— Я предупреждал, — хрипло бросает он.

Донеся до раздевалки, Демиан ставит меня на ноги. У меня кружится голова, и я едва не падаю. Он придерживает меня за талию, пока я не обретаю равновесие.

— Где твоя одежда? — спрашивает он, оглядывая пустые скамейки.

— Без понятия, — пожимаю плечами, стараясь не смотреть ему в глаза.

— Хочешь сказать, ты весь день разгуливала голышом? — цедит он сквозь зубы, сжимая кулаки.

В его голосе слышится плохо скрываемая ярость.

— Нет, я пошла в душ, а когда вернулась, шмоток и полотенца не было, — устало отвечаю.

Спорить с ним сейчас совершенно в лом. Чувствую себя вымотанной — и физически, и эмоционально.

— Ясно, — он идет к выходу. — Никуда в таком виде не уходи, — бросает Демиан напоследок.

Киваю, и он выходит. Оставшись одна, падаю на скамейку и закрываю глаза. Эта встреча выжала меня досуха. В голове крутится миллион мыслей, но я не могу сосредоточиться ни на одной из них. Кожа все еще горит от его прикосновений. Черт, почему он так на меня действует? Ненавижу его. И себя заодно — за то, что не могу ему противостоять.

В голове бьется одна мысль: "Кто — нибудь ещё видел её голую?" Ярость накрывает с головой. Хрен там я позволю какому — то уроду пялиться на мою девочку. Кто, блять, посмел стащить всю её одежду?

Практически бегу к общаге, кипя от злости. Надо срочно найти ей что — нибудь накинуть. Врываюсь в комнату и вижу Джину, залипшую в телефон. Она подпрыгивает от неожиданности.

— Где её трусы? — рявкаю.

— Чего? — Джина таращится на меня как на психа. — На кой черт тебе трусы Лисы?

— Не твое дело! — едва сдерживаюсь, чтобы не психануть окончательно. — Просто скажи где они!

Джина отступает на пару шагов, явно напуганная моим видом. Потом вздыхает и кивает на комод у стены.

— Там, — говорит она тихо.

Дергаю ящик с такой силой, что чуть не выламываю его. Хватаю первые попавшиеся трусики и несусь обратно.

Нужно вернуть Лисёнку шмотки и убедиться, что с ней всё в порядке. Захожу в раздевалку и вижу её — сидит на скамейке, глаза закрыты. Подхожу ближе.

— Держи, — говорю, протягивая одежду.

Она вздрагивает от моего голоса и поворачивается. На щеках застыли слезы.

— Ты ревела? — спрашиваю мрачно.

— Нет, — она берет вещи. — Спасибо, — бормочет.

— Я же вижу, что ревела. Что случилось?

Она смотрит на меня, как на полного идиота.

— Ты серьезно? Что случилось? — переспрашивает она. — Демиан, ты просто взял и кинул меня, ни хрена не объяснив! — срывается она. — И ещё лапал эту Вирджинию, будто между нами ничего не было!

Стою как вкопанный. В голове полный бардак. Как ей всё объяснить? Лучше уж останусь козлом до конца.

— Перегорело, — выдавливаю из себя.

— Перегорело? — она горько усмехается. — Господи, какая же я дура, что вообще повелась на тебя.

— Давай я тебя провожу, — предлагаю, чувствуя себя полным мудаком.

— Не надо, сама дойду. Просто оставь меня в покое.

Разворачиваюсь и молча ухожу. Надо срочно сбросить напряг, иначе я просто взорвусь. Злость на самого себя просто душит. Хочется что — нибудь разнести к чертям.

Выхожу из бассейна. Кулак сам собой сжимается, и я со всей дури вмазываю по стене. Резкая боль пронзает костяшки, но это ерунда по сравнению с тем, что творится внутри. Мысли скачут как бешеные, в висках стучит. Ненавижу себя за то, что так обошелся с Лисёнком. Её заплаканное лицо стоит перед глазами, словно выжженное на сетчатке. Она не заслужила такого дерьмового отношения.

— Ты что, решил кровавый ремонт забабахать? — доносится веселый голос подходящего Фила.

Поворачиваюсь к нему и криво усмехаюсь:

— Ага, решил добавить красок. Может, так стены повеселее станут.

— Что стряслось? — не отстает он, подходя ближе и с интересом разглядывая мои разбитые костяшки. — Выглядишь так, будто тебя поезд переехал.

