Агата знала, что императорский дворец очень велик, но не догадывалась насколько. Это был целый город, едва ли уступавший размерами Арлее, и населенный одними только служителями. Сложенные из белых камней, корпуса соединялись друг с другом галереями и колоннадами. Между ними тянулись цветущие сады и внутренние дворы, выложенные разноцветными мозаиками, с журчащими фонтанами по центру. Вдалеке виднелись высокие арки акведуков и сверкающие на солнце стеклянные крыши оранжерей.

Попадавшиеся им навстречу люди, одетые в белые одежды служителей, не кланялись, но махали им рукой, а Фрол Зерион махал им в ответ, так будто все они были равны между собой, и он был таким же, как все, а не самим верховным служителем.

Они проехали мимо группы совсем еще маленьких детей в желтых одинаковых одежках. Их вели куда-то несколько взрослых служителей.

Дети непосредственно пялились на ферналей, и тыкали в них пальчиками. Агата не могла не умиляться глядя на них. Сердце ее кольнуло при мысли о том, что совсем скоро таким станет Титус, а она его не увидит.

— Какие они милые, — сказала Агата. — Это все будущие служители?

— Именно так. Эти дети сироты, или те от кого отреклись родители, но им повезло оказаться под золотым крылом дракона-императора, как повезло когда-то и мне.

— Я завидую вашему счастью, — сказала Агата. — Я так люблю дракона-императора, что хотела бы всегда быть рядом с ним.

— Это действительно высшая благодать, которая может пасть на человека, — согласился Фрол Зерион. — Мне всегда было сложно понять братьев и сестер, которые покидают Дворцовый остров. Нет, поймите меня правильно, служить в святилищах по всей Визерийской империи и нести культ дракона-императора людям тоже важно, и кто-то должен это делать, но для меня было бы наказанием оставить его величество.

— Вы никогда не покидали остров? — спросила Агата.

Ей стало странно от мысли о том, что кто-то может прожить всю жизнь не выходя за пределы своего маленького мирка, ничего не увидав и не попутешествовав. Однако, если такой была цена за то, чтобы быть с драконом-императором, она готова была бы ее заплатить.

— Только в моих мыслях, — покачал головой Фрол Зерион и серебристые волосы разметались по его плечам. — Я никогда не бывал нигде дальше, чем в Святилище золотого дракона и не жалю об этом. Мое место возле его величества, и пока он не возжелает покинуть эти стены, и я буду здесь рядом с ним.

Они прошли сквозь еще одни высокие ворота и оказались в огромном и диком парке, заросшем древними на вид деревьями, с покрытыми мхом могучими стволами и ветвями переплетавшимися высоко над головой так плотно, что солнечный свет почти не достигал земли.

— Какой чудесный парк, — заметила Агата. — Он больше похож на лес.

— Императорский парк, по праву можно считать лесом, — улыбнулся Фрол Зерион. — Знаете ли вы, как появился Дворцовый остров?

— Учителя рассказывали мне, что его подняла из воды великая каменная колдунья Императрица Дулсия Ленивая.

— Да, это так, в те времена, далекие до явления дракона-императора, Визерия была совсем небольшой страной, одолеваемой завоевателями с соседних земель. К Альторе, которая уже тогда была столицей, шел вражеский флот. Шпионы доложили о нем Дулсии, но она была занята пирами и празднествами и не созвала войска и не подготовила город к осаде. Однако, когда ей доложили, что корабли подходят к бухте, она поднялась на самую высокую башню возвела руки и из под воды поднялись острые скалы о которые разбился чужеземный флот. Позже уже ее потомки, увеличили остров, сделали его более пригодным для жизни и возвели дворец, который рос и увеличивался с каждым новым поколением Капуцеров.

— Мне иногда не верится, что на свете могли жить столь могущественные колдуны, — покачала головой Агата. — Кажется, что колдовство измельчало, и все, кто живет сейчас гораздо слабее.

— Ничто не вечно, — согласился Фрол Зерион. — Кроме дракона-императора.

