— Понимаю, миссис Грин. Но надеюсь у меня не чахотка.

— Я тоже надеюсь. За твое здоровье, — дама глотнула из бутылки, покрутила носом: — Ничего так. Истинно пиратский. Кстати, о насущном. Имеешь несколько дней. Поразмышляй. Есть шанс уехать. Скажем так, в далекую колонию. Приличный климат, чистый воздух. Особого комфорта нет, но жить можно.

— Благодарю. Отличное предложение. Но у меня нет сил начинать все с начала. И отработать я не смогу. Ни как шлюха, ни как торговка, — Тиффани не могла оторвать взгляда от густой янтарной жидкости на дне стакана — так бы утонуть в ней.

— Тебе видней, — миссис Грин вновь коротко приложилась к бутылке. — Второй вариант куда проще устроить. Ладно, отдыхай… — бутылка со стуком вернулась на столик. — Чай пока горячий…

— Здесь не только чай или мне показалось? — уточнили от дверей.

В голове Тиффани слегка плыло, она смотрела на вошедшую даму и не понимала: кажется что она такая красивая или это ром глаза застилает? Откуда здесь истинная леди да еще в столь изящном платье из очень модного салона?

— Мы так, на сон грядущий, — с некоторым смущением пояснила миссис Грин. — Закончили уже.

— Я на всякий случай рюмки принесла, — сказала неизвестная леди. — Напоминаю, что для сна у некоторых осталось всего два часа. Великосветские развлечения — крайне напряженный период жизни.

— Гм, может не стоит и ложится, — проворчала высокая дама.

— Вот я чайник и чашки припер, — сообщил от двери лысоватый джентльмен, отчего-то показавшийся Тиф смутно знакомым. — Тонизирующий древний напиток, лично покупал. «Фортнум энд Мейсон»! А этот ваш ром вообще враг трудового народа и злобная выдумка эксплуататоров.

— Это верно, — признала миссис Грин. — Давай мы чаю, а остальные еще по рюмочке.

— Не превратили ли мы в изгоя молодого человека? — осведомилась леди, поглядывая на дверь каморки.

— Нет, просто удивительна сила безвестной известности, — почему-то хихикнула миссис Грин.

Тиффани еще помнила как дали рюмку донельзя смущенному мистеру Холмсу — парень, похоже, и вовсе онемел. Что-то говорил словоохотливый лысун, а Тиф уже спала, невоспитанно подтянув ноги на диван и забыв о приличиях. Чудесный напиток этот островной ром…

…— Она всего лишь женщина и она непременно придет. Это крайне самоуверенная особа, — капитан окончил возиться с сорочкой и взглянул в зеркало.

Кабинет, собственно, являющийся частью спальни и огромной гостиной, был завален приборами, картами, походным снаряжением, лыжами и снегоступами. Угол занимала довольно пахучая груда зимних сапог, на ней покоился устрашающий китобойный гарпун. В спальне было чуть больше порядка, хотя у алькова стоял добрый десяток охотничьих ружей и карабинов, а на столбе-опоре балдахина старинной кровати висел патронташ и пустой футляр подзорной трубы.

— Держу пари, это не она, — сэр Морти, с трудом отыскавший для себя относительно свободное кресло, уселся и потрогал кончиком трости стеклянный глаз огромного полярного медведя, шкура которого распростерлась перед камином. По правде говоря, зверюге и так было несладко: задние лапы хищнику отдавливали здоровенные ящики с выжженной на толстых досках таинственной маркировкой.

— Напротив, я уверен, что это именно она, — холодно молвил капитан и сунул в жилетный карман крохотный двухствольный пистолет. — Рост и телосложение полностью соответствует описанию. Не знаю, как она смогла изменить цвет глаз, но это наверняка какая-то женская уловка.

— Что ж, вам виднее, — признал сэр Морти, тонко скрывая иронию. — Тогда я бы на вашем месте не пренебрегал мерами предосторожности.

