— В таком случае я немедленно обсужу это с советом, — сказал председатель гильдии. — И уведомлю вас о принятом решении.

Попрощавшись с ним, я отправился в княжеский дворец.

Шувалова встретила меня на кухне. Пекла пирожки с повидлом. Вытерев руки о фартук, предложила чаю.

— Благодарю, не откажусь, — сказал я, садясь за стол.

— Уж извини, что без официоза. Но мы же свои люди, верно?

Я кивнул.

— Ещё бы.

Княгиня наполнила большую кружку ароматным напитком, придвинула ко мне сахарницу, блюдце с нарезанным лимоном и тарелку с пирожками. Предупредила:

— Осторожно, горячие.

— Спасибо.

Из всего предложенного я взял только ломтик цитруса, выдавил в чай и положил остатки на край блюдца.

— Не против, если я буду продолжать? — спросила Шувалова, беря скалку.

— Да без проблем.

Княгиня принялась раскатывать на доске тесто для новой партии пирожков.

— А где Маша? Она вам обычно помогает.

— Думаю, сегодня её присутствие было бы неуместно, — отозвалась, не оборачиваясь, княгиня.

— И не поспоришь, — сказал я, отпив глоток чая. — О ком пойдёт речь?

— О бароне Туманском.

Я присвистнул.

— А у вас губа не дура, Ваша Светлость!

— Ты дал слово.

— И от него не отказываюсь. Чем вам не угодил барон? Он ведь из Чёрного клана, если не ошибаюсь?

— Именно так. Это правая рука Неклюдова.

— И?

Княгиня отложила скалку, взяла пиалу и принялась нарезать ею кругляши.

— Неклюдов в последнее время проявляет большую активность. Он словно хочет поставить часть баронов в зависимость от своего клана. И ему кое-что уже удалось.

Ага, значит, не только разведка Тайной Канцелярии хорошо работает. Впрочем, шило в мешке не утаишь.

— Разве это не обычная практика? — спросил я, чтобы получить больше информации.

— Обычная. Но дело касается наших деловых партнёров. А значит, нужно принимать меры. Воспрепятствовать. Иначе рано или поздно пострадаем мы.

Я отпил из кружки. Чай был хорош. Даже удивительно. Интересно, откуда его привозят в империю.

— У меня вопрос. Что об этом думает Его Светлость?

Шувалова отложила пиалу и села за стол напротив меня.

— Мой муж, — сказала она, глядя мне в глаза, — человек осторожный. Дипломатического склада. Но иногда промедление может быть слишком опасно. Мне не нравится князь Неклюдов. Он болезненно амбициозен. Понятия не имею, что именно он задумал, но уверена, что дело не только в деньгах. Я чувствую, что в городе что-то затевается. И меня это пугает. Нужно придушить гадину, пока есть время.

— Тогда почему вы не просите убить князя?

Шувалова вздохнула.

— Он слишком серьёзная фигура. А главное — мой муж сразу сообразит, в чём дело. Да и не только он. Кроме того, у нас с князем есть общие дела. Возникнут проблемы при передаче дел наследнику.

— А барон Туманский что, мелкая сошка?

— Нет, но он всё же не глава клана. Зато без него у Неклюдова сорвутся многие проекты. Без него он как без рук. По крайней мере, как без правой.

— И что, князь не заподозрит, что дело нечисто?

— Добраться до Туманского проще. Неклюдов будто что-то чувствует. Сидит у себя, нигде не показывается. И это тоже дурной знак. Явно он чего-то опасается.

— Вы ходите по тонкому льду, Ваша Светлость, — проговорил я, помолчав. — И у вас очень радикальные методы.

— Кто бы говорил, — холодно отозвалась Шувалова. — Сам-то ты, Коля, как поступаешь с теми, кто тебе мешает?

Я улыбнулся.

— Никто меня ни в чём не обвинял.

— Вообще-то, обвинял.

— И чем кончилось дело?

— Это не доказывает твоей непричастности.

— Тоже верно. Надеюсь, с Туманским срочности нет?

— Сколько тебе нужно времени?

— Чтобы сработать чисто, недели три.

Шувалова кивнула.

— Хорошо. Договорились. Не попробуешь пирожки?

— Нет, спасибо. Я стараюсь есть поменьше мучного. Позвольте откланяться. У меня сегодня ещё дела.

