— Ты — профессиональный друг? — Хриплый голос срывается в конце.

От этого звука жар покидает меня, оставляя мышцы холодными и напряженными. Я хмурюсь, вглядываясь в него.

— Да.

Джон смотрит, губы открываются, но он не произносит ни слова. Мгновение он словно колеблется. Потом быстро моргает, яркий цвет заливает скульптурные щеки.

— Я… — Он делает шаг назад, двигаясь неуклюже и скованно. — Я…

— Ты говоришь как я, — подшучиваю, потому что сердце колотится. Он смотрит на меня как на только что свалившуюся с Луны.

Джон пытается улыбнуться, но ему это совершенно не удается. Выходит только слегка скривить губы. Он проводит рукой по волосам и сжимает затылок, его взгляд мечется по сторонам, будто мужчина не понимает, где находится. А потом снова встречается с моим. Или пытается — быстро фокусируется на моем лице.

— Мне нужно идти, — выплевывает Джон.

Прежде, чем я успеваю моргнуть, он разворачивается и уходит прочь, словно это место в огне.

Глава 10

СТЕЛЛА

— Мисс, не могли бы вы придержать дверь? — хриплым голосом просит пожилая женщина, стоя на нижней ступеньке лестницы, ведущей в мой дом.

Она улыбается, ее губы того идеального малинового оттенка, который носили дивы старого Голливуда. Честно говоря, эта дама вполне могла бы быть классической кинозвездой. Ее седые волосы уложены в гладкий длинный боб, а кремовый с черной отделкой костюм от Шанель идеально сидит на хрупкой фигуре.

До меня доходит, что я просто смотрю на женщину, которая изо всех сил пытается тащить тележку с продуктами вверх по лестнице. Но странность заключается в том, что я вижу старушку в костюме от кутюр и с сумкой от «Биркин», стоящей больше, чем мой заработок за три месяца, и она сама покупает продукты. Это приводит меня в изумление. Такое возможно только в Нью-Йорке.

Может, она и модница, но выглядит так, словно ее запросто сдует сильный ветер. Я уже собиралась уходить, но ставлю сумочку на порог, чтобы не закрылась дверь, а потом бегу вниз по лестнице и беру ее тележку.

— Позвольте мне.

— Вы очень добры, — произносит она со слабой улыбкой. — И новенькая здесь.

— Я — Стелла Грей.

— Мэделин Голдман.

— Я живу здесь несколько недель, — рассказываю, пока мы поднимаемся по ступенькам. — Присматриваю за животными.

— В квартире Киллиана? — кивая, спрашивает она. — Я слышала, что он уехал на пару месяцев.

— Вы с ним знакомы?

Она хватает ручку тележки, как только я ставлю ту на землю, и надетый на ее палец огромный перстень с желтым бриллиантом подмигивает в слабом солнечном свете. Это часть гарнитура, обрамляющего тонкое обручальное кольцо. Все в этой женщине кричит: солидные Нью-Йоркские деньги. За одним лишь исключением — она живет в доме без консьержа и не имеет водителя. Это немного странно. И создается ощущение, что само здание привлекает эксцентричных людей.

— Моя дорогая, — говорит она. — Я взяла себе за правило знакомиться с соседями. Так безопаснее и выглядит более дружелюбно.

— Это точно.

Мы приближаемся к входу, и я поднимаю свою сумочку, готовая уходить.

Миссис Голдман достает связку ключей и открывает почтовый ящик, глядя на меня.

— Полагаю, с Джаксом вы тоже знакомы.

Сердце слегка подпрыгивает, пытаясь покинуть грудную клетку. Жалкое. Мне стоит перестать реагировать на все, что связано с Джоном или Джаксом или как бы он себя ни называл. До встречи с ним у меня была прекрасная жизнь. Немного, конечно, одинокая. Ладно, не такая уж и захватывающая. Но нормальная. А потом я встретила сумасбродную рок-звезду, которая оккупировала мои мысли. Совершенно неприемлемо. Особенно учитывая, что он сбежал от меня, как будто увидел привидение.

Проглатываю горький ком в горле.

— Мы встречались.

Она, видимо, слышит что-то в моем тоне, потому что дважды посматривает, а потом смеется.

— Да, вижу, что так и есть. У этого парня способность оставлять о себе неизгладимое впечатление.

