интересно. Интересно, возможно ли постоянное воплощение?

Но расспрашивать княжну о том, как её отец сделал вместилище духа, я не стал. Мне же наверняка захочется провести эксперимент, а сейчас других дел полно.

Я уже решил, как начну развитие магии разума.

— И знаете, что ещё удивительнее, Александр… — княжна чуть замялась. — Мне кажется, я стала ощущать свой дар.

А вот это действительно нечто экстраординарное. Духи могли пользоваться лишь магией эфира, так как были связаны с ней. О том, чтобы призрак получил доступ к своему дару, я никогда не слышал.

— А какой у вас был дар, Ангелина?

— Природа, — девушка взмахнула рукой, указывая на деревья. — Я чувствую ваш сад, поэтому и поняла. Это совсем иное, не как ощущать живых.

Ещё одна природница — ну и совпадение. Надо бы их познакомить с Екатериной, им бы было о чём поболтать.

— Вы пробовали?

Давыдова вздрогнула и помотала головой:

— Я боюсь.

— Чего же? — не понял я.

— А вдруг… Получится?

У меня не сразу нашлось, что ответить. Опасаться успеха? Впрочем, проведя столько времени в склепе и почти смирившись с судьбой… Нужна смелость, чтобы преодолеть страх изменений.

— Тогда не торопитесь, — улыбнулся я ободряюще.

Мне пришла идея, как помочь княжне. Но для начала нужно было решить один насущный вопрос.

Мы ещё посидели какое-то время, молча наблюдая, как мелкий дождик ласкает листву. Радостное кваканье лягушек из пруда доносилось даже до сюда. Земноводным такая погода явно очень нравилась.

Когда я вернулся на кухню, то застал там Прохора и призрака предка, которые натурально шушукались, словно мальчишки. При моём появлении они сделали вид, что ничего не происходит, синхронно повернувшись в разные стороны.

Я сделал вид, что не заметил. Лишь бы не снова эксперименты с заморской кухней. Двойное усердие в этом деле точно до добра не доведёт.

Выглянул наружу — молоко стояло свежее, рядом с миской были какие-то мелкие следы. То ли кошачьи, то ли ёжика. И стопка газет, завернутая в прозрачную плёнку. Оттуда на меня смотрело лицо императора, тема празднования его дня рождения и предстоящего бала по этому поводу, не сходили в первых полос последние дни.

Я отправил сигнал Василисе и гаргулья спикировала ко мне, изящно приземлившись у ступеней. Я заботливо убрал несколько листьев с её макушки и указал на миску:

— Ты уж для Прохора сделай вид, что тебе нравится. Порадуй старика.

Птичка послушно курлыкнула, а я подкрепил просьбу ментальной поправкой, завязав на слугу особое поведение. Мелочь, а ему приятно будет. Его веру в силу доброты мне нарушать не хотелось.