-- Где?? – спросил Олег.

-- Там,-- показал Сташкевич.

Олег повернулся и накрыл тьму длинной очередью.

-- Теперь там! – показал Сташкевич.

Олег быстро развернулся и снова выстрелил. На этот раз послышался скулёж. Жалобный. Тоскливый. Даже душа сжалась, обожглась темнотой безнадёги изнутри.

-- Бля, да-да, чувствую, -- сказал кто-то. – Вот это кроет…

Сташкевич показывал, с какой стороны носилась тварь, а Олег тут же всаживал туда длинными очередями.

А когда коробка опустошилась…

пришлось тут же падать в снег!

Плачущий выпрыгнул из черноты и набросился на группы, вызвав на себя ответный огонь. Пули свистели рядом. Все прилегли на землю, понизили силуэты. И всё равно стреляли как-то мимо, чуть ли не по своим, в суматохе, неразберихе. Морок запутывал мозги…

Они отбились от Плачущего. Даже разрозненного огня трёх штурмгрупп хватило, чтобы шестиметровая многоногая тварь с чёрным рыдающим лицом струсила, развернулась и снова скрылась в черноте. Она так и не добралась до бойцов. Пули Изнанки лупили очень больно. Только душевный гнёт поселился в сердцах бойцов. Олег бы повёл всех в атаку, следом за Плачущим, но Сташкевич снова показал в другую сторону. Внутри Морока нагнать чудовище было невозможно.

-- У них многомерное восприятие, -- сказал Сташкевич. – Они не могут заблудиться в Мороке. Это у нас мозг не справляется. А твари пришли в этот мир из пространств на порядок выше нашего… И если они захотят от нас удрать – мы их нагнать не сможем.

Поэтому двигались дальше, назад к бронетехнике, отстреливаясь.

До брони добрались без происшествий. Забрались в фургончики. Но свет в салоне почему-то не грел душу.

-- Что за… -- сказал Артём.

Стены в фургончике изменились. Они заржавели. Покрылись пока ещё тонким слоем ржавчины.

-- Так быстро? Изнанка старит металлы?

Калуев сообщил, что это последствия присутствия поблизости некой твари.

-- Ещё немного и броня проржавеет насквозь, -- сказал Захар. – Нужно действовать быстрее.

Колонна двинулась вперёд осторожно. Фургончики то и дело едва не улетали в кювет. Некоторое время водилы потратили на то, чтобы приучиться ехать по GPS, а не по тому, что видели собственными глазами.

Остановились на повороте, в двухстах метрах от гаражных кооперативов на краю города. Гаражи располагались по правую сторону от шоссе, а по левую – уже начинались жилые районы. Домов ещё не было видно из-за мрака.

А потом земля затряслась от обрушивающихся снарядов. Дивизион начал обстреливать гаражи.

-- У-у, какая мощь, -- сказал Артём.

-- Интересно, снаряды не телепортируются на нас? – спросил Витя.

-- Нет, -- ответил Захар. – Морок не телепортирует. Морок путает. Снаряд тупой. Его не запутать.

Обстрел продлился пятнадцать минут. От гаражей в их сторону тут же прибежали самые разнообразные твари. Сновидцы пробили тьму, сожгли всех, кого могли сжечь. Пулемётчики работали осторожно, только по тем целям, которые видели напрямую. Таким образом удалось избежать огня по своим. Калуев запретил стрелять бронетехнике именно по этой причине – чтобы не превратить бойцов в фарш внутри фургонов.

Едва набег закончился, колонна тронулись с места. Группы Ярослава вступили в бой первыми. Было слышно, как бабахают подствольные гранатомёты, как трещат пулемёты, как свистит «Коготь».

Колонна Калуева миновала кольцевую развязку и ворвалась в гаражные кооперативы с юга. И тогда послышались разрывы снарядов над лесом, где прятался Плачущий…

-- Ярик, мы здесь, приём, -- сообщил Калуев. – Ворвёмся, как боги. Стреляйте осторожней.

-- Плюс.

Сновидцы развеяли мрак впереди, обнажив чудовищ. А бронетехника обрушила на них всю огневую мощь.