Тяжело вздыхаю, прикидывая, стоит ли делиться с ним этим дерьмом. С другой стороны, может, разговор поможет разложить всё по полочкам.

— Ничего хорошего. Слушай, у тебя бывало такое, что нравится девчонка, а ты не можешь быть с ней из-за всякой фигни? Типа, хочешь быть рядом, но что-то постоянно мешает?

Он кивает, делая умное лицо.

— Было, конечно. Жизнь — та еще сука, не всегда идет по плану. Иногда кажется, что вселенная специально всё усложняет.

— И с кем у тебя такое было? — вдруг спрашиваю, неожиданно даже для себя.

Фил секунду тупит, будто решая, говорить или нет. Его лицо становится серьезным, словно он собирается признаться в убийстве. Наконец выдает имя, которое я вообще не ожидал услышать:

— С Вирджинией.

Офигеваю и приподнимаю бровь.

— Ты гонишь? Серьезно что ли?

— Неа, — мотает головой он. — Она мне давно нравится, но замечает она только тебя. Я для нее как пустое место.

Меня накрывает волной вины. Как я мог быть таким тупым? Неужели я настолько зациклен на своем дерьме, что не вижу очевидного? Друг страдает, а я и не в курсе.

— Чего раньше молчал? — задаю вопрос, который, наверное, давно его мучает.

Фил пожимает плечами:

— А что бы это изменило? Даже если ты перестанешь её трахать, вряд ли она обратит на меня внимание. Вирджиния — горячая штучка, я давно на нее глаз положил. Но она по уши в тебе. Между вами явно что-то есть, даже если это только секс.

Его слова бьют под дых, заставляя почувствовать себя последним мудаком. Как же я лоханулся! Фил всегда был нормальным другом, а я даже не замечал, что у него на душе творится.

— Я не догонял, что у тебя такие чувства к ней, — говорю виновато. — Извини. Я реально тупанул.

Он машет рукой:

— Забей. Такое бывает. Просто хотел, чтобы ты знал. Может, теперь станет легче.

Киваю, переваривая его слова. Реально, хреновая ситуация.

— А что насчет той девчонки, о которой ты говорил? Той, с которой у тебя сейчас проблемы? — не отстает Фил.

Тяжело вздыхаю, пытаясь собрать мысли в кучу. Как объяснить всю эту кашу в голове?

— Хрен знает. Сложно объяснить всю эту хрень. Она мне очень нравится, но… слишком много "но". То одно мешает, то другое. Как будто весь мир против нас.

Фил сочувственно хлопает меня по плечу.

— Уверен, ты со всем разберешься. У тебя всегда получается разгребать любое дерьмо. Ты же у нас мастер по решению проблем.

— Может быть, — бросаю без особого энтузиазма. — Хотя сейчас я в этом сильно сомневаюсь.

— Ладно, пойду на очередной личный прогон Скотта, — вздыхает Фил и, кивнув на прощание, разворачивается и уходит.

Остаюсь один, погруженный в свои мысли. Нужно как-то разобраться во всем, иначе я просто сойду с ума. Может, стоит поговорить с Лисёнком? Извиниться за свое идиотское поведение? Или лучше оставить ее в покое? Черт, как же всё сложно…

Делаю глубокий вдох, прежде чем переступить порог борделя. Тяжелая дверь поддается, меня обволакивает полумрак холла. Красноватый свет ламп отбрасывает причудливые тени на стены, создавая интимную атмосферу. Воздух наполнен сладковатым ароматом сандала и жасмина.

За стойкой меня встречает рыжеволосая красотка. Её облегающее бордовое платье подчеркивает каждый изгиб фигуры. Глубокое декольте так и манит, но я заставляю себя смотреть ей в глаза. Они зеленые, с лукавыми искорками.

— Добрый вечер, красавчик, — мурлычет она низким, бархатным голосом. — Чем могу помочь такому видному мужчине?

— Мне нужна Маргарет.

— О, наша жемчужина! — восклицает девушка, и её глаза загораются. — Отличный выбор. На часик или на всю ночь?

— На всю ночь, — отвечаю, доставая пачку купюр и выкладывая на стойку.

— Мудрое решение, — она подмигивает мне. — Пойдем, я провожу тебя в номер.

Мы идем по длинному коридору. Мягкий ворс ковра заглушает наши шаги. Из — за закрытых дверей доносятся приглушенные звуки — страстные стоны, ритмичные шлепки, скрип кроватей.