Наконец она резко отпустила его, отошла на пару шагов к окну, выглянула наружу, где бардовый закат медленно исчезал, уступая место ночной тьме.

— Опасно ехать ночью, но мальчишке нужна помощь, да и госпожа Изера пошлёт со мной несколько охотников в сопровождение… да и повод позволят, ох как она будет счастлива, когда узнает…нужно поспешить со всем этим, мальчишка может лишиться… — Гхсана резко развернулась к Тодду и прошуршала:

— Лежи спокойно! Я вернусь завтра и приведу помощь, если что-то нужно будет, то кричи, твои мать с отцом скоро вернуться с полей.

Сказав это, Гхсана быстро выползла из комнаты и спустя пару мгновений Тодд услышал, как хлопнула входная дверь.

Тодд остался дома один. Потерянный, обездвиженный. В добавок ему очень сильно захотелось в туалет, а всё что он мог сделать – это поднять кверху ноги.

В сгущающейся темноте пустого дома, в визжащей тишине, как гром среди ясного неба, прозвучал голос искалеченного мальчика Тодда:

— Я ненавижу тебя Лилиан, и твоего тупорылого брата Сида! Ненавижу всем сердцем…

На следующий день в гости к Тодду пришёл Чак. Парень светился от гордости за друга, хоть и пытался показать сочувствующий вид, но выходило у него прям откровенно паршиво, и губы то и дело вытягивались в счастливой улыбке.

— Да почему ты всё время лыбишься как недалёкий? — возмущался Тодд, голова которого теперь лежала на подушке, и он мог хорошо разглядеть лучезарного рыжего друга.

— У меня на то несколько причин, мой милый калека!

— Я бы запустил в тебя подушку, если бы мог шевелить руками… — пробурчал Тодд, однако он не смог пересилить обаяние Чака и под конец его губы предательски растянулись в улыбке. — Какие причины?

— Ну, начнём с того, что я узнал, что это за сила течёт внутри меня! Она называется магией, некоторые называют её чарами, некоторые ворожбой, а некоторые называют происками тёмного… но в сути своей это одна и та же вещь, и в нашем королевстве для простоты принято одно название – магия. Та-дам! — Чак развёл руки в стороны и поклонился, как это делали бродячие артисты.

Тодд несколько мгновений бессловесно моргал, но потом его прорвало:

— Подожди, ты хочешь сказать, что та самая сила, что течёт в нас, называется магией, и то, что мы с тобой… те самые маги из детских сказок?

— Дааа… — губы Чака вновь растянулись в улыбке, но он вдруг нахмурился, губы плаксиво поджал и уставился в сторону. — А ты мне совсем не говорил, что чувствуешь ту же силу, что и я… придурок Тодд!

— Ну… я…

— Идиот ты, просто признай! У тебя не было причин не доверять мне, и мы могли бы с тобой столько экспериментов провести вместе, а ты скрывал… ИДИОТ!!!

— Ну… да, — наконец признал Тодд истину, и уже гораздо более тихо и робко добавил, — прости…

А Чак не умел долго дуться, тем более на единственного друга. Он всепрощающе махнул рукой и прыгнул на кровать Тодда, где удобно уселся тому прямо на ноги, и продолжил делиться радостными новостями:

— Матушка послала Гхсану вместе с несколькими охотниками до ближайшего города, Прамонда, куда раньше по осени товар на тамошний рынок…

— Чак! — прервал размышления друга Тодд. — Не отвлекайся, зачем туда поехала Гхсана?

— А, да… там находится небольшая школа по обучению магов, они ведут набор круглый год, находясь под электоратом местного герцога им очень выгодно находить и обучать одарённы…

— Чак!

— Да-да… прости, матушка очень много всего мне рассказала, и я до сих пор пытаюсь разобраться… в общем, Гхсана поехала за представителем школы, и должна вернуться вместе с ним.

— Так, — Тодд кивнул, дав понять, что уловил суть происходящего, — а представитель едет сюда для того, чтобы…

— Посмотреть на нас с тобой! — прокричал Чак прямо в лицо Тодда. И в комнате воцарилась тишина. Которую совсем тихо прервал задумчивый шёпот Тодда:

— … и возможно, что этот представитель сможет помочь мне поправиться…

Чак бодро закивал.

