— Дети стражей, которые не унаследовали способности родителей. Так бывает, если страж только один из родителей. Или оба, но сами полукровки.

Полукровки? Ну ясно, доминантные и рецессивные гены. На таком примитивном уровне школьный курс биологии я еще помнила.

— А почему ключники?

— Когда-то очень давно было что-то вроде ритуала посвящения в стражи. И вот такие неспособные держали символические ключи. Позже от обряда отказались, потому что в нем не было никакого смысла. А название осталось. Обычно они занимают какие-то полезные для нас должности. Или делают что-то нужное.

— И Тенмар тоже?

— Да, твой любимый портной тоже.

— Ты прекратишь уже? — я окончательно рассвирепела.

— Ну не я это начал, — пожал плечами Эйдар. — Но теперь мы хотя бы знаем, кто за нами следит. Понять бы еще зачем.

— Ты, может, и знаешь, — я снова чуть не упала на ступеньке, наступив на подол. В брюках было намного удобнее. — А я вот ничего не понимаю.

— Стражи не подчиняются властям. Они вообще сами по себе и никому не подчиняются. Но с властями приходится взаимодействовать. Обычно это тоже наши люди. Все те же ключники. Поэтому да, я знаю, кто мог приказать Ойгену следить за нами. А вот с какой целью — пока загадка. Его спрашивать бесполезно, он наверняка не знает. Ну вот что, едем обратно. Все равно по такой погоде не погуляешь, а из машины ты мало что увидишь. Надо как-то выманить из центра Майкеля, не используя ментальную связь.

Глава 17

Выманивать Майкеля не пришлось. На крыльце стояла Айса — та девушка, с которой я познакомилась в первый рабочий день.

— Эйдар, Елизавета? — удивилась она. — Что вы здесь делаете? Вас же отстранили?

— Отправили в отпуск, — уточнил Эйдар. — Можешь позвать Майкеля?

— Конечно, — кивнула она и ушла.

Он появился минут через пять и удивился не меньше Айсы.

— Нам запрещено использовать ментальную связь. Даже между собой, — пояснил Эйдар. — Поэтому пришлось приехать.

— А нам всем категорически запрещено ментально общаться с вами, — пожевал губу Майкель. — Причем без каких-либо объяснений. Я слышал, как ты звал меня, но не мог ответить. Собирался поехать к вам домой после работы.

— Вот и приезжай. Поговорим там.

— Хорошо. Об Аллане никаких новостей?

— И об этом поговорим тоже.

Майкель вернулся в здание, а мы с Эйдаром — в паромобиль. Водитель раскочегарил двигатель и развернул машину в направлении замка.

— У тебя бывало такое, что пыталась собрать разрозненные факты воедино, а они разбегались, как тараканы? — спросил Эйдар, когда мы проехали почти полпути.

— Вот как раз это сейчас и происходит. Я понимаю только одно. Мы с тобой либо опасны для кого-то, либо мешаем кому-то. Именно как стражи.

— Тогда почему мы до сих пор живы? — скептически поинтересовался Эйдар.

— Возможно, от нас чего потребуют. Именно для этого и похитили Аллана.

— Тогда чего ждут?

— Да откуда мне знать? — огрызнулась я. — Может, того, чтобы мы дозрели и были готовы выполнить любые условия.

И снова день тянулся, как резиновый. Дождь припустил еще сильнее, сад скрыло сплошной серой пеленой. После обеда я слонялась по замку, не зная, чем заняться. Заглянула в детскую к Изелле, но та пребывала в такой тоске, что поговорить с ней толком не удалось. Тогда устроилась в библиотеке и принялась листать первые попавшиеся под руку книги. Одна шкаф полностью отвели под литературу, как-то связанную со стражами. Это был хороший шанс восполнить пробелы в знаниях, однако оказалось, что все книги написаны тяжелым и скучным языком, наводящим дремоту.

Это был очень странный сон. Нет, даже не сон, а какое-то пограничное состояние между сном и явью. Я знала, что сплю, но при этом видела и слышала все, что происходит вокруг. И одновременно видела что-то еще — отблеск света, золотой блик среди клубящейся темноты.

Золотой? Нет, пожалуй, медный. Как будто солнечный луч упал на чьи-то рыжие волосы.

