— Наконец-то. — Сняв цепи с ног, я попыталась встать, но мои ноги подогнулись под моим собственным весом. Схватившись за край стола, я, пошатываясь, подошла к Нельсону. Я приставила пистолет прямо к его голове и, опустившись рядом с ним на колени, приставила к его глазу.

— Где она?

У него не было возможности ответить, прежде чем дверь открылась.

— Черт…

Прежде чем он успел произнести хоть слово, я выстрелила, подавая сигнал тревоги, которая зазвучала по всему дому.

— Ты…никогда…не…выйдешь…отсюда… — Нельсон усмехнулся, когда кровь хлынула у него из ушей.

— Передай привет своей сестре от меня. — Я тыкаю пистолетом ему в глаз, прежде чем нажать на спусковой крючок.

Шаг первый: Позвонить Лиаму.

Шаг второй: Убить Авиелу.

ЛИАМ

Мы облажались. Мел и я привыкли доверять людям, которые нас окружали. Мы привыкли к ним и в каком-то смысле заботились о них так, как будто они были нашей семьей. Но это было не так. Правда заключалась в том, что это были осколки фарфора, которые мы нашли, склеенные горячим клеем. Независимо от того, как сильно мы старались, и независимо от того, сколько клея мы использовали, это никогда не изменило бы того факта, что все трещит; сломанные пластины никогда не будут надежными. Разбитая чашка всегда протекает.

Мы доверяли Адриане. Я доверял Адриане. И все же я был здесь, стоял на платформе В транспортного центра Огилви и ждал Иуду. Моя рука дрожала от ярости, ничего так не желая, как разорвать ее на части. В течение пяти дней она наблюдала за нами, наблюдала, как я и мой сын страдаем в агонии; она, вероятно, смеялась до упаду своей уродливой гребаной башкой.

— Босс, она направляется в вашу сторону, — проговорил Монте мне на ухо. Когда я повернулся к лестнице, там была она, в светлом парике и огромных очках.

Когда она увидела меня, то попыталась повернуться, но Монте уже ждал ее позади. Сняв парик, она повернулась ко мне, глубоко вздохнув, когда сделала свою последнюю прогулку в мою сторону.

— Я ждала, когда ты узнаешь, — прошептала она, не поднимая головы.

— Где она?

— Я не знаю.

— Чего хочет Авиела?

— Чтобы спасти ее от Ивана. Лиа…

Схватив ее за руку, я притянул ее ближе к себе.

— Не произноси мое имя. Я хочу свернуть твою гребаную шею прямо сейчас. Антонио тоже предал нас, или ты лгала всем?

— Нет. Антонио бы никогда…

— И все же ты это сделала. — Она вздрогнула, когда я сжал ее. — Кто такой Иван?

— Он сумасшедший, психопат.

— Мы тоже! Единственная причина, по которой ты все еще жива — это то, что Мелоди сама захочет тебя убить.

— Я страдала, — прошептала она. — Я сделала это, чтобы защитить ее. Авиела, может, и сумасшедшая, но она знает, как защитить ее! Она делала это в течение многих лет. Она любит…

— Ты себя слышишь? — спросил я. Как мы были так слепы к тому, кем она была на самом деле? — Свяжись с ней сейчас же.

В тот момент, когда я отпустил ее, она вытерла слезы, катящиеся из ее глаз. Это только разозлило меня еще больше. Как она смеет плакать!

— Адриана, не испытывай мое терпение.

— После похищения Мелоди, Авиела прислала мне это. — Она швырнула в меня свой телефон.

Если у нее был номер Авиелы, зачем она пришла сюда?

— Она звонит каждый четверг в 12:01 дня. Ответь после третьего гудка. Передай Мел, что мне очень жаль.

У меня даже не было времени моргнуть. Она бросилась с платформы, и ее тело исчезло, когда поезд с визгом пронесся по туннелю, пытаясь остановиться.

— Черт.

ГЛАВА 36

«Выглядит как невинный цветок, но под ним прячется змея».

— Уильям Шекспир

ОЛИВИЯ

Существовали определенные руководящие принципы, которым следовали все политики и их семьи. В них было всего три основных правила:

1. Если в какой-то момент появится шанс вырваться вперед — никогда не оглядывайся назад.

2. Люди будут говорить много, убедись, что ты контролируешь то, о чем они говорят.

