Техника Небесного Генератора создавала энергию, которую Ливий направлял на развитие тела. Для Ядра требовалась земная и небесная энергии, их Волк старался черпать в любую свободную минуту. Конечно, этого было мало. Поэтому тело развивалось быстрее, пусть пока и не догнало развития Ядра – в той пещере на северном краю Империи Красного Солнца Путь Ядра вырвался вперед, обогнав Путь Дракона. Но Ливий чувствовал: еще немного, полгода, может, год – и в теле произойдут невероятные изменения. Может, он предчувствовал генерацию. А может, нечто совсем иное.

Иногда Ливий помогал Кономи. Бандит Гун пытался сблизиться с ней, как с единственной девушкой в Бокэцу, но Кономи была неприступна. Игнорировала она и остальных. Лишь одному Ливию она позволяла работать с собой – по причине квалификации. И Волк не упускал момент.

Кономи была кладезем полезной информации о механике. Большую часть времени девушка работала над прибором с невероятно сложным устройством. Внешне он представлял из себя деревянный коробок примерно пятнадцать на пятнадцать сантиметров, в то время как внутри скрывалось истинное совершенство магомеханики. Работа Кономи протекала медленно. Боясь ошибиться, она десятки раз перепроверяла схемы и магические письмена, иногда часами сидя над коробком, только чтобы спустя долгое время слегка скорректировать одну шестеренку. Ливий помогал, как мог, при этом не в силах понять, в чем суть устройства. Рассказывать об этом Кономи не собиралась. Все, что смог выяснить Ливий – коробка генерирует энергетическую волну. Что за волна и как она работает, Волк не знал. Но ему казалось, что вряд ли коробок – оружие.

Кроме того, Кономи создавала магомеханических самураев.

– У меня есть двадцать ядер. Неплохое подспорье, – объяснила она.

Работая с механизмами, Ливий погружался в себя. С каждым разом он становился все лучше, и Кономи это отлично видела. И в один день, когда в укрытии не было никого, кроме них двоих, Ливий задал вопрос, попутно ковыряясь в корпусе самурая:

– Кономи, а почему ты присоединилась к Бокэцу?

Ливий не знал только причину механика. Сначала Кономи не ответила – Волк привык к тому, что она игнорирует вопросы. Но оказалось, что в этот раз девушка просто думала о том, стоит отвечать или не стоит.

– Мастерская Соби допустила ошибку, – наконец, сказала Кономи.

– Ошибку?

– Да. Мы совершили ошибку, но исправить ее не можем. Мастерская Соби пользуется расположением Императора. Мы не можем выступить против него. Для этого выделили меня – я могу помочь Бокэцу. Вот и все.

Девушка отложила механический блок и уставилась в нарисованную мелом схему.

– Выходит, исправляешь ошибку мастерской Соби?

– Ошибка мастерской – это и моя ошибка. Я – часть Соби. Поверь, это не пустые слова. Можно сказать, что я – доверенное лицо главы мастерской Соби. Поэтому у меня столько ядер, – с усмешкой постучала ключом по самураю Кономи. – Остальное тоже мне вручили. Хоть представляешь, сколько все эти книги стоят?

В той части укрытия, которую Кономи превратила в мастерскую, было много книг. Никакого порядка не существовало: полезные книги лежали под рукой, а те, в которых механик не нуждалась, были свалены в кучи.

– Думаю, что много, – сказал Ливий, посмотрев на книги. Листать их было бы верхом невежливости. Но даже если бы Волк захотел, то не смог бы прочитать книги Кономи. Все они были написаны тайным шифром, который знали только члены мастерской Соби. Ливий смог бы его расшифровать, но не было ни времени, ни возможности.

«Хм, а это что?».

В то время как остальные книги беспорядочно валялись, одна аккуратно стояла в стороне. Скорее всего, Кономи принесла ее вместе со всеми, но даже ни разу не открыла. Ливий заинтересовался.

– О чем она? – спросил он, показывая книгу Кономи.

– Вот надо тебе всюду нос свой сунуть?

Несколько секунд Кономи размышляла. С первой их встречи на острове Каму девушка переменилась. Кономи устала. Долгая работа над прибором истощала ее, и бойкий характер уступал место спокойствию.

