— Я серьезно, Седрик. — Она нахмурилась.

— Я знаю, милая. Я знаю. — Вздохнув, я изо всех сил старался не думать об этом.

Кто-то напал на мою семью; они причинили вред моему сыну и моей дочери. Я хотел воспламенить их кровь. Я хотел разорвать их на части, но это больше не было моим делом. Это была работа Лиама, и если я думал об этом, это заставляло меня хотеть… это заставляло меня хотеть убивать.

Лиаму нужно быстро убить эту суку, иначе я сорвусь.

ДЕКЛАН

— Моему боссу не нравится сделка, которую вы заключили, — сказал я в трубку. Это так плохо могло закончиться.

— Чертовски плохо. Люди, вы собираетесь отказаться от своего слова? Ваш босс дал слово…

— Мой босс дал слово, когда мы покупаем за 20, а ты облапошил нас на 30. Мы недовольны, а плохие вещи, как правило, случаются, когда мы недовольны, — прошипел я в трубку.

— Вы заплатили, сделка заключена. Идите в жопу. — И с этими словами они повесили трубку. Расстроенный, я схватился за телефон, готовый бросить его, когда передо мной появилась Коралина. Она уставилась на меня широко раскрытыми глазами.

— Я выздоравливающий шопоголик, ты не можешь сломать свое дерьмо. Это заставляет меня хотеть покупать новые вещи. — Она улыбнулась, подходя ко мне.

— Извини. Мел ведет себя неразумно. — Я вздохнул, убирая телефон в карман.

— Значит, она ведет себя как Мел? — спросила она, и я ухмыльнулся.

— Да, что, я думаю, является хорошим знаком. — Могло быть и хуже. Она могла бы лежать в постели, уставившись на меня мертвыми глазами, пока мы все пытались заставить ее функционировать.

Коралина посмотрела на стену, где Монте, Дункан и Антонио, у которого на руке был гипс, стояли возле палаты Мел. Они были похожи на тех британских охранников, которые не улыбались, не моргали и, черт возьми, не дышали. Они просто стояли там, выжидая момента, чтобы пристрелить любого ублюдка, который попытается войти в эту комнату.

— Что она хочет, чтобы ты сделал? — Прошептала Коралина. Я просто уставился на нее, и она закатила глаза. — Ты же знаешь, что парни рассказывают своим женам подобную чушь.

— Да, но обычно это происходит после того, как жена обманом вытягивает из них деньги с помощью секса. — Я даже не думал об этом, когда говорил это.

Я ожидал, что она огрызнется на меня, но она только ухмыльнулась.

— Принято к сведению. Очень жаль, что ты на дежурстве. Все эти кровати. Нил дома, развлекается с Оливией по-своему. Лиам и Мел займутся этим, как только ей станет лучше. Похоже, тебе нравится иметь синие яйца, Деклан.

Я наблюдал, как она подмигнула мне, а затем ушла.

Мел и Лиам собирались убить меня, но если у меня был шанс в последний раз получить Коралину перед смертью, я должен был им воспользоваться.

Я последовал за ней, как щенок, наблюдая за ее задницей, пока она шла в дальнюю палату. Схватив ее за руку, я быстро втащил ее внутрь, прежде чем прижать к двери.

— Не морочь мне голову, женщина. Я в полном недоумении. — Я ахнул, когда она отстранилась и позволила своему пальто упасть.

— Но я хочу трахнуться с тобой, Деклан, — простонала она, и я чуть не кончил в штаны. Там стояла моя крошечная жена, обнаженная и ждущая меня.

— Господи Иисусе, Коралина, — сказал я, прежде чем схватить ее.

Оттолкнув меня назад, я поблагодарил Бога за этот момент. Ради этого я бы забронировал свой номер в аду.

ГЛАВА 13

«Мистер, все, что мне нужно, это ты».

— Джарод Кинц

ЛИАМ

— Вы, должно быть, издеваетесь надо мной, — сказал я им, уставившись на стопки коробок, поднимающиеся к потолку моей библиотеки.

— Твой дедушка никогда не любил компьютеры. — Седрик хихикнул, когда принесли еще дерьма. С такой скоростью мы будем похоронены заживо.

— Он сделал это, чтобы поиздеваться надо мной. Этот ублюдок знал, что в конце концов я приду за его дерьмом. — Я мог слышать, как старый хрен смеется в гробе. Я бы выбросил его в реку, но мама подумала, что было бы лучше, по крайней мере, проявить какое-то уважение к нашему дорогому покойному дедушке. Его тело будет похоронено на местном кладбище, навсегда разлученное с его любимой Ирландией.

