Судья был одет в тёмный бархатный костюм строгого покроя, из-под которого виднелось пышное белоснежное жабо. Голос его звучал уверенно и твёрдо, без эмоций.
- Доброе утро, дорогая Лира Лидс, - хозяин ответил изысканным поклоном. - Я уже наслышан о вас, а теперь воочию вижу избранницу мэтра. Я выразил ему свою бесконечную признательность за чудесное спасение супруги и новорождённого. Позвольте и вам принести самые искренние слова благодарности! Мэтр Портер сказал, что без вашей помощи бы не справился. Сегодня ночью вы спасли не только супругу, но и моего первенца. Так уж случилось, что Господь долго не давал нам детей, несмотря на горячие молитвы. Когда супруга понесла, я был вне себя от счастья, что обрету законного наследника. И вы не представляете, какой ужас я испытал в эту ночь, когда повитуха сообщила, что оба вряд ли выживут. Знайте, я навеки ваш должник. В честь доктора, который так самоотверженно выхаживал мою бедную Элизабет, я решил назвать наследника Шоном. А вас, милая леди, прошу стать крёстной матерью нашему первенцу. По сути, вы и так ему вторая родительница, ведь благодаря вам он появился на свет.
Я присела в почтительном реверансе.
- Господин судья, нам не нужны никакие выражения благодарности, - отвечала я с приличной скромностью. - Главная наша награда — здоровье матери и младенца. Роженице некоторое время будет нужен врачебный присмотр. Мы с мэтром Портером будем навещать её и следить за состоянием. Что касается предложения стать крёстной малыша - это большая честь для меня. Иных наград нам не надо, доктор Бивис.
Мужчина приветливо улыбнулся.
- Что ж, милая леди, придёт время, и заслуженная награда сама найдёт вас. Я же навеки буду должником вашим. И хотите вы того, или нет, долг благодарности рано или поздно верну сторицей.
Хозяин отвесил очередной поклон. Шон, в свою очередь, откланялся на прощание, и мы попросили позволения отправиться домой. Добрая Марта наложила нам с хозяйской кухни огромный плетёный короб снеди, чтобы не пришлось сегодня тревожиться о хлебе насущном. Ночка выдалась непростой, и восстановить силы не мешало бы.
После этого ночного события дни потекли своим чередом. Отец в мастерской, я в хлопотах за приданым. Как через пять дней Шон, придя в гости, сказал, что хочет поговорить со мной наедине.
Оставшись одни в комнате, мы, как всегда, нежно поцеловались. Со времени нашей помолвки это был далеко не первый поцелуй, но каждый новый становился для меня откровением. Это чувственную сладость было не передать словами… Когда наши губы соприкасались, мне казалось, что любимый не целует меня, а пьёт из моих уст какой-то волшебный напиток...
- Радость моя, я сегодня с добрыми вестями, - посмотрел мне в глаза Шон, прервав поцелуй. - Меня призывают в ратушу. Присланный от бургомистра гонец по секрету шепнул, что за наградой. Ну, за поимку тех разбойников. Как ты и просила, я ни словом не обмолвился о том, что подвиг, по сути, принадлежит тебе. Так что придётся пожинать лавры в одиночку. Мне кажется, городские власти не поскупятся, и у нас будет достойная прибавка к сбережениям для будущей свадьбы.
Я помолчала немного, раздумывая.
- Милый… - обвила я руками шею доктора. - Прости меня, но я думаю не о свадьбе. Слава Богу, у нас найдутся на неё средства. Но...Меня который месяц терзают мысли о тех несчастных, которые не могут прийти к нам лечиться, да всё потому, что у них гроша нет на оплату. Сколько в городе и окрестностях хворых вдов, сирот, калек! Сколько женщин умирают при родах в руках невежественных повитух! У меня есть мечта… Помоги мне, любимый, умоляю тебя... Попроси бургомистра вместо награды устроить в городе лечебницу для бедных. Мы с тобой могли бы врачевать там бескорыстно, как велит нам долг целителей. Если удастся получить добро властей, это было бы лучшим подарком к нашей свадьбе!
Жених с изумлением посмотрел на меня.
- Лира... Я думал, что постиг глубину доброты души твоей, но сейчас понял, что не до конца. Ты как ларец со множеством тайников. Никогда не угадаешь, что ещё отыщешь в нём. Знал, что моя избранница - великий целитель. Теперь вижу, что ты святая, как покровительница лекарей Агата...