Я фыркаю.

— Он сводит меня с ума.

— Тогда, должно быть, он вам очень нравится. — Она выглядит довольной.

— Не хочу лопать ваш мыльный пузырь, миссис Голдман, но не каждый раздражающий человек втайне симпатичен.

— Нет, однозначно нет. — Ее улыбка становится шире. — Но Джакс именно такой. Помните, я знаю этого молодого человека. Он не только обладает очарованием принца, но у него также доброе сердце.

Я неопределенно хмыкаю.

— А еще он время от времени ошибается, — с понимающим видом добавляет миссис Голдман.

— Можно и так сказать.

— Слегка натворил дел? — Теперь ее глаза блестят весельем.

— Что ж, давайте посмотрим. Он обвинил меня в преследовании. Что, думаю, справедливо, потому что сама обвинила его в том же. Но он еще предположил, что я из эскорта, когда отказалась рассказать ему о своей работе.

До нее, наконец, доходит. Миссис Голдман краснеет, ее рот приоткрывается.

— О боже.

— Он извинился. — Чувствую себя обязанной уточнить, потому что она выглядит так, словно при следующей встрече может схватить Джона за ухо и наброситься на него. — А потом оставил меня возбужденной и неудовлетворенной на вечеринке, и с тех пор мы не разговаривали.

Пытаюсь стряхнуть воспоминания, но плечи ощущаются слишком напряженными, а мысли о Джоне цепляются как липучка.

— Ты ему нравишься, — констатирует она, кивая самой себе.

Моя кожа вспыхивает.

— Не понимаю, как вы пришли к такому выводу.

— Не понимаешь? — мягко спрашивает она.

И я, черт возьми, не хочу забираться в норку и прятаться. Ведь действительно считала, что нравлюсь Джону. Я искренне начала верить, что между нами что-то есть. Но он бросил меня и убежал без оглядки. Теперь и не знаю, что думать.

Тогда не думай. Забудь о нем и двигайся дальше.

— В любом случае, я здесь ненадолго, а он… ну, он. Рок-звезда. Легенда. Все это… — Я беспомощно машу рукой. — Я гораздо больше подхожу хорошим, нормальным парням.

И чего я разболталась? Совсем не знаю эту женщину. И не хочу говорить о Джоне… Джаксе. Хуже того, она смотрит на меня так, будто может заглянуть в голову. Наступает неловкая пауза, пока она укладывает почту в сумку «Биркин», а потом выпрямляется.

— Я прожила долгую жизнь, — задумчиво произносит она. — И четко осознала, что не существует людей, которые никогда не ошибаются. Те, кто никогда ни во что не лезет, всегда ведет себя безупречно. Моя дорогая, таким людям я ни секунды не доверяю.

Я издаю шокированный смешок.

— Потому что они милые?

— Потому что никто из тех, что ведут честную жизнь, не идеален все время. Идеальные люди? Чаще всего они живут во лжи. Аккуратная публичная личность, за которой можно спрятаться. — Ее темные глаза блестят. — Как-нибудь обрати внимание на новости, в которых берут интервью у соседей опасного серийного убийцы, они ведь всегда настаивают на том, что он был очень милым. Нормальным мужчиной. Ха. Норман Бейтс¹³ и мухи не обидит, да?

Ее шутливый тон заставляет меня смеяться.

— Ладно, вы меня подловили.

— Нет такого понятия, как совершенство. Люди совершают ошибки. Люди, которые чувствуют себя благородными, чаще всего совершают самые большие. Нужно учитывать намерение. Ошибка, основанная на ненависти, эгоизме или моральной трусости? Не щади. Но честная ошибка, подкрепленная искренним сердцем — это совсем другое дело.

Кости на запястье резко выделяются на фоне тонкой кожи, когда она тянется к кнопке вызова лифта.

— Мы с мужем — упокой господь его душу — были женаты сорок лет. Нам пришлось выучить этот урок при тяжелых обстоятельствах. Прощайте друг другу мелкие промахи. Не теряйте из-за гордости чего-то важного.

Она слегка шмыгает носом, и я не могу не подумать, что женщина немного сгущает краски.

— Простите меня, миссис Голдман, но как часто вы играете роль сводницы?

Она замирает и бросает на меня уничижительный взгляд. А потом улыбка медленно расплывается на ее лице.