Он попытался вырваться, кричать, но это было бесполезно. Быстрым движением фигура закрыла ему рот и он почувствовал, как по телу разливается невероятный холод. Захотелось спать. Он попытался сопротивляться этому чувству, но проиграл. Джейк "Вонючка" закрыл глаза, и наступила тьма.

Когда он открыл их снова, он больше не думал о побеге и убийстве графини. Фигура в плаще, протянула ему свернутое снаряжения, но остановилась.

— Сначала отмыть. Приказ.

Он кивнул. Его отпустили и он медленно встал. Он посмотрел на свои серые руки с когтями, а потом пошёл вслед за своими братьями внутрь дома. Мир стал простым и понятным. Служить графине. Слушаться старших. Защищать особняк. Пока не придёт час.

***

Ночь закончилась, и наступил день. Первый день после последнего боя с Повелителем Тьмы. Первый день после боя, что пошёл не так, как должен был, когда вмешалась третья сторона, и когда события сошли с предначертанного пути.

Пророчество Героя, оно же Проклятье Героя, пало. Где-то радовались и праздновали существа в чёрных одеждах, так похожие на служителей Белой Богини. Они будут отмечать свою победу много дней.

Мир изменился, и вместе с проклятьем пали ограничения, что наложил на мир Рувин Даелен вместе теми, другими главами рас, много тысяч лет назад.

Пройдут дни и Миазма начнёт медленно растекаться за пределы земель демонов. Она не заполнит весь континент, но человеческая крепость, которую защищал Алахард, падёт. Люди уйдут из неё, и демоны разрушат её до основания. Они оставят её обломки как памятник бесчисленным боям с Алахардом.

Пройдут месяцы, и драконы заметят, что частички магических стихий появляются теперь за границами земель драконов. Все частички, а не те, которые принадлежат драконьему королю. Постепенно самые смелые из слабых драконов попытаются вылетать за пределы земель. И всё чаще драконы будут появляться над землями других рас.

Пройдёт год, и эльфы начнут бить тревогу. Начнёт слабеть магия эльфийского леса, магия растений, и самое большое дерево-дом в Эрве Анор рухнет. Эльфы успеют покинуть его, но несколько упрямых старейшин погибнут. Они до последнего не будут верить, что их дерево может упасть. Но эльфийские разведчики заметят знакомые магические частицы за пределами леса, и эльфийские маги начнут покидать его, впервые не теряя силу полностью.

Человеческие дворяне поднимут панику из-за магической пушки Элизы Крауфорд, и снова обратятся к королю. Не удастся в этот раз найти мирного решения, и Элиза Крауфорд пойдёт войной против всех. Она захватит половину королевства, остановившись лишь у дворца короля.

Расы снова выйдут друг к другу, снова встретятся. Снова возникнут старые конфликты, снова начнутся войны. Демоны пойдут по землям, заливая их Миазмой, эльфийские отряды начнут охоту на человеческого мага-усилителя. Эльфийские старейшины отправят войска против демонов и дворфов, снова будет война и мир впервые увидит паровые дворфские танки. Они доберутся до Эрве Анор, где впервые применят Янтарную Смерть на эльфийском лесу…

Может быть. Может быть, будет так.

Но может быть, всё будет иначе?

Может быть Нильс вернётся в родную деревню, и никто не вспомнит его, и он до старости будет жить на окраине, став отшельником. Но может быть его вспомнят, и он будет жить в ней долго и счастливо.

Может быть, Тирлаэль вернётся с отчётом к старейшинам, и останется в Эрве Анор? Или же разорвёт договор наставничества, отправится в путешествие, и появится снова через много лет, с новой теории магии, под названием "множества элементов".

Может быть, Элизе Крауфорд удастся избежать полной войны? Может быть, вмешается Алахард и получится договориться с дворянами и королём?

Может быть Клык и Тирра будут жить долго и счастливо в Вилдмонде, с кучей котят?

Может быть, не начнётся война, расы выучат свой урок и избегут старых ошибок?

Может быть. Ведь будущее больше не предопределено.