3. Всегда будь готов отрубить голову своим врагам, особенно когда они стоят на коленях.

— Нил, — прошептала я, подходя к нему сзади.

Он не посмотрел на меня, даже не раговорил. Он просто пил, глядя на солнце, садящееся за линию деревьев в кабинете его брата.

— Адриана покончила с собой. Лиам пошел поговорить с ней, и она просто прыгнула. Хотя никто не знает, кто она, у нее было несколько минут эфирного времени, прежде чем они вернулись к освещению «Святой Мелоди»…

— Оливия, нашу невестку похитили, — сказал Нил. — Ты можешь приберечь свою ярость до возвращения Мелоди.

— Нил, это дерьмо уже разнеслось по подражателям, а Лиам слишком слеп, чтобы увидеть это. — Когда он стал тем мужчиной, которого я вижу перед собой? — Они звонят в гребаное ФБР. Через несколько часов одни из самых влиятельных итальянских боссов встретятся, чтобы свергнуть нашу семью. Что ты там говорил о Рое? Он больше не платит полную цену? Нил, выйди из тени. Если не для меня, то для Лиама. Ему нужно, чтобы ты прикрывал его спину. Мы не знаем, кому доверять, но мы семья, и пока Мел не вернется, мы не можем просто ждать, пока нас будут передвигать, как шахматные фигуры. Садись в кресло и веди, или нас столкнут с обрыва.

Я вижу это в его глазах: готовность умереть за своего брата. Но была ещё жажда руководить, быть Ceann Na Conairte.

— Как ты узнала об этой встрече?

— Никто не обращает внимания на Барби из Малибу, — сказала я, садясь на стол. — Вопрос в том, что ты собираешься делать?

Он внимательно посмотрел на меня.

— Нил.

— Я позволю ему разобраться с этим. Самое первое, о чем нам нужно побеспокоиться, — это держать Роя и остальную мелкую рыбешку в узде. Выборы состоятся через несколько дней. Как дела у твоего отца?

И вот так он стал совершенно другим мужчиной.

— Его победа бросит небольшую тень на Мелоди. Мы думаем, что если к тому времени ее не найдут, мы сделаем объявление.

— Надеюсь, к тому времени она вернется. Такое пристальное внимание к семье — это нехорошо.

— Надеюсь. — Или нет. — У тебя есть на примете какой-нибудь отвлекающий маневр?

Он сел, расслабившись в своем кресле. — Нет. Но я думаю над этим.

— Что ж, — я спрыгнул со стола, — я оставлю тебя наедине с твоими мыслями. Если я тебе понадоблюсь, я буду у Итана.

— Как он?

— Совершенен во всех отношениях. Он не знает, что что-то не так, и я хочу, чтобы он не чувствовал нехватку материнской любви.

Он поцеловал мою ладонь.

— Не слишком привязывайся, детка. Лиам держит его близко к себе, и когда Мел вернется, я не удивлюсь, если они уедут на некоторое время после всего этого дерьма.

Нет. Никто не заберет Итана у меня. Он был счастлив, и я сделаю все, чтобы он таким и оставался.

— Конечно. А теперь приступай к работе. Я серьезно. Я уверена, что мы теряем деньги. По крайней мере, Лиам будет рад, что на одну проблему будет меньше. — Поцеловав его в щеку, я ушла. Выйдя из офиса, я позвонила единственному человеку, который, как я знала, клюнул бы на наживку… В конце концов, он уже заглатывал ее однажды.

— Здравствуйте, офицер Скутер слушает.

— Лиам Каллахан убил свою жену.

— Простите, что? Алло? Как вы узналИ? Алло? Пожалуйста, повторите.

Повесив трубку, я вытащила сим-карту из телефона, прежде чем разломить ее пополам. Я вошла в сине-зеленую детскую, и вот он там, в своей маленькой белой кроватке, тянется к мобилю в виде звезды.

— Вот и мой мальчик. Кто тебя разбудил, а?

Он выплевывал пузыри, когда смотрел на меня снизу вверх. Это было удивительно, сколько любви было в его крошечном теле. Подняв его на руки, я обнаружила, что плыву к окну. Лиам был таким параноиком, что поставил на нем решетку.

— Твой папа сумасшедший. Но не волнуйся, он пропадёт на некоторое время, я обещаю.

Нил станет Ceann Na Conairte.

Мой отец станет президентом.

И я позабочусь о нем.

О всех них.