— Ты так говоришь, но это еще не конец.

Идя вперед, я не мог не заметить, что запросы Брайаров довольно сильно уменьшились. Нам потребовалась неделя, чтобы найти их, потому что мы думали, что такая чопорная и аристократичная семья, как Брайары, не сможет жить в сельской местности. И все же они были здесь, в крошечной хижине с одной спальней, кишащей крысами, с дырой в крыше и полу. Это было так, как если бы они прятались от Гитлера. Исчезли роскошные фойе и позолоченные рамы. Теперь у них не было ничего, кроме одежды, и мне нужно было знать почему.

Они тихо сидели в гостиной, лицом к двери, когда я вошел на кухню. Вздохнув, я схватил последнее пиво из холодильника и занял место перед очень глупой семьей, которая пыталась убежать от меня.

— Наташа мертва, мистер Брайар, — сказал я ему, сбивая крышку своего пива краем его стола.

Пожилой мужчина нахмурился и просто кивнул.

— Ты проделал весь этот путь, чтобы сказать мне это, Лиам? Письма было бы достаточно.

Прежде чем я успел что-либо сказать, пистолет Феделя соприкоснулся с его челюстью, выпустив небольшую реку крови и выбив зуб из его рта. Я чувствовал его боль. Удар Мел причинял невыносимую боль, а утром все будет выглядеть еще хуже.

— Для тебя мистер Каллахан, — усмехнулся Федель, снова поднимая голову.

Тот, кто сказал, что хорошую помощь трудно найти, очевидно, искал не в тех местах.

— Позвольте мне перефразировать мой вопрос: почему ваша дочь мертва? — Не то чтобы эта сучка все равно не играла со своей судьбой.

— Ты убил ее. — Мистер Брайар выплюнул еще один зуб и кровь на мои ботинки.

— Извините, но это неправильный ответ. — Я кивнул Феделю, который понял намек и ударил Брайара кулаком по лицу.

— Давайте попробуем еще раз. Почему ваша дочь мертва?

— Я не знаю! Если ты не убивал ее, я не знаю! Просто оставь нас в покое, — взмолился он. Взрослые мужчины не должны умолять. Даже ради смерти.

— Федель.

Федель выхватил пистолет и выстрелил мужчине в живот. Я откинулся на спинку стула и бесстрастно потягивал свой напиток; он ничего не знал, и, как сказала бы моя жена, он зря тратил слова. Его жена и вторая дочь стояли у лестницы, в ужасе наблюдая, как он упал обратно в кресло.

— ДОРАН!

— ПАПА!

Они закричали. Хотя я не уверен, почему.

— Он истечет кровью и умрет прямо здесь, если я не получу ответы, дамы.

— Ты ЧУДОВИЩЕ! — завопила его жена.

— Если бы я получал доллар за каждый раз, когда кто-то называл меня чудовищем, то давно бы покончил с мировым голодом.

— Просто оставь нас в покое! Что бы ты ни хотел, бери это, только оставь нас в покое, черт возьми! — Она зарыдала, упав на колени рядом с телом мужа. Его кровь пропитала ее джинсы и куртку, в то время как ее дочь, казалось, была слишком потрясена, чтобы даже двигаться, не говоря уже о том, чтобы говорить. Она просто сидела там, уставившись на лужу крови, которая подползала к ней все ближе.

Поднявшись, я поднял ее на ноги за волосы, прежде чем повернуться к ее матери и отцу; она так сильно дрожала от ножа Джинкса, что он врезался ей в шею.

— Мне нужны ответы! — Стоически заявил я ей в лицо, пока ее дочь боролась со мной. — Я клянусь тебе, тебе придется похоронить не только своего мужа, но и оставшихся детей, так что найди свой гребаный голос!

Я отпустил ее дочь, и она упала на пол, рыдая. Переступив через нее, я пристально посмотрел в увядшие старые глаза Наташиной матери, по щекам которой текли слезы.

— Он… он сказал… он сказал, что убьет нас всех, — сказала она мне.

Убрав нож Джинкса, я вытер ее слезы.

— Он не причинит тебе такой боли, как я, если я не узнаю то, что мне нужно.

— Во всем виноват твой отец! — Заявила она, широко раскрыв глаза. — Он должен был жениться на мне. Шеймус заключил сделку с Иваном. Никто не разрывает сделки с ДеРоса!

Она начала дрожать, опустив голову и обхватив себя руками. Черт, я терял ее.

— Продолжай, — сказал я и хватил ее за плечи, заставляя встретиться со мной взглядом. Она смотрела прямо сквозь меня. — Что ты имеешь в виду? Что вы должны были сделать?