— Мне кажется, что именно поэтому в дорогу отправилась сама Гхсана, хотя матушка могла и просто посыльного послать… эта змеюка заботится о тебе.

На этот раз смущённо покраснел Тодд и комнату накрыла неловкая тишина. Тодд думал о том, что на этот раз для него всё складывается слишком хорошо, и это слегка беспокоило его. Он уже не был так наивен как пару дней назад. Ведь до того вечера он не думал, что люди могут быть настолько жестоки, как и не думал о том, что жесток может быть и он сам. Что произошло в тот вечер? Он помнил боль, помнил, как его скрутило от удара, и помнил ту ярость, что накрыла его, когда Сид уходил прочь. Этот ублюдок уходил победителем, его мускулистая спина, осанка, походка, всё кричало о том, что он только что наказал жалкого червя, что обидел его сестру… он уходил, и не забывал на ходу поливать Тодда оскорблениями.

Что тогда не выдержало в нём? Что стало последней каплей в гордости Тодда? Почему он так жаждал убить человека, хотя ещё пару часов назад в его сердце не было даже тени злости? Тодд не знал ответов на эти вопросы. Он даже не задумывался о том, что правильно, когда разгонял силу внутри себя по невидимым каналам, и сила отзывалась в нём, она кипела, он бурлила, Тодд довёл её до такого состояния, что она изнутри грозила порвать его на куски, но он не думал и об этом в тот момент. Говорят, что ярость слепа. Но… Тодд ей упивался, когда ломал шею ублюдку. В тот момент, помимо ярости и боли разрываемого изнутри тела, он уловил новое, доселе неизвестное для него чувство – он наслаждался чужой болью. И он бы завершил дело до конца, прикончив Сида, если бы не…

Чак уловил, что настроение друга кардинально изменилось, и поспешил уйти, сославшись на дела и новые эксперименты. А Тодд остался наедине с самим собой и впервые задумался о том, почему никто из родных не упоминает о Сиде. Что стало с ублюдком после того дерьмового вечера?

Представитель приехал на следующий день, ближе к полудню, Тодд понял это по всё возрастающему гомону, что шёл изо стен дома, и этот гомон приближался. Совсем скоро в дом кто-то вошёл, по твёрдой поступи каблуков Тодд осознал, что пришёл кто-то чужой.

— Ну здравствуй… разбойник! — пробасил незнакомый бородатый мужчина с порога крохотной комнаты Тодда, он вошёл и сразу стало как-то слишком уж тесно, словно этот очень полный мужчина занял собой всё пространство. — Мне столько наговорили про тебя, пока я добирался… — мужчина поставил поближе к кровати деревянный стул и грузно уселся, ножки деревянного стула жалобно и протяжно заскрипели. В дверном проходе мелькнула высокая и очень худая фигура Гхсаны, на её бледной зеленоватой коже под глазами пролегали две тёмные усталые складки, она подмигнула Тодду и исчезла так же быстро и бесшумно, как и появилась.

— Мне сказали, что ты использовал дар против человека, и чуть не убил его… — бас бородатого толстяка стал угрожающим. — Ты, наверное, не знаешь… так лучше тебе сейчас запомнить, на будущее, мои слова, — бородач склонился над Тоддом, глядя в его серые глаза своими почти чёрными. — По королевскому указу «Магия и ворожба мирного времени», если маг будет пойман, замечен, или как-то причастен к убийству мирного населения славного королевства Вингфолд, вне зависимости – обученный он маг или просто одарённый, то приговаривается этот преступник к высшей королевской каре, сжиганию на костре во славу светлого бога… — Бородач задержал строгий взгляд чёрных глаз на покрасневших от болезни глазах Тодда, и взял аккуратно его руку в свои здоровенные толстые ладони.

— Но я… — хотел оправдаться Тодд, и был быстро прерван:

— Ничего не говори. Это просто предостережение тебе на будущее. Тот юноша жив, и через несколько дней поправится, твоё же положения гораздо более… — его чёрные глаза вспыхнули зелёным, ладони обволокло такого же цвета плёнкой, которая быстро разрасталась, перетекая с рук бородача на руку Тодда, и расползаясь дальше по телу мальчика светящимся покровом. — Хм… нет, всё не так уж и плохо, — пробормотал бородач, светящаяся плёнка перетекла толстым сияющим слоем на руки, ключицу и грудь Тодда, остановившись там, и постепенно пульсируя.