Такая неожиданная и такая короткая картина полноты жизни напомнила о том, что в прошлом он был кем-то больше, чем марионеткой дьявола. Но кем?

Встреча с Ниной не давала покоя. Бедный Кай словно сошел с ума, разделившись на две сущности и потерявшись в обеих. Не он ли хотел стереть из памяти все отголоски прошлого, препятствовавшие его новой жизни? Он. Но это было до того, как демон начал всюду видеть глаза хвойного цвета и мучиться от исчезновения сопутствующего им тепла. Подаренные Ниной воспоминания постепенно меркли, от них веяло холодом, как из бездны, но Кай знал, что этот холод лживый, фальшь.

Как знал и то, что следовать забытым нежным чувствам он не мог, рискуя обрести в них непростительную слабость.

Всю ночь Кай кидался от одного умозаключения к другому, не в силах сомкнуть глаз, пока сердце враждебно молчало. От вихря воспоминаний остался бледный эскиз, от пылающих чувств – тлеющие угли, но знание того, что в ледяной душе пряталось что-то столь сильное, ввергавшее в самозабвенное блаженство, будоражило воображение.

Нина тоже это видела – жизнь Кая. Возможно, даже испытала в полной палитре эмоций, если у нее вообще были силы возлагать на себя такую ношу. Ее талант занял все мысли. Кай так и не разобрался, понравилось ли ему то, что дала Нина, но тянуло испытать подобное снова. Пусть этот свет будет недолгим, тем даже лучше, но Кай сможет понежиться в его тепле, не возродив человеческой уязвимости…

На пути к его желанию стоял тот факт, что Нина по-прежнему являлась пленницей Лоркана, запертой в камере под поместьем. Вламываться в кабинет своего босса по первой прихоти трудно было назвать надежным планом, рано или поздно Кай рисковал выдать себя, а Лоркан не оценит его подлости. И что можно предпринять, чтобы свободно встречаться с Ниной?

Во что ты вляпался, Кай! Впервые на своей памяти он был готов согласиться с Данте – любопытство не привело ни к чему хорошему.

Кай пытался выбросить Нину из головы, убеждал самого себя, что затея его глупая и лучше оставить все как есть. Горан предупреждал, что некоторым вещам стоит оставаться в тайне, так какого хрена внутренняя страсть к пережитым ощущениям подталкивала Кая к обратному? Сколь бы жестко он ни пытался остудить свой порыв, мыслями понимал, что Нина могла дать ему больше, чем он имел сейчас. И это понимание толкнуло на рискованный шаг.

Внутренний двор благоухал под ласковым солнцем: к особняку примыкал роскошный розарий, где пышные зеленые кустарники пестрели распустившимися цветами, а запахи роз пьянили голову сильнее вина. Сквозь сад причудливой змейкой извивалась выложенная галькой дорожка, которая узором своим могла посоревноваться с произведениями искусства. Но главным предметом искусства оставалась древняя статуя, изображающая деву. Она потемнела от коррозии, в сколах поселились мох и зеленая плесень, но не портившие впечатления, а, напротив, добавлявшие изваянию особый шарм.

Лоркан вскинул на деву пристальный взгляд, будто хотел разглядеть в ее лике что-то еще за вуалью печали. Но вряд ли это было под силу тому, кто не обладал способностью к доброте, раскаянью, жалости.

– Могу присоединиться? – по случаю серьезной встречи Кай нарядился на вкус своего господина, в костюм. В мужественной осанке фамильяра прослеживалась горделивость, в лице – уверенность, да и в сердце не нашлось места страху. Может, Кай и терялся в том, что представлял собой до смерти, но одно знал точно: трусом он никогда не был.

– Конечно, – кивнул Лоркан, не сводя со статуи глаз. Он изучал ее как диковинный экспонат, способный поразить до глубины души – если определение «душа» вообще могло быть уместным в отношении дьявола.

Кай поравнялся с Лорканом. Сцепив руки за спиной, он, подобно хозяину, уставился на каменную деву, однако не пытался обнаружить в ней что-то недосягаемое зрению.

– Выглядит старой, – равнодушно отметил фамильяр, привлекая внимание.

– Так и есть, – согласился Лоркан. – Что ты чувствуешь, глядя на нее?