— Поддерживать порядок. Наркобизнес — это большой бизнес. Ни один человек не может контролировать все. Должен быть баланс. Есть столько преступлений, которые мир проигнорирует, прежде чем призовет к справедливости. Иван — это весы. У него есть сила, и он позволяет вам иметь кусочки власти в разумных пределах. Шеймус был слишком силен, слишком самоуверен, и федералы поймали его. Но Иван заставил его исчезнуть, он может заставить исчезнуть все, что угодно, все, что Шеймусу нужно было сделать, это заставить Седрика жениться на мне. — Она прошептала про себя, раскачиваясь взад и вперед.

В этом не было никакого смысла!

— Почему? Почему ты?

— Потому что моя семья знала игру, но не была игроками. Мы не могли сделать его еще более могущественным, чем он уже был. Но он женился на Эвелин. Ивану это не нравилось, но семья Эвелин не была кем-то особенным. Он отпустил это, потому что был баланс. Но вы, Каллаханы, всегда женитесь не на тех людях! — закричала она, плюнув мне в лицо.

Отступив назад, я вытер щеку и позволил себе секунду подумать. Это было самое безумное дерьмо, которое я когда-либо слышал. И Джинкс, и Федель уставились на меня в ожидании; на самом деле ее слова их нисколько не смутили. Но они должны были быть такими. Все, что мы пытались выяснить, произошло из-за этого.

— Иван не управляет мафией! — Я не мог удержаться от смеха. Это было не только чертовски глупо, но и просто нереально!

— И ты по глупости женился не только на его внучке, но и на главе итальянской мафии! Каждый полицейский, адвокат и судья, которым вы платите по всему миру, получает свою долю. Если ты и твоя глупая жена будете контролировать все, то рано или поздно зуб на вас появится у всех ваших конкурентов! Это цепная реакция…

— Джинкс. Федель. Разберитесь с этим дерьмом, я возвращаюсь к своей жене. Это была пустая трата моего времени. — Схватив свое пиво, я вышел как раз в тот момент, когда она закричала.

— Создатель игры — Иван, а не ты! — сказала она. — Ты игрок, найди способ пойти ему навстречу.

Повернувшись, я протянул ей свою бутылку.

— Я Лиам, блядь, Каллахан! Я ни к кому не иду навстречу. Они пешки в моей игре, миссис Брайар.

Монте стоял снаружи, держа открытой дверь Ренджа. Откинувшись на спинку сидения, я допил свой напиток.

— Ну, это было разочаровывающе, — прошептал я, глядя на выцветающий кирпичный дом среди зеленых холмов. Я не был уверен, чего я ожидал, но это было не то. Моя «любовница» была стервой, моя жена сводила меня с ума, и все, чего я действительно хотел, — это аспирин.

ГЛАВА 19

«Короли убивают ради империй, безумцы — ради аплодисментов».

— Джон Драйден

МЕЛОДИ

Я знала, что это был он, и он знал, что я не сплю. Как кто-то мог спать, когда он так громко хлопал ящиками нашего комода? Я хотела рассказать ему о ребенке и спросить, что случилось, что вызвало его гнев, но я не могла заставить себя заговорить. Он просто выводил меня из себя!

ХЛОП!

— Мы здесь уже неделю, — сказала я. — В этом чертовом комоде ничего нет! Так что либо руби его на дрова, либо оставь в покое.

— Конечно, ваше высочество! Не дай Бог, я нарушу ваш покой. — Он с такой силой хлопнул по комоду, что стоявшие на нем книги упали.

Вздохнув, я прикусила язык, изо всех сил стараясь не взорваться снова.

ХЛОП!

— УХ ТЫ! — Я закричала, хватая подушку за головой, чтобы бросить ему в лицо. Он с легкостью поймал ее, а затем уронил, когда я поднялась с нашей кровати. Но он притворился, что даже не заметил меня.

— Мужчины и ваши тупые гребаные двойные стандарты. Сколько горничных ты трахнул, Лиам? Сколько из них все еще работают в нашем доме? Я не твоя…

— Вот тут ты ошибаешься! — рявкнул он, наконец-то заметив меня. — Ты моя! Ты так одержима желанием напоминать мне, что ты не принадлежишь никому, кроме самой себя. Но это чушь собачья. Моя фамилия вписана рядом с твоей. Ты принадлежишь мне! И я принадлежу тебе, и чем скорее ты вбьешь это в свой толстый череп, тем меньше седых волос у меня будет!