Фигурка внутри круга дернулась, она подняла голову и два догорающих факела отразились красным в ее глазах.

— Я попробую еще раз, — голос ее дрогнул. Он уже был почти чужим, низким, сиплым, как будто даже ядовитым.

Демон все еще в ней, и изгнать его сейчас уже не получится. Так что следующий вопрос был скорее для соблюдения ритуала.

— Ты уверена? — он тоже устал.

Не так-то это просто видеть, как лютый зверь раздирает на части твоих любимых учеников. Одного за другим. Ведь каждого из погибших он считал своим воспитанником, своим духовным сыном или дочерью. И он отчаянно желал, чтобы демон внутри нее умиротворился и согласился прийти в другой раз.

Но она села на колени и растянула губы в той самой зловещей демонической ухмылке, показав вполне человеческие клыки. Увы, он уже не раз видел, как этими с виду безвредными зубами можно жестоко убить человека. Маг сглотнул.

— Нет! — в руках помощников задергалась следующая жертва, — Вы не можете так поступить! Я же сам пришел! Сам!

Маг коротко посмотрел на мальчишку и вздохнул. Можно подумать других сюда силой затаскивали. Но как бы там ни было, судя по виду женщины в круге жить этому парню осталось недолго. А после нужно быстро прочесть заклинание и отослать нечисть в Дуат. Сейчас, чувствуя запах добычи, демон не уйдет. И никакое заклинание тут не подействует. Возможно, он один это понимает. И нельзя показать остальным, что он не всегда управляет ситуацией. Иначе ему больше не поверят, и он потеряет последователей. Он уже понял, что она снова не сможет контролировать в себе демона, и тот убьет жертву. Но растерзав ее, он ослабнет на некоторое время. Вот тогда можно будет засунуть его в Дуат. А сейчас…

— Не бойся так, Менну, я попытаюсь тебя не сожрать, — она хихикнула и поднялась на ноги.

Помощники потащили к кругу упирающегося парня.

В качестве извинения отец Тамит маджой Маху пообещал содействовать Гормери в его расследовании, и отыскать беглого писца Менну, который к тому же напал на его дочь с запрещенным зельем.

Гормери топал к дому наслаждений «Веселая лилия». Изо всех сил уговаривая себя, что нужно позволить семье Тамит устроить ее жизнь как надо. Пусть выдадут строптивую девчонку замуж за купца из Инбу-Хедж, пусть ее жизнь станет нормальной… Только вот что-то скребло в его сердце. Мысль, не дающая покоя. Можно ли осчастливить человека против его воли? Тем более, если речь идет о девушке. Мужчина найдет выход из любой дурацкой ситуации, но вот женщина… Не станет ли принудительное замужество еще большей бедой для Тамит, чем пренебрежение соседского мальчики. И еще… с чего бы ему, столичному дознавателю столько времени думать над этим? Не все ли ему равно, что случится с дочкой маджоя⁈

Неша встретила Гормери как молодая жена на исходе медового месяца — со слегка утомленным энтузиазмом. Похоже она так и не покидала его комнату с предыдущей ночи. Теперь разлеглась на кровати в манящей позе и загадочно улыбаясь.

— Разве я просил тебя прийти? — он открыл сундук с вещами, который доставили с ладьи, вытащил из него чистую рубаху, увидев сверток с подарками для дочери ювелира, которые собрала матушка, усмехнулся.

Как же много всего случилось с тех пор. И какими неуместными выглядят теперь эти дары. Девушка почти наверняка мертва. Как она погибла не так уж и важно. Судя по ее окружению, где все ее любили, скорее всего, она умерла по какому-нибудь дурацкому стечению обстоятельств. Менну, супруга ювелира или кто-то еще либо толкнул ее неудачно, либо вообще лишь стал случайным свидетелем ее гибели. И испугавшись гнева убитого горем отца, который будет искать виновных, чтобы заглушить боль утраты, спрятал тело. То, что Неферет не убежала из дома, он уже не сомневался. По-хорошему, надо бы найти тело девицы. Ведь это важно для ее дальнейшей жизни в Дуате. Но у него на руках нет ни одного доказательства вины хоть кого-то в ее гибели. Допрашивать с пристрастием некого. И даже если он поймает беглого писца, вряд ли тот тут же покается в преступлении.

Может послать маджоев на поиски тела с павианами? Нюх у зверюг отменный, и уже к ночи они найдут не меньше десятка прикопанных трупов разной степени давности. Но будет ли среди них тело Неферет? Может убийца скинул несчастную девушку в Реку. Так вообще-то поступают 90% преступников, в надежде что крокодилы быстро уничтожат следы их злодеяний. И как правило речные чудовища с успехом справляются с этим делом.