Нил, каким бы гигантом он ни был, бросил последние пять коробок на мой стол.

— Вот и все.

— Вон, — рявкнул я. Все, кроме моего отца, быстро ушли. Они ненавидели любую бумагу, кроме наличных.

— Так ты собираешься прочитать все это в одиночку? — Спросил Седрик, оглядывая то, что когда-то было очень красивым зелено-золотым кабинетом.

Схватив одну из коричневых коробок, я направилась к стулу.

— Пока наша любимая змея Авиела не выползет из-под камня, под которым она прячется, это все, что я могу делать. Надеюсь, это приведет к более быстрому обезглавливанию. — Голова Авиелы, скатившаяся с шеи, стоила бы предстоящих порезов бумагой.

— Как Мелоди? — спросил он, хватая коробку.

— Мне…

— Нет. — Он оборвал меня. Я ненавидел, когда люди обрывали меня. — Тебе нужна помощь, и ты получишь ее. Итак, как поживает твоя жена?

Ущипнув себя за переносицу, я вздохнул.

— Ты имеешь в виду сумасшедшую женщину-убийцу, на которой ты меня женил?

Ублюдок хихикнул.

— Да, та женщина, в которую ты безумно влюблен и которую чрезмерно защищаешь.

— В мафии нет такого понятия, как чрезмерно заботливый муж, — ответил я. — И эта женщина сводит меня с ума! Она меня совсем не слушает.

— Мой бедный, бедный сын. Разве ты еще не понял? Женщины не слушают, они говорят. Слушать — это наша работа. Взамен мы получаем секс, детей и еду. — Он рассмеялся, не обращая внимания на хаос вокруг нас.

— Я слушаю! Она просто несет чушь! Клянусь, иногда мне хочется раздавить ее хорошенькую шейку. А ещё мне хочется поцеловать ее, прижать к себе…

Сконцентрируйся.

— Она может быть Кровавой Мелоди, но она все еще женщина, беременная женщина, — заявил он.

Я застыл, уставившись на него. С момента аварии прошло три недели, а Мел все еще не была готова рассказать нашу тайну. Она была великолепна, учитывая, что ни один из нас не был готов рассказать об этом семье. Но, очевидно, мы были недостаточно осторожны. Мел разозлится.

Может быть, есть надежда?

— А мама знает?

— Все знают.

Что б меня.

— Уф…

— Лиам, она три недели пьет только воду и чай. Вчера вечером за ужином она потребовала, чтобы Нил сменил одеколон. У нас есть мозг, мы все можем сложить 2+2, — сказал он, вытаскивая коричневую папку.

— Отлично, вы сможете посчитать отверстия от пуль, когда она узнает, — пробормотал я себе под нос; я даже не знал, почему мы скрывали беременность.

— Лиам, — серьезно сказал он, — ты обеспечишь ее безопасность — безопасность их обоих, — но если ты не расслабишься, такими темпами у тебя поседеют волосы или, что еще хуже, они выпадут.

Я фыркнул.

— Когда ты в последний раз видел лысого Каллахана?

— Лиам…

— Я улышал тебя, папа. Я постараюсь прислушаться к твоим словам. Все это не имеет смысла. Авиела не имеет никакого смысла. Если бы она хотела смерти Мел, она бы убила ее, но она этого не сделала. Я ни на секунду не поверю, что у этой женщины есть какие-то материнские чувства. — Я сделал паузу, испустив вздох. — Семья Наташи исчезла. Они забрали ее тело и пропали. Эти бумаги и Брайары — это все, что у нас есть, и я просто хочу сжечь все бумаги и Брайаров. Тем временем та самая женщина, из-за которой я убиваю себя, кричит на наркодельцов и продает дурь. — Бренди. Мой разум умолял о нем.

Поднявшись на ноги и лавируя между коробками, я схватил бутылку в дальнем углу комнаты.

— А чего ты ожидал от нее?

— Что бы ты ожидал от беременной женщины? — Огрызнулся я, отпивая из бутылки. — Клянусь, она беременеет в самое неподходящее время. Просто чтобы медленно убивать меня.

— Ага. Она ведь сама себе сделала ребенка…

— На чьей ты стороне? — Прошипел я, заставив его рассмеяться. Это были наши моменты отеца сына. Он всегда знал, как проникнуть мне под кожу.