– Сначала дело, – напомнил Кай.

Данте припарковался во дворе приземистых многоквартирных домов. Темные окна пустили в свое окружение незваных гостей без малейшего внимания. Ветер сонно шевелил ржавые качели на детской площадке, пронизывая окрестности зловещим скрипом. Улицу охватила мертвая пустота. Нина вскинула голову ко вторым этажам, и внимание ее привлекли подрагивающие занавески в окне. Кто-то определенно ко сну не готовился.

Кай повел за собой внутрь и вверх по лестнице. Остановился у облезлой двери, кивнул, обозначив точку назначения. Данте взглянул сверху на Нину, и губы его вдруг скривились в загадочной улыбке.

– Дамы вперед, – в обходительной манере пригласил он ее войти.

– Да что ты, – невыразительно ответила Нина.

– Отойдите оба.

Суровым лицом и непреклонным тоном Кай заранее предупредил о том, что намерен выбить дверь. Ему достаточно было сделать один сильный удар стопой туда, где находился замок, чтобы услышать податливый треск. Из раскрывшегося проема на демонов дыхнуло теплым запахом жилого помещения. В кромешную тьму квартиры заглянул свет с лестничной клетки.

Нина переступила порог. Она делала шаги осмотрительно, осторожно, привыкая к царившему полумраку. Ничто вокруг не намекало на признаки жизни, не было движений, не было звуков. Нетвердый стук ее ботинок раздавался особенно звонко. Дрожащие занавески, ощущение заброшенности – все вызывало недоверие.

Нина еще немного прошла вперед, остановилась. Насторожила уши. Не успела она осознать, что слышит сдавленное дыхание, как звук мгновенно сменился свирепым натиском. Что-то грузное и черное вынырнуло на нее из тени, намереваясь обрушить гнев за вторжение. В неразберихе Нина не разглядела пятна, она инстинктивно отпрянула в сторону – существо двигалось быстро, но не слишком ловко. В блеклом свете засверкал острый край лезвия.

Данте молниеносно ринулся на тень, отбрасывая Нину в сторону. Она видела, как плечом демон принял на себя ножевой удар и змеем зашипел от боли. К нему на выручку подоспел Кай и с поразительной четкостью действий переплел руки у головы нападавшего в удушающий захват со спины. Лишь когда суматоха сбавила темп, Нина разглядела под контролем Кая мужчину. С паническим страхом человек царапал кожу демона, но, скорее, не из намерения одолеть его, а самопроизвольно, не сознавая толком своего положения. Борьба с неподатливой рукой Кая заведомо была обречена на поражение. Лицо человека покраснело, сморщилось в судорожной гримасе, а из открытого рта полился клокочущий надсадный хрип. Кай надавил резче, и мужчина обмяк без сознания. Безжизненным грузом тело рухнуло в ноги, издав глухой удар.

В комнате повисла тягучая тишина, нарушаемая шумным дыханием демонов.

– Умница, Ривьера, – Данте одарил Кая недобрым взглядом. Тот сделал вид, что не услышал.

Нина приблизилась к Данте, всматриваясь в рану на его плече. Рукав рубашки набряк от алой влаги, из прорехи в ткани проглядывал сочившийся кровью порез. Заметив интерес девушки, демон тут же зажал повреждение ладонью.

– Тебе нужна помощь, – констатировала Нина, сражаясь с какой-то странной горечью в груди. Что бы это вообще могло значить? Откуда она поселилась в ее опустошенной душе?

Данте воззрился на нее волком. Пару секунд он буравил Нину бездонными глазами раздраженно и недоумевающе, словно видел насквозь ее странное чувство и тоже не мог найти этому объяснения. А может, он чувствовал что-то сам? Так или иначе, Данте был не из тех, кто с легкостью открывал мысли или уже тем более сердце.

– Пошла к черту, – негромко бросил он, покидая квартиру.

Еще какое-то время Нина смотрела в пустой дверной проем, не понимая, за что была удостоена таких слов. Как будто Данте мог взваливать на нее вину за то, что бросился под нож.

Или мог?

Между тем Кай уже обшаривал рабочий стол покойника.

– Досье на каждого, – задумчиво проговорил он, пролистывая бумажную папку. – Он ждал нас.

