После того, как я повесил трубку, Эмми обняла меня.

— Всё хорошо? — спросила она. Я не отвечал ей минуту, неуверенный в том, что мой ответ значил для меня. — Люк? — она подняла руку к моему лицу. — Всё хорошо?

Я не смотрел на неё, просто вдаль.

— Муж моей мамы… — начал я. — Он должен был вернуться домой из поездки несколько дней назад, но так и не вернулся.

Эмми

После телефонного звонка от мамы Люка мы вернулись на конюшни так быстро, как могли, чтобы оставить Мэйпл и Фрайэдя. Когда мы оставили их, Люк хотел уйти и сказал мне, что позвонит позже, но я ни за что не позволила бы ему пойти в тот дом, который заставил его чувствовать, будто он ничего не стоит, одному.

Вот так я оказалась в грузовике Люка, в середине сиденья, с моей головой на его плече и нашими переплетёнными пальцами.

Он был напряжён. Я никогда его не видела таким. Никогда. Было пугающе смотреть, как кто-то, кто был таким уравновешенным, теперь был таким напряжённым.

Мы с Люком говорили о его семье, когда начинали наши уроки верховой езды, которые, как теперь казалось, были целую вечность назад. Я знала, что ему не было никакого дела до его отчима и приёмных братьев, но он всё ещё заботился о своей маме.

Лидия Хэйл жила в трейлере, который находился в двадцати минутах от «Рэбл Блю». Чем ближе мы были, тем сильнее Люк сжимал мою руку. Я не думала, что он знал, чего ожидать в его старом доме.

Я даже не знала, когда в последний раз он был там. Он полностью перестал ночевать там в шестнадцать лет и перевёз все свои вещи в свой восемнадцатый день рождения.

Люк остановил свой грузовик перед домом, и я подняла голову с его плеча. Он заглушил двигатель, но не сделал никакого движения, чтобы выбраться из грузовика.

— Эмми, ты не должна идти туда со мной.

Я повернулась к нему и убрала волосы с его лица.

— Ты был рядом со мной с тех пор, как я вернулась домой. Я не хочу, чтобы ты проходил через это один.

— Я рос не так, как ты, Эмми, — сказал он со вздохом.

— И?

— И я не знаю, как там будет, или какой будет она. Я не хочу, чтобы ты оказалась в ситуации, где тебе будет некомфортно. — Когда он посмотрел на меня, в его больших карих глазах была боль. Это разбивало мне сердце.

— Я не принцесса, Люк. Я могу с этим справиться. Я здесь для тебя.

Люк вздохнул.

— Я ничего не могу сказать, чтобы заставить тебя остаться здесь, не так ли? — я покачала головой, и Люк поцеловал меня в лоб. — Ладно. Пошли.

Мы вышли из грузовика и пошли к входной двери, держась за руки.

Когда Люк постучал, его маме потребовалось несколько секунд для ответа. Я не видела Лидию с тех пор, как была в старшей школе, и она выглядела почти также, но с большим количеством морщинок. Она была миниатюрной, со светлыми волосами, которые в основном выцвели до серого цвета, и голубыми глазами. Её волосы были коротко подстрижены, чуть выше плеч. Между её пальцами была зажжённая сигарета, а её глаза опухли от слёз.

Люк совсем не был похож на неё. Он выглядел прямо как Джимми, что, вероятно, ещё больше усложняло ему выживание в этом доме в детстве.

— Люк, детка. Я так рада, что ты здесь. — Лидия вышла из дома неловко обняла его одной рукой.

— Привет, мам. — Он не отпускал мою руку, когда она обнимала его.

Она отстранилась и посмотрела на меня.

— Клементина Райдер? Это ты? — Она осмотрела меня с головы до ног, её глаза остановились на руке Люка в моей.

— Да, мэм, — сказала я.

Лидия поджала свои губы. Она была расстроена тем, что я была здесь с её сыном?

— Что ж, я не ожидала большой компании, но заходите.

Да, она определённо была раздражена тем, что я была здесь. Люк сжал мою руку, и я ответила ему тем же, когда мы вошли в дом.

Гостиная была завалена пивными бутылками и банками из-под кока-колы. Телевизор в углу проигрывал старые эпизоды «Игры молодоженов», и пахло сигаретами.

