– Чего?

Такого ответа он не ожидал. Да, неточностей было много – вроде классических в истории империи ошибок в летоисчислении. Но чтобы подделать историю…

– Именно. Там тоже была страна – независимая от Империи Красного Солнца. Называлась она Королевство Трех Гор. Долгое время они платили дань империи, оставаясь независимыми, но потом их захватили. Говорить об этом не принято.

– Теперь понятно, – кивнул Ливий. – Мне нужно новое оружие. А для него – кусок железа.

Посох «срисовали». Сильный самурай, а рядом с ним боец с посохом – скорее всего, такую наводку дали всем имперским службам от севера до юга. Оружие стоило сменить хотя бы на время, но Ливий пообещал себе не сражаться руками. Поэтому стоило прибегнуть ко второму оружию – нунчакам.

Хироюки раздобыл железо легко и просто – украл в селе пару топоров, взамен оставив монету. Материал был далеко не лучшим, но Ливий не брезговал. Он был хорошим кузнецом и мог сделать железо крепким.

Такое восточное оружие, как нунчаки, Волк еще ни разу не видел в империи, что здорово удивляло. Топор он превратил в цепь, обработав Меркурием, а затем разрезал посох, оставив две половины по тридцать сантиметров каждая. Их Ливий скрепил цепью, заодно добавив оковку – благо остался лишний металл.

– Нунчаки? – удивился Хироюки. – Давно их не видел.

– Редкость?

– Можно сказать и так… Да, смена оружия кардинальная.

До цели Волк и Хироюки добрались уже к следующему утру, переночевав у липы. Становилось понятно, почему мастера Ицу искали так долго – будущий член Бокэцу жил отшельником.

«А будущий ли член?», – подумал Ливий, глядя на Хироюки.

Как сильный мастер, Ицу почувствовал приближение гостей. И сообщил об этом по-особенному.

В дерево рядом с Хироюки вонзилась стрела. Ицу не промазал – это был намек.

– Мы пришли поговорить, мастер Ицу! – крикнул Хироюки.

Ответа не последовало. Хироюки посмотрел на Ливия, и Волк пожал плечами. Кто знает, ждет чего-то еще Ицу или это и есть молчаливое согласие?

Оставалось только проверить. Хироюки сделал еще шаг – и едва успел уклониться от стрелы.

«Мог бы и ответить», – подумал Ливий, прочесывая окрестности Покровом тишины. Вдалеке стоял дом, к которому и шел Хироюки. И прямо из-за дома стрелял лучник, запуская стрелы по мудреным кривым траекториям.

Ливий сделал шаг вперед. Сразу прилетела стрела, и Волк уклонился, сделав еще один шаг. Следующий выстрел оказался и быстрее, и сильнее – с гулом стрела появилась перед Ливием, и Волк едва успел поставить перед собой Зеркало Аркадии.

Это не остановило Ливия. Он сделал еще один шаг, и тогда на Волка обрушился целый шквал стрел.

Казалось, будто Ливий попал под дождь металла. Стрелы падали с неба с немыслимой скоростью, взрывая фонтаны земли. На мгновение Хироюки забеспокоился, ведь Ливий совсем не защищался. Но стрелы, попадая в тело, просто отскакивали, не в силах нанести никакого вреда.

Стиль Земли: Драконья Чешуя. Техника делала тело прочнее камня – Ливий был неуязвим перед стрелами. И все же ему было больно, ведь лучник почти не сдерживался.

Еще один шаг. На мгновение показалось, будто лучник сдался – никто не стрелял. Но оказалось, что у стрелка просто кончилось терпение.

Со свистом стрела устремилась в небо, чтобы через секунду вернуться обратно на землю. Свист становился сильнее, быстро обращаясь в рев. Взвинчиваясь вокруг стрелы, ветряные потоки раскручивали снаряд и ускоряли падение. Прошло мгновение – и в том месте, где стоял Ливий, раздался взрыв.

Удар был настолько мощным, что смог пошатнуть тело Хироюки. До последнего самурай смотрел на товарища – Ливий не стал защищаться. Но если прошлые стрелы он еще мог проигнорировать, то не последнюю атаку мастера Ицу.

Вместо этого Ливий просто переместился прямо за дом, оставив на прежнем месте отражение. Именно туда пришелся удар лучника.

– Может, стоит поговорить? – спросил Ливий мастера Ицу.

На вид лучнику было под шестьдесят. Когда Ицу повернулся к Волку, то оказалось, что у лучника нет одного глаза – вторую глазницу закрывала кожаная повязка. Взгляд единственного глаза был грозным и пронизывающим. Резким движением Ицу выбросил из рук лук, выхватив из-под одежды метательные ножи. Все произошло так быстро, что Ливий едва успел отреагировать.