— Конечно. Я заверну тебе парочку с собой. Может, угостишь кого-нибудь.

Угощение я отдал Пешковым. Обедали мы вместе, Есения тоже была. Поболтали и вообще время провели весело. После еды девчонки потащили меня на улицу — показать, чему научили шушиков. Прервал наши занятия слуга, который пришёл сообщить о приезде камнетёса.

— Прошу прощения, мне придётся вас покинуть, — сказал я Пешковым. — Оставляю вас с Есенией.

Мастера я встретил в холле. Им оказался невысокий мужчина лет пятидесяти, лысоватый, в больших очках. Увидев меня, низко поклонился. Он заметно нервничал. Ну, или просто благоговел.

— Ваше Сиятельство, большая честь… — пробормотал он.

— Как вас зовут? — спросил я.

— Эм… Никита.

— Вы хороший мастер, Никита?

— Смею надеяться, что да.

— Идёмте. Я объясню, что мне нужно. Сразу предупреждаю: заказ секретный. Я готовлю кое-кому сюрприз. Вы умеете хранить тайны?

— Разумеется, Ваше Сиятельство.

— Вот и хорошо. Сюда.

Мы прошли в увешанный картинами зал. Кажется, именно в качестве галереи он моими предками и использовался.

— Я хочу поставить здесь несколько скульптур. Копии античных изваяний.

— Каких именно, Ваше Сиятельство?

— Покажу. У меня сделана подборка в библиотеке. Какой камень вы можете предложить?

— По идее, нужно использовать мрамор. Но его трудно добывать. Может, быть, вас устроит гранит? С ним дефицита нет.

— Пусть будет гранит.

В библиотеке я показал мастеру репродукции «Восставшего раба», «Ночи» и «Святого Павла». Камнетёс одобрительно покивал.

— Мне знакомы эти работы. Вы хотите все три?

— Да. Сколько по времени это займёт?

— Думаю, около четырёх месяцев.

— Хорошо. Изготовление этих скульптур держать в тайне не нужно. А вот то, что я хочу попросить сделать вас лично. Так, чтобы даже ваши коллеги не были в курсе.

Мастер понимающе кивнул.

— Череп. В натуральную величину. Чёрный камень. Внутри полый. И в нём — крышка. Такая, чтобы швов не было видно. Сумеете?

— Конечно, Ваше Сиятельство.

— Поскольку это подарок, изготовить его нужно как можно быстрее.

— Дайте мне десять дней.

— Отлично. Это то, что нужно. Считайте, что заказы вы получили. Полагаю, нужен задаток?

— Это обычная практика, Ваше Сиятельство.

— Само собой. За череп получите отдельно. Идёмте в бухгалтерию.

Через три дня, в течение которых я занимался обычными делами, изучал собранные материалы на Туманского и даже пару раз встречался с друзьями, а также посещал Тайную Канцелярию, явился Свечкин и принёс расшифровку бумаг, которые я изъял у красного агента.

Вид у начальника разведки был загадочный, что меня сразу же заинтриговало.

— Что там, Юрий Михайлович? — спросил я, когда мы устроились в кабинете. — Не томите.

— Послание короткое, — ответил Свечкин, протягивая распечатку. — Не знаю, как вы его воспримете.

Я уставился на текст. Через минуту поднял глаза на собеседника. Перечитал.

— Это точно? Ошибки быть не может?

Свечкин покачал головой.

— Шифр сам по себе несложный. Проблемой было только определить, какая из книг Степанова служила к нему ключом. Поэтому заняло так много времени.

Я отложил листок и прижал его малахитовым пресс-папье с ручкой в виде бронзового медведя.

— Этого я не ожидал. Совсем.

— Тем не менее, Ваше Сиятельство, по данным инструкциям очевидно, что красные вами весьма интересуются. Не могу сказать, как давно. Полагаю, минимум с тех пор, как вас назначили сотрудником Тайной Канцелярии.

— И с тех пор прошло достаточно времени, чтобы осуществить то, что тут написано.

— К сожалению, непонятно, удалось ли Степанову это организовать.

— Вы уже предприняли какие-то шаги по этому поводу, — я постучал указательным пальцем по пресс-папье.

— Ещё нет. Мне только передали распечатку из шифровального отдела, и я сразу же отправился к вам.