Она поставили кружки с кофе на стол, и я последовал с нашими завтраками. Мы сели друг напротив друга. Когда Эмми начала есть, я покопался в своём кармане, пока не нашёл маленький кусок метала, который искал.

Я положил его на стол и придвинул к ней.

Она остановилась на середине укуса, и моё сердце бешено заколотилось в груди. Это было ошибкой?

— Это то, о чём я думаю? — спросила она, как только опустила свою вилку. Она посмотрела на ключ на столе и снова на меня. Я лишь кивнул, не в состоянии произнести и слова.

Её взгляд переместился обратно на ключ и остался на нём ненадолго. Дерьмо. Я действительно облажался, не так ли? Конечно, она не хотела ключ от моего дома. Это было чертовски сумасшедше.

Мои мысли продолжали закручиваться, пока Эмми не посмотрела на меня и не улыбнулась. От этой улыбки моё сердце замерло на месте.

Она подняла ключ со стойки и встала со стула, затем обошла стол и расположилась на моих коленях.

— Мы можем начать медленно, — быстро сказал я. Для мужчины, который не мог говорить менее минуты назад, я уверен, что сейчас меня, блядь, рвало словами. — Н-никакого давления или типа того. Как я сказал, мы можем начать медленно. Я освободил ящик для тебя в нашей комнате и ванн… — я не смог закончить, потому что Эмми поцеловала меня.

— Заткнись, Люк, — сказала она, когда отстранилась. Наши лбы были прижаты друг к другу.

— Это… это да? — спросил я. Мой голос был тихим шёпотом. Я боялся, что что-то большее спугнёт её, но Эмми кивнула. Я взял её руку в свою и поднёс к губам, чтобы поцеловать её ладонь.

— Я люблю тебя, — сказала она. Не имело значения, как много раз она говорила мне это. Эти слова всё ещё согревали меня, прямо как в первый раз.

Возвращение Эмми в Мидоуларк было лучшим, что когда-либо случалось со мной. Когда она вернулась домой, я никак не ожидал, что стану её другом, не говоря уже о том, чтобы влюбиться в неё. Мы провели большую часть наших жизней на периферии друг друга, но теперь она была моим центром внимания.

Я вспомнил первую ночь, когда увидел её в «Дьявольском сапоге». Я не знал этого тогда, но моя девочка боролась. Тогда она была оболочкой женщины, которую я теперь любил больше всего на свете. Всё, что ей было нужно, — это немного огня.

— Я тоже люблю тебя, Клементина Райдер.

КОНЕЦ