Нунчаками Волк отбил ножи. Даже пропитанное ярью дерево едва смогло выдержать. Когда Ливий достал нунчаки, на лице мастера Ицу проступило удивление. Но задержалось оно там недолго: осознав, что ножи не достигли цели, Ицу достал из-под плаща следующее свое оружие – боевой серп.

На Востоке его называли кама. Такой же, как у бандита Гуна, только цепи с грузом не было. Но почему-то Ливию казалось, что Ицу с этим серпом куда опаснее бандита с его кусаригамой.

– Мастер Ицу, давайте поговорим, – сказал Хироюки, шагнув к Ливию. – У нас есть важное дело.

– Убирайтесь, пока целы, – сухо ответил Ицу.

– Мы хотим убить Императора.

Ицу внимательно посмотрел на Хироюки. Предложение было прямее некуда. Немного подумав, Ицу опустил серп и сказал:

– Не вы первые. Откажитесь от глупой затеи и спрячьтесь.

В голосе мастера слышалась усталость. Что за человек мастер Ицу, Ливий не знал. Но понимал, что Хироюки выбрал лучника не просто так. Скорее всего, у Ицу были проблемы с императорской властью – уже повидавший многое мастер знал, о чем говорит.

– У нас есть шанс, – твердо сказал Хироюки, посмотрев лучнику прямо в глаз.

Молчание затянулось.

– Рассказывай, – кивнул Ицу после долгих переглядываний. – Посмотрим, что вы придумали.

– Тебе не повезло родиться в этом месте.

Кицуне никогда не жаловали в Империи Красного Солнца. На них охотились, их убивали ради забавы и продавали богачам, как прислугу и любовниц. Иногда с кицуне мирились. Они могли даже жить рядом с людьми, пусть их никогда не воспринимали как «своих».

Эцуко была особенной. Кицуне с красным мехом рождается очень редко, всего одна на десять тысяч. И такой девушке-лисице не суждено выжить в Империи Красного Солнца.

Цвет, позволенный лишь Императору. Любой самурай зарубил бы Эцуко, увидь он ее. Живя в горах, Эцуко могла не бояться за свою жизнь. Любящая мать – трехвостая кицуне с огненно-рыжим мехом – оберегала ее от всех напастей, а Эцуко росла и становилась сильнее.

Все шло хорошо, пока не пришли самураи.

Мать сражалась отчаянно. Не стоит недооценивать многохвостых кицуне – она успела убить двоих самураев, прежде чем ее изрубили на части прямо перед Эцуко.

Девочку не тронули. Ее красный мех был плевком в лицо Императора, а значит, Эцуко стоило казнить на виду у тысяч людей. Ее, с застывшим на лице выражением ужаса, заковали в кандалы и поволокли в город.

Ночью Эцуко привязали к дереву. Сбежать она не могла. Лагерь ярко освещали костры, самураи не боялись ёкаев, но когда пошел дождь – появились враги.

Нет, не ёкаи пришли на помощь Эцуко. Люди. Бунтовщики даже не знали о кицуне с красным мехом – все, чего они хотели, так это убить самураев. И девочку, привязанную к дереву, не заметил никто.

В этот момент в Эцуко проснулось чувство мести. А вместе с ним – желание жить. Острыми зубами она перегрызла веревку и побежала в лес.

Через три дня Эцуко смогла разбить кандалы камнем. Еще через три – смогла поймать кролика, которого съела сырым. Оголодавшая девочка брела по лесу, думая лишь о том, как дожить до следующего дня.

Спустя месяц Эцуко увидела деревню. Больше девочка не доверяла людям, помня, что сделали с ее матерью. Хвост Эцуко распушился и обрел белый цвет. Магия кицуне, сила, унаследованная от демонов-лисов, пылала в Эцуко в десятки раз сильнее, чем у других девушек-лисиц.

Первым ее увидел мужчина – одинокий работник прядильной мастерской. Магия кицуне помогла Эцуко соблазнить мужчину, и уже на утро он был мертв.

С тех пор прошли многие годы. Белоснежной лисице пришлось через многое пройти, прежде чем она обрела связи, силу и влияние. Для Эцуко люди не значили ничего. Сначала она убила всех, кто был виновен в смерти ее матери. На кицуне по-прежнему охотились – Эцуко смогла объединить их. Даже Сегуну пришлось считаться с ними – во многом благодаря услугам, которые Госпожа Белой Удачи оказывала властям. Поселившись в Йорокоби, Эцуко создала «Белый Хвост». Кицуне наконец-то получили дом.