Связываясь с Лорканом, глупо было бы ждать чего-то иного. Нина мрачно нависла над трупом.

– Ты можешь взять его, – не отрываясь от бумаг, сказал Кай, – это называется…

– «Касание дьявола», знаю.

Впервые она услышала о «касании» от Джеймса, второй раз почти стала свидетельницей похищения души Ричардом. Отметая ненужные воспоминания, Нина склонилась над мертвецом. Она не обладала четким представлением того, как именно это делается, но, опустившись к лицу человека, вдруг расслышала неясный шепот. Душа говорила с ней. Она жила. Не будь Нина лишена чувств, вряд ли смогла бы продолжить свою трапезу, иного на ее месте охватило бы тошнотворное омерзение. Но являясь той, кто могла слышать мольбу души и не испытывать щемящих чувств по этому поводу, она едва коснулась еще теплых губ и сделала глубокий медленный вдох. Освежающий поток взбудоражил тело до мурашек, словно желанный глоток ледяной воды в жаркую засуху, а затем по жилам растеклась теплая волна, насыщая каждую мышцу, каждую клеточку организма невиданной до этого силой. Полнота жизни наводнила демоницу до приятного головокружения. Нина распахнула глаза и с облегчением обнаружила, что недавняя заноза в сердце ушла, а Данте больше не вызывал каких-то неправильных ощущений.

Всю дорогу к поместью Данте молчал. Он передал управление Каю и, развалившись в кресле, отстраненно смотрел в окно на тянувшуюся за городом стену сосен. Что-то важное не давало его мыслям покоя. Нина никогда прежде не видела Данте таким тихим, прибитым собственными раздумьями. С томным взглядом.

– Как все прошло? – с порога спросил Горан.

– Великолепно, – бросил Данте куда враждебнее, чем относился к брату в любое другое время. Не оборачиваясь на близнеца, он поспешил подняться в свою комнату.

Посреди воцарившегося безмолвия Нина встретила оторопелый взгляд Горана и не дала ответа на его немой вопрос. Быстро сдавшись, он кинулся вслед за Данте.

Нина тоже стоять на месте не собиралась. Перехватив горничную, мечущуюся в старании отполировать помещение до блеска на радость дотошному господину, она сурово потребовала у нее:

– Антисептик, бинты – все, что найдешь.

Пока женщина беспрекословно искала озвученное, к Нине подоспел Кай.

– Ты… – начал говорить он, но Нина тут же пресекла его слова поднятым кверху пальцем.

– Позже.

Кай поразился резкости тона, но настаивать не стал. Нина получила пакет с медикаментами и отправилась наверх, где на подступах к комнате Данте ей встретился негодующий Горан.

– Что произошло? Почему он гонит меня?

– Подвинься! – Нина оттолкнула демона плечом и вошла в спальню его брата.

Тот сидел на краю сбитой постели, растерянный и взлохмаченный, окутанный тьмой. Данте метнул на демоницу свирепый взгляд, но ничего против не сказал. Выражая всем видом уверенность, Нина принялась стаскивать рубашку с его плеч.

– Сразу к делу? – не смог удержаться он от оскала.

Она замерла, окатив Данте неприязнью.

– Сейчас не до шуток.

– Какие уж тут шутки, – пробормотал он, поникнув головой.

Освободив рану, Нина коснулась ее салфеткой, смоченной раствором антисептика. Очевидно, кожа отозвалась жжением, но Данте лишь слегка свел брови от дискомфорта. Он молчаливо наблюдал за перевязкой, даже не подумав отпустить язвительный комментарий. Прежде Нина не могла похвастаться навыками оказания первой помощи, но, живя под одной крышей с Греем, было глупо ни разу не прибегнуть к его поддержке в этом вопросе, и теперь руки как будто бы сами знали, что делали.

Закончив, Нина оставила пакет с медикаментами на кровати и намеревалась уйти, как запястье внезапно оказалось во власти белого демона.

– Останься.

– В чем дело? – грубо бросила она из-за плеча.

– Ты совершила ошибку, когда взялась читать меня.

Руки обвились вокруг талии, Нина ощутила, как демон уперся лбом в ее спину. Этот жест показался необычным и даже странным для Данте, но Нина покорной статуей застыла в его объятьях, дожидаясь объяснений.