— Не премину воспользоваться вашим советом. Простите, мне пора…

Спускаясь по лестнице, сэр Морти в очередной раз подумал, что мир окончательно измельчал. Вокруг сплошные безумцы. Этот человек, именующий себя капитаном, но не сумевший предпринять ни одной удачной экспедиции, почему-то поставлен во главе войск вторжения. Несомненно, он истинный британец, упорный и фанатично преданный делу. Откровенный безумец, сын богатого пивовара, умудрившийся в несколько лет растратить огромное состояние, еще недавно одержимый идеей подарить Англии пустынные пространства у Северного полюса, молодой капитан с воодушевлением взялся за руководство экспедиционным корпусом. Что ж, проникновение в иной мир действительно выглядит куда предпочтительнее — там есть земля, и нет снегов. И что за утопия эта жажда пустых путешествий к мертвым полюсам?

Сэр Морти сел в автоматон, трое телохранителей заняли свои места.

— В лабораторию!

Механизм, чей закрытый салон защищали броневые листы, тяжело выкатился из ворот. Пусть капитан развлекается. Провинциалку проверят, но для уточнения ее личности нужно время. Даже в век прогресса надежная рука пневмопочты еще не дотянулась до Южной Америки. Нужна неделя по меньшей мере. В любом случае — это не та шпионка. Возможно, какая-то авантюристка, охотница на состоятельных мужчин, но не шпионка Оттуда. Та бы действовала куда тоньше и изобретательнее, без спешки и риска. Ужасно, Лондон попросту наводнен непристойными и навязчивыми женщинами.

Сэр Морти с печалью взглянул в затылок водителю. Что за чудные кудри. А сам гений уже начинает лысеть…

В непривычном дамском седле блистать шпионской грацией оказалось сложновато, но, собственно, этого и не требовалось — покрой «амазонки» компенсировал некоторую неуклюжесть всадницы, — в этаком платье любая корова в изяществе прибавит. Катрин себя коровой не чувствовала, так, — туповатой телкой на выпасе. Мешал ненужный стек и очевидная глупость происходящего.

Кавалер из Капитана оказался вопиюще не куртуазный. Несколько фраз, взгляды, в которых мужского интереса было ровно столько же, сколько и сконцентрированной до смехотворности «пытливой проницательности». С этакими манерами играют следователей в дешевых сериалах. Понятно, спутник мадам Грин тех шедевров видеть не мог, что его отчасти извиняло.

— Могу я узнать о ваших краях и родословной вашей семьи, дорогая Стефания? — нарушил однообразие стука копыт кавалер. — К сожалению, в ваших южных местах мне не доводилось бывать.

— Фамилия унаследована от мужа. В девичестве — я Гише. Наша семья была одной из первых, обосновавшихся в долинах за перевалом. Дикие места. Белое общество там весьма ограничено: англичане, французы, несколько голландских семей, — круг общения чрезвычайно узок. Пытаемся сосуществовать в мире и согласии.

— В колониях такое случается, — благородно не стал осуждать смешение национальностей капитан, известный как ярый британский патриот. — Полагаю, в вашем поместье обширные конюшни?

— Иначе там не выжить, — призналась Катрин. — По сути у нас лишь тень цивилизации. Не поверите, я впервые увидела легковые автоматоны уже здесь, в Лондоне. Грузовые чудовища у нас в порту и у складов, я, естественно, не считаю.

— О, не сомневаюсь, весьма скоро прогресс и хорошие дороги придут и в вашу страну.

— Мы не торопимся, — заметила мадам Грин.

Спутник бросил очередной пронизывающий взгляд.

— Увы, прогресс очень дорого обходится, — пояснила Катрин. — Переправка автоматонов за океан стоит безумные суммы.

Кавалер маловежливо кивнул и устремил свой орлиный взгляд вперед. Профиль у него был ничего, но выражение физиономии абсолютно отмороженное.

Странная прогулка выдалась. Парк оказался довольно неуютным местом, по крайней мере, в его «конно-прогулочной» части. Широкая аллея, отгороженная невысокой чугунной оградой, небольшие рощицы, среди них нечто весьма напоминающее пустыри со следами снесенных строений. Силуэты симпатичных зданий за парком и деревья той части парка, что именовалась Кенсингтонскими садами, слегка скрашивали унылое впечатление. Вот и у пруда тоже было недурно — где-то там прогуливалась Фло с Л-супругом, и надо полагать, они проводили время куда веселее. Да, явление на первое свидание без конвоя родственничков выглядело бы уж совсем непристойно и шокирующе. Но что толку вообще здесь кататься? Судя по всему. Капитан форсировать события не спешит.