— Эгидук, тебе на заметку, найди мне что-нибудь побольше, а то здесь неудобно.

— Отец, дракон оказался каким-то мелким, — заметил мускулистый блондин.

— Сын, чаще молчи, сойдёшь за умного, — изрёк Маралдук и похлопал в ладони, привлекая внимание Феса, Эгиды и Малыша. Афралон и так видел, что тёмный бог занял чужой трон и усердно пытался активировать браслет с индивидуальным порталом. Громадный демон снисходительно оскалился и сообщил: — Даже не пытайся. Поле искажения заблокировало все перемещения. Сегодняшний день войдёт в историю как начало эры тёмных веков. Эгидук, назначаешься смотрителем нового дворца! Эй, младший, ты внук моего слуги демона-гористо, отныне будешь помогать сыну выполнять приказы.

— Какая честь, — ехидно заметил Малыш.

— Маралдук, что это значит? — возмутился Фес. — У нас договор о ненападении!

— Я расторгаю его в одностороннем порядке, — ответил Маралдук. — Ты либо падёшь ниц, либо сгоришь в моём пламени!

В начавшемся гвалте, Сергей, не привлекая к себе внимания начал пробираться к выходу, но его заметил Афралон и указывая пальцем на убийцу Арефеса, крикнул:

— Отец, вот он!

Фес оглянулся и, увидев русоволосого атлета, снова пустил в него молнию. Разряд, столкнувшись с амулетом-чешуйкой, рассыпался множеством искорок, зато Сергей сорвался в ускорение. Он никогда ранее не мчался с такой скоростью, но в этот раз от резвости зависела не только свобода, но и счастливая жизнь жён и дочерей. Бронированные створки выхода начали смыкаться, и до полного закрытия оставалось всего несколько секунд. А перед шлюзом замерли три мини-балора, и вероятнее всего не собирались пропускать беглеца. Недолго думая, Сергей активировал чары «внемли гласу свыше», и пока они пытались избавиться от временного спазма мышц, проскользнул под ногами одного демона и рыбкой выпрыгнул в полуметровый проём между двумя бронеплитами ворот. Ощутив непередаваемое чувство падения, он вовремя активировал крылья и взмыл в небеса. Энергии осталось мало, но на полёт должно хватить. Зависнув в воздухе, Сергей взглянул на юг, куда направлялся флот вторжения. Там его сын Тиран, но мальчик под надёжной охраной ставленника Владычицы морей и пока не нуждался в спасении. Перво-наперво нужно связаться с Павлом, а уж потом, заполнив все чакры энергией, вернуться в пирамиду и устроить геноцид всем богам. Взяв амулет чешуйку в руки, он сосредоточился на лице бывшего коллеги и мысленно воззвал:

«Паша, сильно занят? Мне нужна твоя помощь!»

Павел выслушал бывшего коллегу, оглянулся на женщин и, тяжело вздохнув, ответил:

— Я немного занят. Что у тебя?

— Твой воспитанник похитил Тису, Фессалию, Таю и Фаю, а так же моих дочерей. Он в горе Кошмара. Там же Фес, Эгея и Маралдук с Эгидуком. Все хотят моей крови.

Сергей поведал о том, что с ним произошло за несколько дней, и поинтересовался, готов ли экс-землянин оказать содействие в спасении семьи? Павел выслушал рассказ и недолго поохав, уточнил, есть ли у русоволосого приятеля план проникновения в запечатанную пирамиду? И получил ответ: «Нет! После активации режима консервации, в космический корабль практически невозможно попасть».

«Какой смысл возвращаться к горе Кошмара, если двери не раскроются?»

Арфа, наблюдающая за кудрявым шатеном, заметила перемену, произошедшую с ним, и спросила, с кем он общается? Выяснив подробности, платиновая блондинка усмехнулась и потребовала лететь к ним. На вопрос, какая в этом необходимость, она поведала, что даст подробный план внутренних помещений пирамидальной горы. Однако Сергей предложил встретиться в городе Кириф в храме Арефеса, мол, нужно опустошить алтарь и заполнить энергией чакры. Платиновая блондинка кивнула, соглашаясь с разумным доводом и покопавшись в свитках переноса, конфискованных в доме Эгиды, выудила тот, который вёл в город храмов.