- Не говори глупостей, Шон! - шутливо ударила я его ладонью по плечу. - Нашёл святую! Сёстры-монахини тоже бескорыстно выхаживают больных. Я слышала, что даже в ордене тамплиеров есть благородные дамы, посвятившие жизнь деяниям милосердия. Так что это — не святость, а сострадание к страждущим. Так ты не ответил, исполнишь ли мою просьбу?
Возлюбленный кивнул и приобнял меня.
- Разве я могу отказать своей даме сердца? Это долг не только рыцаря, но и врача. Тем более, что награды за подвиг достойна ты, а не я. Остаётся надеяться на милость и доброе расположение бургомистра и городских властей. Буду просить о лечебнице для бедных! Обосную свою просьбу не только христианскими, но и человеческими мотивами. И, зная, что власть ничего не делает бескорыстно, растолкую бургомистру, что лечебница обойдётся городу дешевле, нежели похороны больных беспризорных за счёт казны. Дополню возможной опасностью эпидемий. Если, упаси Бог случится в наших краях чума или какое другое поветрие, лечебница станет спасением от разорения всей округи. Думаю, моим словам внемлют.
- Аминь.. .- едва выдохнула я, сопереживая его рассуждениям.
Шон поцеловал меня напоследок и отправился на приём в ратушу. Я осталась с нетерпением ждать его возвращения.
Вечерело, а Шона всё не было. Я уже дважды разогревала ужин к его возвращению и с тревогой вглядывалась в окно. Наконец, за воротами раздался знакомый стук его экипажа. Я кинулась отворять дверь.
По сияющему лицу жениха я поняла, что он вернулся с победой. Я прижалась к его груди.
- Лира, милая, - Шон ласково гладил меня по волосам. - Твои молитвы услышал Господь. Лечебнице быть! Но мне не удалось бы убедить бургомистра, если бы не помог... Как думаешь, кто?
- Не знааааю...- удивлённо протянула я. - Не так уж много у нас с тобой единомышленников. Неужели граф де Богун, твой господин?
- Не угадала, дорогая, - улыбнулся доктор. - В этот раз нас выручил судья Бивис. Признаться, я терзался сомнениями, отправляясь в ратушу. И меня осенило: попросить о поддержке судью. Память его ещё свежа после спасения супруги и младенца. Я решился заехать к доктору Бивису и поделиться с ним нашими планами. Он принял нашу задумку благосклонно и великодушно согласился сопровождать меня к бургомистру.
Когда на приёме глава города спросил у меня, какой награды хочу за поимку преступников, я изложил свою просьбу. Обосновал её, как и планировал. Признаться, бургомистр не хотел соглашаться, но против авторитета королевского судьи не больно-то пойдёшь. Его честь Бивис выразил самое горячее одобрение нашей идее, подчеркнув, что дело это богоугодное, достойное христианских властей. И более того … судья вызвался оплатить треть расходов на обустройство лечебницы! Тут уж бургомистру нечем было крыть. Он обещался в ближайшие дни созвать городской совет и обсудить, сколько средств казна выделит на госпиталь для неимущих. Мы победили, Лира, дорогая!
Шон подхватил меня на руки и радостно закружил по комнате. Я звонко рассмеялась.
- Нет, милый, - сказала я, когда он выпустил меня из объятий. - Это твоя победа прежде всего. Не будь тебя, к слову безродной девицы никогда бы не прислушались. Ты стал для меня настоящей опорой. Ты - моё прибежище в этом мире!
- А ты - моё, - любимый притянул меня к себе, и я вновь испытала сладость от трепещущего поцелуя...
Вместе мы зашли к отцу, и Шон вкратце рассказал о своём визите к главе города и о том, что нашими трудами будет создан общественный госпиталь для неимущих.
- Доброе дело вы затеяли, дети мои, - растроганно произнёс кузнец, услышав такие вести. – Господ лечить всегда желающие найдутся, а вот многим сирым да бесприютным ваше начинание жизни спасёт. Наверное, сам Всевышний направил вас на стезю врачевания, мэтр Портер. И мне, как отцу, особо отрадно, что Лира станет помощницей на вашем добром пути. Благослови вас Господь, мои родные!
