— Но ты ведь сам был человеком, неужто совесть не мучает?

— Странно это слышать от той, кто принес сюда человеческую голову в качестве доказательства своих намерений, — хмыкнул Санктус, задев меня за живое. — Твой путь усеян трупами врагов. Не тебе говорить мне про совесть. Не сочти за грубость, просто это факт.

— Не спорю. Просто занятно, как легко мы готовы отринуть человеческое в себе, встав на следующую ступень.

— Мерзкое чувство, не так ли? — он подпёр голову ладонью, смотря мне в глаза. — Но как же быстро с этим свыкаешься и воспринимаешь свое положение как должное. Думаю, так и живут всякие большие дяди в нашем мире.

— Может быть, — согласился я, чтобы не вызывать подозрений.

Нет, Санктус, не свыкаешься с этим, если не хочешь. Мы с тобой не одинаковые.

— Отец обещался даровать мне свою силу и провести ритуал, который позволит мне встать на ноги, — мечтательно произнес он. — Яд матери я уже впитал. Ты ведь тоже?

— Верно.

— Как прекрасно. Я так долго этого жду, Альпин, так долго, — он улыбнулся, не отрывая от меня взгляда. — Когда придет время, мы с тобой будем на вершине. Получим власть, которая нам и не снилась…

— Буду ждать, — ответил я, мысленно уже проклинал этого ублюдка.

Никакой власти. Когда придет время, от тебя останется лишь горстка пепла. С такими желаниями тебе дорога только на тот свет. Получишь то, что заслуживаешь. Смерть. Без компромиссов.

— Могу попросить тебя навещать меня время от времени? — попросил Санктус, видя во мне родственную душу. — Мы из одного мира всё-таки. Я был бы рад поболтать с тобой о том, о сем. Если тебя не затруднит.

— У меня много работы, но я буду выкраивать время, если хочешь.

— Было бы славно.

Ещё с прошлой ночи в замке полная неразбериха. Служанки носятся, как угорелые, туда-сюда, да и среди вампиров суета. Воскресное утро наступило, и вовсю идут приготовления к сегодняшнему балу. Гости из числа вампиров уже прибыли, причем не только из Шорнеров и Калесов, но и из множества других кланов. Уж не знаю, в честь чего вообще это мероприятие, но факт остаётся фактом, сюда стянулись вампиры со всего света. Наибольшим удивлением для меня стали темнокожие кровососы. Их немного, всего трое, по одному представителю от каждого из крупнейших кланов южного материка, но сам факт, эти трое прибыли из настолько далёких мест. Это показывает статус Николаса в вампирском мире.

— Госпожа, прошу, держите осанку, — уставшая из-за утренней суеты служанка расчесывала мои волосы гребнем, наводя красоту на моей голове.

— Прости, — со вздохом ответил я, выпрямившись в спине.

Впрочем, глаз от других всяких важных личностей, которых прихорашивали одновременно со мной, оторвать все равно не смог.

У Сабины, сидящей на стуле, закинув ногу на ногу, заплели множество косичек, что опутывали незаплетенную копну, образовывая причудливый узор. Завершением ее прически стал венок, украшенный желтыми розами.

— Что такое, госпожа Альпин? — взволнованно спросила девушка, почувствовав мой взгляд.

— Ничего. Просто подумалось, что ты красивая, — улыбнулся я в ответ, и Сабина залилась лёгким румянцем.

— Спасибо за комплимент, — ее пухлые губки расплылась в улыбке.

— Ну вот, — служанка аккуратно провела пальцами по моим волосам, надела на меня тиару с коралловыми ветвистыми рожками, взялась за зеркало и дала мне посмотреть на мое отражение. — Как вам?

Часть моих волос заплели в косички, что тянутся от висков назад, переходя в общую копну, челка раздвоена, у кончиков локоны завиты. Сзади все скреплено аккуратным черным бантом с длинными ленточками, окрашенные в голубой цвет три бутона роз вплетены чуть ниже макушки.

— Потрясающе, — похвалил я служанку и взглянул на Сабину: — Мне идёт?

— Вам все к лицу, госпожа Альпин, — хихикнула Сабина, прикрыв рот. — Ну а если серьезно, то да, безусловно, вам очень идёт.

— Ладно, — кивнул я, посмотрел на служанку снова. — Спасибо большое.