Перед тем, как отправиться в спасательную миссию, Павел на всякий случай попрощался с многочисленным семейством. Он понимал, что освободить жён Сергей ох, как непросто — там Фес и Маралдук. Но если этого не сделать, боги, рано или поздно доберутся до Геи и сыновей, а бывший коллега не станет помогать, напомнив пословицу: «долг платежом красен». Во все времена люди оказывали помощь не из сострадания и милосердия, а из-за того что сообща гораздо проще отбиваться от врагов. Впрочем, Павел осознавал, что бой будет тяжёлым. Будь там один Малыш, он бы моментально его усыпил и считай победа в кармане, но старшие боги вносили в расклад элемент непредсказуемости. Но Павел морально подготовился к тому, что не вернётся из битвы. Так или иначе, он добьётся того, что его семью оставят в покое. Они обычные люди и не могут причинить вреда жителям Парадиза, а значит, не опасны и нет никакой необходимости их добивать. Оставалась дочь Феса и Влады, но Василиса девушка с гонором, поэтому после смерти «рабовладельца» вряд ли станет подчиняться Гее.

Павел пообщался с женой и сказал, что может погибнуть. Так же он объяснил, где закопал почти три центнера серебром, чтобы дети не знали нужды. Шатенка слушала мужа и кивала, а потом, вместо того чтобы стенать и изображать скорбь, потребовала вернуться с победой, мол, она пока не проела ему плешь. Почесав густую копну волнистых волос, Павел возмутился, что у него всё в порядке с причёской. Гея чмокнула мужа в щёчку и сообщила:

«Когда супруг-изменник надерёт всем задницы, у меня появится много времени, чтобы исправить это досадной упущение! Ты обязан всех побить и притащить голову неблагодарного Малыша в качестве трофея».

Арфа слушала их диалог и ехидно усмехалась. Когда завершилось импровизированное прощание, платиновая блондинка едко заметила:

— Ох, Кудрявый, ну и продуманная же у тебя жёнушка! Прекрасно понимая, что ты можешь погибнуть, она оставляет себе место для манёвра. Ладно, пусть делает что хочет, главное, она позаботится о сыновьях. Цаца, собирайся, идёшь с нами.

Девушка с серебристыми волосами удивлённо похлопала ресничками и спросила:

— Зачем? я же не воительница!

— Тебя никто не заставит сражаться! Будешь заряжать накопители. Предстоит трудный бой, так что воинам понадобится много энергии, — объяснила Арфа. — Кудрявый, готов?

Павел молча кивнул и вскоре шатен и две блондинки вошли в пространственный переход, чтобы очутиться на горе возле полиса Кириф. Ждали Сергея приблизительно полчаса. Он примчался на нематериальных крыльях и с подозрением осмотрел Арфу. Она тоже почесала макушку, над которой полгода назад просвистел меч Сергея. Павел представил спутниц и посоветовал оставить все обиды в прошлом. А потом они спустились в город без наружных стен.

После того, как наёмники всех мастей ушли в поход, жители вздохнули с облегчением. Никто не задевал горожанок и не устраивал пьяных дебошей. Повсюду тишь и благодать. На улицах опять сидели паломники, ничем не уступающие нищим, а жрецы ходили с гордо поднятыми головами и читали нотации на тему и без. Какому-то усатому старику в хламиде не понравилось поведение Павла — тот, уточняя дорогу в закоулках, не проявил почтения и неправильно поздоровался с уважаемым человеком. Окружающие жреца обыватели начали втихомолку посмеиваться над удивлённым шатеном, а Арфа, понаблюдав за поведением убелённого сединами мужчины, задала вопрос:

«Прожить столько лет и до сих пор не научиться разбираться в людях могут только конченные дебилы. Слышь, убогий, ты что бессмертный? Нет? тогда утухни и не отсвечивай, пока пасть не порвали!»

Разумеется, жрец начал возмущаться, за что получил прямой удар ноги в солнечное сплетение. Старик улетел метров на десять и застонал, а Арфа подняла его за загривок, словно нашкодившего котёнка и закинула на крышу дома. На окрик Павла:

«Арфа, ты опять нарушаешь заповеди дракона!»

Девушка невинно похлопала ресничками и ответила:

«Я же не убила эту развалину! Так, попинала слегка, но ему на пользу! Будет думать, прежде чем пасть разевать!»