Гаражи раскурочило взрывами, ехать пришлось по обломкам. Кроме черноты задачу усложняла ещё не улёгшаяся пыль.

Каждый раз, перед тем, как открыть стрельбу, вся колонна останавливалась на месте, чтобы не допустить фатальной суматохи, запутавшись в Мороке. И лишь когда все чудовища в зоне видимости оказывались перебиты и испепелены – колонна двигалась дальше. После того, как артиллеристы сравняли с землёй половину гаражей, перебив при этом немерено тварей, дело пошло куда легче.

Чем ближе друг к другу подходили группировки, тем аккуратней приходилось работать. Несколько раз по «Илье Муромцу» прилетели выстрелы от «бэтра» Ярослава, на что Калуев очень разозлился.

-- Осторожней! Вы так всех наших поубиваете! По «богатырю» попали!

Большую сложность представляли не твари, а попытки двух идущих навстречу групп не угодить под взаимные обстрелы. Калуев уж было хотел приказать группировке Ярослава окопаться и ждать, пока они сами всё зачистят, но вдруг мрак принялся стремительно развеиваться.

-- Да неужели, нахрен! – обрадовался Артём. – Плачущего угробили?!

Чернота не растворилась до конца, но перестала быть настолько же густой. Клубы мрака наплывали на гаражи со стороны города, но теперь обе группировки могли видеть друг друга напрямую.

Ребята Ярослава умудрились сжечь Плачущего.

А ещё чуть погодя куда-то подевался и Морок. Тогда штурм сильно ускорился. Штурмгруппы проносились по гигантскому гаражному кооперативу практически не останавливаясь на месте.

-- Это почти то же самое, что и сафари на львов! – сказал как-то воодушевлённый Калуев.

Сновидцы разошлись в этих местах особенно сильно. Они теперь не тратили сил на борьбу с темнотой и напрямую испепеляли чудовищ во все свои десять глаз.

Бойцы со временем наловчились взаимодействию со сновидцами, определяя, каких тварей лучше отдать на сожжение Ясным Светом, а каких необходимо уничтожать исключительно пулями с символами Изнанки.

Олег работал из пулемёта, высунувшись наружу из люка. Когда летающие твари пикировали на него, пытаясь выхватить пулемёт или же откусить лицо, Олег пускал в ход свой острейший кинжал. В удары даже не нужно было вкладывать особой силы – лезвие легко рассекало тварей пополам. После убийства двух таких птичек, на Олега больше никто покушаться не решался – нападали на соседних пулемётчиков, которые тоже, по примеру, пытались отбиваться приготовленными заранее ножами. Выходило у них не так хорошо.

Скоро две группировки соединились в одну, посреди обломков гаражного кооператива.

-- Прикарманили себе сновидцев, -- возмущался Данилыч со своего люка. – Хотя бы парочку нам отдали!

-- Нам опасно делиться надвое, -- ответил Сташкевич. – Тут слишком много нечисти. А впятером мы представляем грозную силу.

Данилыч в ответ лишь махнул рукой.

Мрак над гаражными кооперативами развеивался. Даже дышать стало как-то легче… Образовалась небольшая передышка. Мужики сразу закурили, жадно, со вкусом, будто уже не курили целое тысячелетие, хотя с момента захода на окраину города прошло не больше часа. Кто-то шутил, кто-то тихо ржал. Кто-то беспокойно озирался по сторонам, не в силах расслабиться хотя бы ненадолго. Некоторые перебинтовывались – кого-то всё-таки потрепали хорошенько. У Ярослава раненных оказалось вдвое больше, чем у Калуева. Вот она – сила сновидцев.

Слышались далёкие разрывы снарядов на севере города. Кажется, конкуренты тоже запрашивают поддержку.

Потом все принялись спешно пополнять опустошённые магазины – самое главное ещё впереди.

-- Сейчас попрём в жилую застройку, -- сказал Захар. – Там могут быть и культисты. Если они не сдохли. А сдохли они вряд ли – укрылись поди, едва заслышав бомбёжку… Они могут устроить засаду. Они её и устроят. Вопрос в том, какое у них вооружение. Может, просто ружья. Тогда нам ещё повезло. Но если у них есть гранатомёты…