— У тебя такой вид, будто ты не можешь решить сложный жизненный вопрос.

Он с удивлением посмотрел на кровать, где все еще возлежала Неша. Теперь на ней уже не было платья. Позвякивая браслетами, она провела указательным пальчиком по крутому голому бедру. А он о ней уже успел забыть.

— Вот поэтому я и хочу остаться один! — усилием воли он подавил волну раздражения.

Он не позволит эмоциям взять вверх. Сердце его здорово и сильно.

В Древне Египте считалось, что именно сердце отвечает за мыслительный процесс и является центром принятия решений. Кстати, открытие учеными сенсорных нейритов в сердце доказали, что этот орган способен думать не хуже мозга. Так что древние египтяне были не так далеки от истины. А вот мозг они не рассматривали как орган мышления.

— И что дальше? Разве сможешь ты найти ответ на терзающий тебя вопрос в одиночестве? Ведь до сих пор ты не преуспел.

«Потому что мне постоянно кто-то мешает думать!» — рыкнул про себя Гормери, но пыл свой тут же усмирил. Улыбнулся. Спросил вежливо, сжимая кулаки так, что ногти больно впились в ладони:

— Я вижу, у тебя есть для меня интересное предложение.

Она тут же воссияла как солнце на рассвете и слегка подпрыгнув на кровати, выдохнула:

— Прозорливый осел!

— Прошу прощения?

— На рыночной площади у северных ворот храма царя Небмаатра, что на Западном берегу, есть павильон оракула. Он всем говорит только правду. Честное слово! И я уже проверяла, и девчонки знакомые и даже клиенты к нему ходят…

— К ослу⁈

Она посмотрела на него с удивлением:

— А что такого?

— Давай проясним: вы ходите за советом к ослу⁈

— Ну, он же не просто какой-то там осел. Он прозорливый осел. Самый известный оракул Западного берега.

— Известнее чем прозорливый петух, и прозорливый козел? — попытался пошутить Гормери, но юмор она не оценила, склонила голову на бок и серьезно поинтересовалась:

— Ты знал, да?

— То есть петухи с козлами тоже предсказывают?

— Не все, а только оракулы.

Писец храмового кебнета, уже который год искореняющий спекуляции на религиозной ниве, взъерошил волосы. Хотя выглядело это как будто он схватился за голову.

— Что за дикий город!

— Нормальный у нас город! — возразила Неша, — Не хочешь спрашивать совета у осла, сходи в деревню художников, у них там храм их покровителя владыки Джосеркара Аменхотепа, так в нем его статуя. Если уговоришь жрецов, они проведут для тебя обряд.

Речь идет о деревне строителей гробниц на западном берегу Увджа (Фив), которые мы сейчас знаем как Дейр-Эль-Медина («Старая церковь» — это арабское название), а в дание времена ее называли Сет-Маат (Место Истины). Тут ему был поставлен поминальный храм. В котором находилась статуя царя, признанная священным оракулом.

— Чего⁈ — Гормери замер, — Жрецы заупокойного храма? Жрецы⁈

— А что такого? — пожала плечами наглая девчонка, — Это у вас там в столице все делают вид, что никаких богов кроме Атона не существует. Но нам-то за это не платят. С чего бы нам вести себя так глупо?

— Ты хоть поняла, что наговорила на пожизненный срок в каменоломнях Куша?

— И кто меня туда отвезет? Ты? — она надула губки, — Может и весь Уадж с собой прихватим? Да и вообще всю страну?

— Не хочу больше этого слышать, — голос Гормери непроизвольно стал громче, — То, что мы с тобой провели вместе ночь не дает тебе права нести тут всякую чушь. Пошла вон!

Видимо в голосе его было что-то такое, что смело девицу с кровати и вынесло вон из его комнаты. Оставшись один, он потер виски, с удивлением посмотрел на чистую рубаху, которую сжимал в руке и отер ею вспотевшее лицо. Ну что за город! Необузданные девчонки, играющие в маджоев, беглые писцы и говорливые шлюхи! Каким спокойным и упорядоченным казался ему сейчас родной Ахетатон! Он за всю свою жизнь не видел столько безобразия, сколько за последние двое суток в этой бывшей столице. Какую же мудрость проявил великий царь Неферхеперура Эхнатон, решив построить свой новый город подальше от этих неучей, блуждающих в потемках древности. Разве могут рассчитывать на прекрасное будущее люди, ищущие совета у осла?