Он рассказал Агате, что сам дворец занимал незначительную часть острова. Помимо него здесь был прекрасный и древний лес, озеро с кристально чистой водой, от которого к дворцу шли акведуки, и скалы закрывавшие остров и лежавшую за ним Альтору от нападения кораблей со стороны Зеленого моря.

— Я говорил, что покажу вам кое-что, чего вы еще не видели, и я не лгал, — сказал Фрол Зерион. — останавливая свою ферналь, под сенью высокого дуба. — Но нам придется спешиться.

На короткое мгновение Агате стало не по себе. Она вполне уверенно себя чувствовала, даже посреди дремучего леса, наедине с полузнакомым мужчиной, когда была верхом на Фифи. Ее верная ферналь могла бы убежать, унося ее на спине и никто бы их не догнал, или же могла защитить их обеих, используя когти и острый клюв, но спешиваясь, Агата становилась беззащитна.

Фрол Зерион будто прочитал мысли по ее лицу и добавил, смущенно улыбнувшись:

— Мы можем повернуть обратно и вернуться во дворец, если вы пожелаете, госпожа Агата.

Агата ненадолго задумалась. Мачеха учила ее никому не доверять, особенно мужчинам, и всегда в первую очередь беспокоиться о своей безопасности. Однако, Фрол Зерион не был незнакомцем, он был верховным служителем, и ей уже доводилось оставаться с ним наедине и тогда он ничего дурного ей не сделал, кроме, как потрогал ее волосы. К тому же он принял обет безбрачия. И не меньше сотни служителей видели, как они вместе прогуливаются верхом. Если Агата не вернется вечером во дворец, а потом ее останки найдут разбросанными по лесу, у Фрола Зериона будут неприятности.

А еще было интересно узнать, что же он хочет ей показать. Нечто подобное она ощущала прежде, чем залезть в заплечный мешок Миры и узнать, что же там блестит.

— Пойдемте, — решительно сказала Агата.

Они привязали ферналей под сенью деревьев, и пройдя шагов двадцать вышли на просторную площадку по кругу которой, образуя два гигантских кольца вдетых друг в друга стояли каменные стелы.

Само по себе это зрелище не казалось удивительным для тех, кто жил в мире полном каменных колдунов. Поражали только размеры. Стелы были вышиной равной самым высоким деревьям, круги, которые они образовывали, выстроившись в ряд, были исполинских размеров.

Неясно было и то, кто и зачем счел нужным воздвигнуть столь колоссальное и бессмысленное сооружение.

С севера камни покрывал густой и плотный мох. Часть стел по краям и ближе к центру были повалены, свидетельствуя о том, что конструкция пришла в упадок и давно никем не использовалась.

— Что это такое? — спросила Агата, пока они медленно шагали вперед, чувствуя себя крошечными возле огромных стел.

— Это место использовали для своих обрядов колдуны из династии Капуцеров. А еще, говорят, что именно здесь сошел на землю дракон-император.

Когда они вернулись обратно, солнце висело низко, опаляя последними огненными лучами шпили и купола дворца.

Агата чувствовала себя будто заново родившейся. Ее тело вновь налилось жизнью, кровь по венам бежала быстрее, а еще, ей было так легко и хорошо, как не было уже давно. И даже неминуемое поражение на следующем испытании и возвращение к мачехе не казались ей больше тем, из-за чего следовало горевать.

— Брат Фрол, я знаю, что я уже слишком стара, но все же, скажите, если я не смогу пройти через следующее испытание, то смогу ли я просить вас позволить мне остаться здесь и стать служительницей дракона-императора? — неуверенно спросила Агата, когда они подъезжали к стенам птичника.

— Остаться здесь? — переспросил Фрол Зерион. — Боюсь, что это против правил, госпожа Агата. Однако, раз уж я верховный служитель, то кому, как не мне дозволено их менять?

Он спешился и передал поводья своей фернали, вышедшему их встретить служителю. Тот увел птицу за собой, чтобы поставить в стойло, и они снова остались одни.

Фрол Зерион протянул к ней руки, чтобы помочь спешиться. Агата была способна вылезти из седла с закрытыми глазами и связанными за спиной запястьями, но ей стало приятно от того, что кто-то хочет о ней позаботиться и она позволила себе спрыгнуть в его объятия.