— Аллан? — прошептала я.

Я здесь…

Это был не голос, но и не ментальная связь. Что-то совсем другое. Похожее на едва заметное прикосновение к коже, в котором был некий тайный смысл — и я понимала его!

— Где ты?

Между мирами… Не соглашайтесь…

— Елизавета!

Проклятье!

Мне хотелось убить невозмутимого Пакстона, стоявшего на пороге. Все исчезло, я снова была в библиотеке.

— Прошу прощения, — он наклонил голову. — Приехал Майкель. Они с Эйдаром ждут в гостиной.

— Благодарю.

Я постаралась любезно улыбнуться, но получилось криво. Пакстон ушел, а я еще несколько минут стояла с закрытыми глазами, тщетно пытаясь вернуться туда — в пограничье между сном и действительностью.

Эйдар с Майкелем сидели у камина в массивных кожаных креслах и разговаривали о чем-то вполголоса.

— Садись, — предложил Эйдар, поднявшись, но я отказалась и присела на широкий подлокотник.

— Я уже сказал Эйдару, но могу и повторить, — Майкель потер подбородок. — Утром Оссим обратился ко всем и под страхом увольнения запретил общаться с вами ментально. Не только из центра — вообще. До дальнейших распоряжений. Причину не объяснил.

— У нас есть несколько предположений, — Эйдар покосился на меня. — Во-первых, мы с Лизой можем быть по какой-то причине опасны или нежелательны для тьмы, и она охотится за нами. Вероятно, сильное истончение у нашего дома не случайно.

— Вы тоже из тех, кто считает тьму разумной? — усмехнулся Майкель.

— До недавнего времени я в это не верил. Но теперь начал задумываться. Оссим именно поэтому отстранил нас. Вот всяком случае, так он сказал. А ментальная связь — это, как тебе известно, открытые каналы. К тому же похититель Аллана — из наших.

— Откуда ты знаешь?

— Вчера вечером мы с Лизой еще раз попытались связаться с Алланом, и у нас получилось. Но вмешался тот человек — ментально. Сказал, что если мы снова заговорим с Алланом, больше его не увидим. И добавил, что с нами свяжутся позже. Это еще одна возможная причина нашего отстранения и запрета на ментальную связь. Чтобы похититель не смог нас услышать.

— Насколько мне известно, поиски продолжаются.

— Да, — подтвердил Эйдар. — Но это бесполезно. Аллан успел сказать, что он в каком-то доме в лесу. А в том лесу, который рядом с нами, нет никакого дома. И лес этот прочесали вдоль и поперек. До другого леса они не смогли бы добраться так быстро. Лиза предположила, что после всех этих истончений где-то мог открыться еще один портал. И что Аллан сейчас в другом мире.

— Нет, — возразила я. — Он не в другом мире. Он между мирами.

— Откуда ты знаешь? — и Эйдар, и Майкель удивленно уставились на меня.

— Я сейчас услышала его. Когда задремала в библиотеке. Но это был не сон. Я даже не знаю, что это такое. Что-то между сном и явью. И я не услышала, потому что это был не звук. Но и не ментальная связь. Как бы вам объяснить?

Я задумалась, подбирая слова, но они разлезались в стороны. Возможно, ментально это удалось бы лучше, но не хотелось рисковать.

И тут вдруг что-то произошло. Это было какое-то наитие, то ли изнутри, то ли извне. Я расстегнула манжет на рубашке Эйдара, поддернула рукав до локтя и поднесла пальцы к волосками на его руке, не касаясь их.

— Что ты сейчас чувствуешь?

Он замер, словно глядя внутрь себя, а потом хмыкнул удивленно:

— Лиза, если ты постоянно будешь повторять, что я козел, в конце концов я действительно им стану.

— Кто такой козел? — приподнял брови Майкель.

— Животное. С рогами и бородой. Глупое и упрямое.

— Упрямое — это баран, — поправила я.

— И почему ты козел, Эйдар?

— Спроси у Лизы. А еще спроси, как она это делает.

— Что именно?

— Она передала мне это. Но не ментально, а как-то иначе. Как будто через кожу. Это напоминало прикосновение, но в нем был смысл, и я его понял.

Да, именно так подумала и я, когда «услышала» Аллана.