— Рада служить, — ответила та с улыбкой, отводя взгляд, чтобы не смотреть мне в глаза.

— Госпожа Альпин, прошу сюда, — позвала меня другая из соседнего помещения. Туда, где нас будут наряжать.

Взявшись за подлокотники, встал на ноги и поспешил туда, чтобы не заставлять ждать бедных девочек, что на ногах ещё со вчерашнего дня. Мне искренне жаль этих служанок. Бедные. Каждый день пашут, как проклятые, а сейчас у них даже отдохнуть времени нет.

Вошел в помещение и замер, ожидая дальнейших указаний. Меня пригласили на импровизированный подиум, который можно вращать нажатием на педаль. Мы с Сабиной разделись ещё до того, как нам прически стали делать. Ну не догола, естественно, до нижнего белья.

— Прошу, снимите бюстгальтер, — попросила меня девушка в форме горничной, аккуратно снимая пошитое на меня платье с манекена.

Завел руки да спину, расстегнул крючки и бросил лифчик на стоящее в углу кресло. Подняв руки по просьбе горничной, слегка наклонился. Она осторожно надела на меня платье через голову, нажала на педаль, и подиум двинулся с места, поворачивая меня спиной к девушке. Служанка затянула веревки вшитого корсета, завязала несколько бантиков, снова повернула меня к себе лицом и ловко поправила ткань у груди.

Платье обтягивающее, талия утянута корсетом, грудь тоже собрана вместе и приподнята, из-за чего кажется больше. Тонкие полоски ткани свисают с него. Служанка осторожно надела мне что-то вроде ошейника, к которому и пристёгивается эти ленточки, не позволяя прикрывающей грудь ткани даже немного сползти вниз. На спине огромный вырез до поясницы, на животе тоже «окошко», видно пупок и пресс. Подола пока нет, только небольшая пачка, прикрывающая ягодицы и бедра по бокам. Два кусочка ткани, сзади и спереди, застёгивается на промежности на манер боди, но для этого пока рано, сейчас черед тонких черных колготок.

Их я надел самостоятельно, застегнул платье внизу и гневно посмотрел на золотые туфли на миниатюрном каблучке. Они украшены такими же голубыми розами. Сокрушенный вздох вырвался из моей груди. Сел в кресло и обул эти демонические туфельки, пока служанка занималась подолом платья, что вскоре должен быть прикреплен к основной части.

Вернувшись на подиум, упёр руки в бока. Нижний слой подола, сделанный из черного шелка. Он крепится крючками и ленточками на поясе. Следом верхний слой. Черная плотная ткань с подкладкой цвета берлинской лазури, как моя накидка, сшитая Бремингом. Наконец, пояс, дополняющий образ, с двумя длинными лентами сзади, почти касающиеся пола. Подол платья со множеством складок, укороченный спереди и удлиненный сзади, эдакий каскад. Служанка покрутила меня на подиуме, удостоверяясь, что все сидит, как должно.

Основной цвет платья, соответственно, черный. Мне не нравятся вырезы на спине и животе, да и плечи оголены, но что поделать, Гаруда лично утвердила этот дизайн, а я, как дурак, доверился ее вкусу.

Последний штрих — тонкие шелковые перчатки черного цвета, длиной почти до самых плеч, золотые браслеты и паутинка, что тянется по всей длине перчаток.

— Хорошо сидит? — уточнила служанка с мольбой во взгляде, понимая, что если всё-таки нет, ей придется в очень сжатые сроки все исправлять. Это практически невозможная задачка.

Я посмотрел на себя в ростовое зеркало, стоящее у стены. Ну леди. Иначе и не обзовешь.

— Все прекрасно, спасибо, — улыбнулся я, понимая, что мне совсем не нравится это платье, но ничего не попишешь. Один раз в нем пощеголять, и все, отправится на дальнюю полку, как костюм на выпускной в свое время.

— Надеюсь, вы хорошо проведёте время, госпожа, — дала мне напутствие девчушка, а я, поблагодарив ее, покинул помещение, освободив место Сабине, которую пригласили следом.

Оказавшись в коридоре, на великом и могучем трехэтажном мысленно проклял туфли и, стараясь не выглядеть как поломанный богомол, пошел в главный зал. Стук каблуков расходился после каждого шага.