Лидия устроилась в кресле-качалке рядом с диваном. Рядом с ней было другое кресло, которое было пустым. Я предположила, что оно принадлежало Джону. Люк повёл меня к выцветшему бордовому дивану, и мы вместе сели. Он всё ещё не выпускал мою руку.

— Мам, расскажи мне, что случилось. Где Джей-Джей и Билл?

Братья Люка.

Лидия выпустила дрожащий вдох, который говорил о том, что она может расплакаться в любой момент. Из того, что мне рассказал Люк о Джоне, я не считала, что там было по чему скучать, но я старалась не быть бесчувственной к её потере.

— Я ничего не слышала о нём несколько дней. — Джон был водителем грузовика, так что для него было нормально отсутствовать дома на более длительные периоды времени. Если Лидия волновалась, это, должно быть, что-то значило. — Грузовая компания не может отследить его грузовик. В последний раз, когда они смогли найти его, он был рядом с границей Невады. — Лидия сделала затяжку своей сигареты. Её рука дрожала. — Мальчиков нет дома, но я не могла оставаться здесь одна. Тут так тихо без Джона.

— Я рад, что ты позвонила мне, — сказал Люк. — Я не знал, что у тебя даже был мой номер.

— Я нашла его в вещах Джона. Он был на записке на его столе.

Вероятно, с последнего раза, когда Люк звонил ему и пытался связаться со своей мамой.

— Мне жаль, мам. Я знаю, что Джон много значит для тебя. Я уверен, что он в порядке. — Голос Люка на самом деле не передавал никаких эмоций. Он, вероятно, пытался скрыть презрение, которое испытывал к своему отчиму.

— Миссис Хэйл, — вмешалась я, — можем ли мы что-то сделать для Вас, пока мы здесь? Приготовить Вам ужин или что-то ещё?

Лидия сделала ещё одну затяжку и выдохнула дым в мою сторону, разглядывая меня.

— Мне ничего не нужно от Райдеров, — резко сказала она. Что это должно значить? — Вы уже отняли у меня моего сына, и теперь я вижу, что ты пустила в него свои когти.

Люк снова сжал мою руку.

— Мам. Ты знаешь, что я не мог оставаться здесь, — сказал Люк свирепо. — Не ненавидь Райдеров за то, что они дали мне то, что ты не смогла, и я не собираюсь оставаться здесь, если ты будешь так говорить с моей девушкой.

Моя девушка.

Что-то в этом казалось таким значительным. Я уже была чьей-то девушкой раньше, но я никогда не придавала значения этому слову. Однако, когда Люк сказал, что принадлежала ему, это что-то значило.

Он продолжил:

— И учитывая, что я не видел тебя годами, это было бы чертовски досадно.

Лидия обдумывала его слова с минуту, всё время смотря на меня. Эта женщина, действительно, не была поклонницей моей семьи — или меня, очевидно.

— Ладно, — в конце концов сказала она.

После этого Люк немного расслабился. Я сидела там, пока он и его мама разговаривали. Он рассказал ей о баре и своём доме, о том, как он починил его. Чем больше они разговаривали, тем больше Лидия сияла. Я думаю, она гордилась своим сыном, а её гнев на меня, возможно, был проекцией её собственной вины.

Люк встал с дивана и пошёл на кухню, чтобы принести его маме газировку. Я последовала, не желая оставаться с ней наедине. Удар по лицу старой женщины не входил в мой список дел на сегодня.

— Я сожалею об этом, — сказал он, как только мы вступили на старые виниловые полы кухни.

— Тебе не за что извиняться. Ты уверен, что нам не следует приготовить ей поесть или типа того? — мой папа кормил нас, когда мы грустим. Или радуемся, неважно. Это был один из его способов позаботиться о нас, и я тоже выбрала его.

— Здесь, вероятно, ничего нет. — Люк схватил колу из холодильника и поставил её на стойку, прежде чем начать рыться на кухне. Под раковиной он нашёл коробку с мусорными мешками и вытащил её. — Но я собираюсь немного убраться здесь.

— Я помогу тебе, — сказала я.

Мы вернулись в гостиную, и Люк дал Лидии её колу и начал собирать бутылки, банки и мусор по всей комнате. Мы заполнили три мусорных пакета, и Люк оставил их у двери, чтобы мы могли забрать их, когда будем уходить.

Пока мы убирались, Лидия исчезла в другой комнате, но спустя некоторое время снова появилась.