– А что должен чувствовать такой, как я? – небрежно бросил Кай, вопросительно приподняв брови, словно ни о каких чувствах не знал и в помине.

– Древнюю силу, исток.

Кай не совсем понял, о чем говорил Лоркан и претендовала ли дева с застывшей на века страдальческой маской на большую значимость, чем оно выглядело снаружи, но сам не ощутил от статуи даже малейшего мистического дуновения.

– Ты хотел о чем-то поговорить, – подтолкнул Лоркан.

Кай не стал тянуть время, чтобы собраться с мыслями и подготовиться к предстоящему разговору, а выдал все на духу, как есть:

– Для начала признаться – я проник в твой кабинет и встретился с Ниной, – не дожидаясь реакции, он продолжил: – В свое оправдание скажу, что было нечестно держать меня в неведении.

То ли к удивлению, то ли к радости Кая, лицо Лоркана не дрогнуло ни на миг, не исказилось выражением ни гнева, ни презрения. Дьявол медленно повернулся к нему, не выказывая тревожных настроений.

– Была необходимость в этом? – произнес он негромко, но твердым голосом. – Что случится, Кай, если я расценю твои действия как неповиновение? Мне придется прикончить тебя на месте, отвлечься от дел, заново пуститься в поиски достойного кандидата на освободившееся место. Ты добавляешь мне проблем.

– В моих действиях не было умысла, – Кай не дрогнул от недобрых слов, даже не шелохнулся, а ответ его звучал коротко и спокойно, как подобает ответу покорного фамильяра. И все вопреки внутренней напряженности – Кай был готов признать, что шел по лезвию ножа. В душистом воздухе повисло нестерпимое молчание. Кай затаил дыхание.

Похоже, Лоркан оценил его сдержанность.

– Ты честен и смел, я ценю это. Но твое своеволие наталкивает на определенные мысли. Сейчас ты увидел то, чему я не придаю сакральной значимости, и только поэтому готов простить. Но впредь держи любопытство в узде, ведь никогда не знаешь, насколько опасными могут оказаться происки. Не вынуждай меня сомневаться.

Кай принял его слова за личную победу, но удовлетворенного вида не подал, хотя в душе и улыбнулся услышанному. Не ожидая ответа, Лоркан направился к розовым кустам вглубь сада.

– Виноват, – промолвил Кай, прибавляя шагу следом, – но это не отменяет того факта, что ты держишь подопытной крысой демона, который априори ценнее десятка охранников человеческого происхождения. Какое-то неразумное распоряжение ресурсами получается.

– И давно ты исполняешь обязанности по грамотному распределению ресурсов? – Кай шел позади, не видя лица дьявола, но держал пари, что тот усмехнулся.

Не в силах больше говорить со спиной Лоркана, Кай резко обогнул его, преградив путь, чтобы продолжить беседу лицом к лицу.

– С тех пор, как узнал о запасе.

Лоркан удивленно задрал подбородок, обдав фамильяра волной неподдельного возмущения.

– Такой дерзости я не встречал даже от… – дьявол осекся, но Кай подозревал, чье имя повисло у него на кончике языка. – Чего ты хочешь от меня, Кай?

– Сколько еще будешь сводить с ней личные счеты?

– Сколько посчитаю нужным.

– Позволь вместо этого отдать ей мою работу, я вырос из преследователя должников.

Если до этого лед в глазах Лоркана Кай принимал за расположение, то теперь он поселил в душу что-то страшно неуютное. Лоркан ждал убедительных аргументов – то ли для того, чтобы всерьез рассмотреть предложение Кая, то ли чтобы вдоволь посмеяться.

– Мы оба понимаем, что Нина никуда от тебя не денется, у нас два пути – служить или умереть. Настанет время, когда тебе станет тесно в этом городе, понадобятся сильные фамильяры и союзники.

Лоркан задумчиво обвел взглядом сад, обернулся через плечо на мраморную деву в плесени и долго смотрел в ее поднятые к небу глаза, словно просил совета. Естественно, это было неправдой, Кай мгновенно осадил себя за подобные мысли.

– Готов поручиться за девчонку? – вопрос не был задан кому-то конкретно и даже прозвучал куда-то в пустоту над ухоженными кустарниками. – С чего бы?