Этим утром, в Вилдмонде, проснулся Лука. И больше не увидел событий, которые должны произойти. Он удивился, ведь видел их всегда, с самого своего рождения. Но потом он обрадовался. Он радостно сбежал по лестнице, под ним треснула ступенька, которую он забыл починить, он упал и повредил ногу. Когда на шум прибежал его сын Ян, всполошился, начал хлопотать вокруг отца, Лука лишь радостно смеялся. Ему долго пришлось убеждать городского лекаря и сына, что с ним всё в порядке.

Будущее больше не было предначертано, и может пойти любым путём. А каким именно — покажет время.

Что же до Рисски, проблемы этого мира больше не касались её. Она ехала домой.

***

???

Вокруг расстилалась пустота. Бескрайняя, но не однородная, и не всегда тёмная. В ней плавали цвета, мысли, запахи, вкусы и идеи. Где-то в ней плавали миры, двери в миры, что закрывались и открывались, спрятанные в мешанине образов. Во всём этом был какой-то глубокий смысл. Наверное.

— Это не космос. — сказал Водитель. Он был одет в бронированный механизированный костюм-экзоскелет, и устало смотрел вперёд. Разноцветное месиво за лобовым стеклом светилось лимонным вкусом — Почему мы не дома?

Тяжёлый исследовательский вездеход, прозванный "Кирпич" открыл бронированные щитки на переднем стекле, и непонятное пространство за ним, совсем точно не походило на космос. Никаких звёзд не было и в помине, ну и в космосе не плавает рыба. Тем более рыба с шестью глазами. Рыбины проплывали за стеклом, иногда сбиваясь в стайки. Некоторые из них уже были вялеными.

— Вы лучше шторки закройте, и лучше дальше по приборам и камерам — жизнерадостно посоветовал ему человек рядом. Он был одет в такую же укреплённую броню, с белой отметкой. Василий Фёдорович Виноградов. Пожилой, с аккуратной бородкой, в круглых очках. Консультант, исследователь, особый сотрудник. Учёный. Он снял шлем. На его щеке красовалась кровавая царапина.

— Мы дома должны были быть. За секунду — грустно сказал Водитель. — И я там черепаху вижу. У неё на спине что-то круглое. Огромную черепаху. Летающую.

— Вы шторки закройте, и не смотрите туда сквозь стекло, на черепаху. Только камерами. — невероятно широко улыбаясь, посоветовал Виноградов. — Сейчас маршевые двигатели включим, и полетим.

— Почему у нашей машины маршевые двигатели, о которых я не знаю? — устало спросил Водитель.

— Потому что они в обычном пространстве не работают, а только здесь. Будьте добры, вот тут кнопку нажмите, потяните руль на себя. Видите? Теперь штурвал получается, как в самолёте. Вы же на самолёте летали? Тут похоже.

— А если не летал? — задумчиво сказал Водитель.

— Вы обязательно научитесь. Это совсем несложно! — заулыбался ещё шире Виноградов. — Система вам сама путь проложит, вам только за параметрами следить, их редко бывает больше восьми одновременно.

Водитель вздохнул. С механическим гудением закрылись внешние бронированные створки. Поверх лобового стекла выдвинулся экран и загорелся. Водитель зажмурился, и открыл глаза. Экран никуда не делся, как и запутанная сетка на нём. По сетки бежали кривые. Они двигались, сходились и расходились.

— Вы разбирайтесь, не торопитесь. Время есть, мы тут в относительной безопасности. Не застрянем. В крайнем случае я поведу.

— В относительной… — вздохнул Водитель. Он посмотрел на изменивший форму руль и аккуратно толкнул его. Тот сдвинулся вправо и машину качнуло.

Виноградов встал, развернулся назад в салон. Здесь было тесновато, надо было ходить пригнувшись, но интерьер очень напоминал автобус или бронетранспортёр. Вдоль стен тянулись скамьи, на которых сидели люди. В тяжёлых, бронированных экзоскелетах. Один из них лежал на сиденье и не двигался. Только постанывал.

— Как наша подопечная? — спросил Виноградов у самого дальнего бойца. Тот наклонился к двери в конце салона. Там было маленькое окошко. Он приоткрыл его.

— Всё слопала и спит. — сказал боец.

— Это хорошо, хорошо, — закивал Виноградов и повернулся сидевшему рядом человеку. На его экзоскелете была зелёная отметка, а на его лице красовался огромный фингал. Леонид Степанович Котов. Он прижимал бронированную перчатку к щеке.