– Наша редакция Байарской книги, – наконец, сказала Кономи. – Прошлая глава создала эту версию, совместив с методами мастерской Соби. Под запретом. Никто из наших механиков не станет ею пользоваться.

«Байарская книга? – удивился Ливий. – Здесь, на Востоке?».

Когда-то давно Волк почти получил оригинал Байарской книги Заемной Души. Тогда Ливий был главой отряда «Ива» и участвовал на аукционе империи Дин. Аркюса не хватило. Тогда Ливий вломился в дом женщины, которая выиграла ставку, но незнакомка оказалась слишком сильна. Пришлось отказаться от Байарской книги. Взамен Ливий получил ценную информацию.

И вот, спустя много лет, Байарская книга вновь всплыла в жизни Волка.

– Методы мастерской Соби и Байарская книга… Перенести душу в механизм?

Кономи зорко глянула на Ливия. Он понял слишком много – больше, чем механик хотела рассказать.

– Именно.

– И ты могла бы это сделать?

– В теории. Но не стала бы ни за какие деньги. Ни один механик Соби этого не сделает, техника под запретом.

– Тогда почему тебе дали эту книгу?

Вопрос поставил Кономи в тупик. Несколько мгновений она переводила взгляд с Волка на книгу в его руке, чтобы затем медленно и задумчиво кивнуть.

– Допустим, моя наставница предполагала, что мне может пригодиться техника…

– У меня как раз есть одна душа, – улыбнулся Ливий.

– Я еще ни на что не согласилась! Нужна серьезная подготовка. А даже если метод сработает, у души должна быть сильная воля, способная выдержать перенос.

Кономи яростно жестикулировала, сама не веря, что готова попробовать. Запретный фрукт, казавшийся таким мерзким, обрел свою ложку сладости.

– Уж поверь, у этой души силы воли точно хватит, – хмыкнул Ливий.

В дороге Волк и Хироюки привычно встали на привал в горах. Императорских ищеек становилось все больше, как и самурайских отрядов на дорогах. Поэтому приходилось путешествовать по диким местам. Иногда Ливий и Хироюки останавливались еще засветло, а иногда в кромешной темноте. Все потому, что самурай искал подходящее место для стоянки, где их не тронут ёкаи. Одинокая липа, торчащая плоская черная скала, три родника – примет было много, и Хироюки каждый раз удивлял Ливия все новыми и новыми оберегами против ёкаев. Правда, их безопасность сильно варьировалась. Больше всего Хироюки любил одинокую липу, а на голую круглую проплешину посреди леса был готов согласиться лишь тогда, когда вокруг не было ничего другого.

В этот раз им повезло – на пути попалась липа. Поэтому можно было даже негромко поговорить, не боясь, что их подслушают.

– Хироюки, есть вопрос, – спросил Ливий через десять минут тишины.

– Что там?

– Почему Сегун – женщина?

– Ха-ха-ха! Хороший вопрос.

С улыбкой Хироюки покачал головой. В Империи Красного Солнца никто бы и не подумал спрашивать о таком. Лишь чужеземец мог прийти к такому вопросу – в общем-то правильному и логичному.

– Так повелось, – пожал плечами Хироюки. – Почти всегда Сегуном была женщина. Бывали случаи в истории, когда Сегуном становился мужчина, но тогда на престол восходила женщина-Император.

– Да, читал, – кивнул Ливий, невольно подмечая про себя, что никто на Востоке не сказал бы «Императрица». Неважно какой пол: ты – Император.

– Дело в балансе. У нас с ним многое связано. Мужское и женское. Ян и инь. Две стороны идеально дополняют друг друга, создавая мир и процветание. Помнишь Город Осенней Тиши? Два клана, где в одном правит патриарх, а в другом – матриарх. Похоже, верно? Это и есть баланс, к которому стремится мир.

«В духе восточного мировоззрения», – подумал Ливий и спросил:

– Но неужели все сложилось так, потому что такова воля мира?

Хироюки задумался.

– Знаешь, Волк… Все эти особенности мира начинаешь видеть, когда становишься достаточно силен. Кто-то начинает мирно следовать им, соблюдая баланс. А кто-то пытается этот баланс сломать, проверить его на прочность. Я отношусь к первым, когда тот же Сорока – ко вторым. И я считаю, что наш Император нарушил баланс. Забрав всю власть в свои руки, он тем самым поколебал сами устои империи. Я сыграю?